И четыре варварских воина двинулись в разные стороны, навстречу своей изменчивой судьбе.

Темно-красный джип подъехал к металлическим воротам и затормозил. Водитель посигналил, и ворота медленно раздвинулись. Джип въехал во двор, проехал по усыпанной гравием дорожке, обсаженной розовыми кустами, и остановился перед большим двухэтажным домом из калиброванных золотистых бревен. Из машины выбрался высокий подтянутый человек с военной выправкой, человек без возраста, с коротким жестким ежиком стальных волос и выдубленной солнцем кожей бесстрастного лица. Прежде чем подняться на крыльцо, он быстро огляделся по выработанной годами привычке всегда и всюду определять уровень опасности.

Двор был пуст, только в дальнем конце большого участка работал садовник, подстригая разросшиеся кусты.

Человек без возраста поднялся на высокое крыльцо, подошел к двери – и дверь послушно распахнулась перед ним, пропустив гостя в просторный холл.

Одну из стен целиком занимал огромный, сложенный из натурального камня камин, на полу перед ним лежала настоящая медвежья шкура. В глубине помещения, возле двери, ведущей в заднюю часть дома, находилась лестница на второй этаж.

Не задерживаясь в холле, человек без возраста поднялся по этой лестнице, прошел по узкой галерее и остановился перед второй дверью.

Лицо его оставалось спокойным, но он машинально одернул светлый пиджак и стряхнул с рукава несуществующую пылинку. Для него это было высшим проявлением волнения.

Это волнение удивило бы всякого, кто знал этого человека. Оно удивило даже его самого.

Ему приходилось входить в личные покои африканского диктатора, о котором говорили, что он съел печень своего политического оппонента; в палатку вождя афганского племени, только что вырезавшего целое селение; в тайное убежище одного из самых опасных международных террористов. Но, пожалуй, никогда еще он не был так взволнован. Тот, кто ждал его за дверью, был опаснее их всех.

Выждав несколько секунд, мужчина постучал.

– Входите, полковник! – донесся из-за двери мягкий, музыкальный голос.

Тот, кого назвали полковником, открыл дверь и вошел.

Он оказался в небольшой комнате, вся обстановка которой состояла из нескольких одинаковых стеллажей и длинного рабочего стола, где стояли два микроскопа и еще несколько сверкающих хромом приборов. За этим столом сидела пожилая женщина с аккуратно уложенными волосами цвета темного меда. Женщина что-то внимательно разглядывала в небольшой бинокулярный микроскоп.

Впрочем, она была в этой комнате не одна. На полу возле ее ног лежала огромная угольно-черная собака, а возле окна стоял коренастый мужчина с бледным, растерянным лицом.

При появлении нового гостя собака поднялась, потянулась, зевнула, показав белоснежные клыки, при этом под шелковистой черной шкурой перекатились мощные мышцы.

– Здравствуйте, полковник! – проговорила женщина своим музыкальным голосом, оторвавшись от микроскопа и внимательно взглянув на гостя.

– Но вы, кажется, заняты… – тот, кого назвали полковником, кивнул на мужчину у окна.

– Нет, мы с майором уже поговорили.

– Но, Елена Юрьевна, я не виноват! – Мужчина у окна шагнул вперед, но собака приподнялась и зарычала. – Я не виноват, так неудачно сложились обстоятельства!

– Я уже все сказала! – холодно оборвала его женщина.

– Дайте мне второй шанс!

– Никаких шансов! Вы знаете, что я не прощаю ошибок! – И женщина хлопнула в ладоши.

Тотчас в глубине комнаты открылась неприметная дверь, и в комнату вошла девушка в скромном темном платье.

– Лиза, солнышко, проводите майора! – приказала хозяйка. – Только, пожалуйста, без шума!

– Я сам найду выход! – выпалил майор и двинулся к двери, через которую вошел полковник.

Собака снова поднялась с глухим, угрожающим рычанием и заступила ему путь.

– Вы совсем разучились вести себя, майор! – холодно проговорила хозяйка. – Вам не туда! Вы выйдете через запасной выход. И я же сказала – вас проводит Лиза!

Майор попятился, оглядываясь, как загнанный зверь. Девушка в темном платье подошла к нему, взяла за плечо. Сильного, подтянутого человека била крупная дрожь, но он послушно пошел к задней двери, куда направляла его Лиза. Собака шла следом, как будто провожая майора в последний путь.

Майор и его спутница скрылись за дверью, собака села на пороге, к чему-то прислушиваясь.

Почти сразу из-за двери донесся негромкий, приглушенный крик. Полковник вздрогнул.

– Я же просила – без шума! – поморщилась хозяйка и продолжила, обращаясь к новому гостю: – Посмотрите, полковник, как она красива!

Полковник не сразу понял, о чем или о ком она говорит. Когда же понял, он послушно приблизился и бросил взгляд на то, что разглядывала женщина. На предметном столике микроскопа лежала огромная яркая бабочка с изящно развернутыми крыльями, покрытыми сложным красновато-коричневым узором.

– Это сатурния атласная, Attacus Atlas, одна из самых больших бабочек в мире. Но теперь посмотрите на нее в микроскоп! – потребовала женщина.

Полковник заглянул в окуляры микроскопа – и отшатнулся от неожиданности: перед ним оказалось какое-то уродливое, страшное существо, словно порожденное кошмарным сном.

– Что с вами, полковник? – Женщина засмеялась неожиданно резким, каркающим смехом. – Она вас напугала? А я думала, вас невозможно испугать!

– Простите, Елена Юрьевна, это от неожиданности! Я не думал, что эта бабочка такая…

– Конечно, я понимаю. – Женщина пристально взглянула на него. – Когда видишь перед собой такую красоту – не ждешь, что под ней скрывается нечто совсем другое. Но ведь вы, как и я, хорошо знаете, что так бывает всегда: то, что издали кажется прекрасным и безобидным, таит в себе страшные сюрпризы…

Полковник промолчал: он знал, что его ответа не ждут.

– Что же я, – спохватилась вдруг хозяйка. – Вы с дороги, а я даже не предложила вам чаю… или кофе?

– Лучше чаю.

– Да, конечно! – Елена Юрьевна снова хлопнула в ладоши. Тотчас же в глубине комнаты открылась уже знакомая полковнику неприметная дверь, и появилась та самая девушка в темном платье, которая только что увела майора.

– Лиза, солнышко! – проговорила хозяйка. – Принесите полковнику чашку чая. Насколько я помню, он любит молочный улун.

– Совершенно верно, – кивнул полковник.

Девушка бесшумно удалилась.

Елена Юрьевна проводила ее взглядом и снова повернулась к своему гостю:

– Полковник, вы знаете, почему я так люблю бабочек?

Мужчина знал, что и на этот раз отвечать не нужно. Он просто придал своему лицу вежливо-внимательное выражение.

– Я люблю их за то, что они способны к удивительному, поистине волшебному перерождению. Сегодня она невзрачная гусеница, зеленая или коричневая, завтра – куколка, а послезавтра… послезавтра превращается в прекрасное крылатое существо! В живой летающий цветок! Мы должны учиться у них, должны уметь раскрывать спрятанную в нас красоту… или уродство. Некоторым людям это удается, некоторые люди проходят метаморфозу и удивительным образом меняются, а другие так и проживут всю жизнь невзрачной гусеницей. Впрочем, – спохватилась женщина. – Я пригласила вас не для того, чтобы вы выслушивали эти сентенции. Я хочу показать вам одну вещь… точнее, ее изображение… Подайте-ка мне вот ту книгу! – Она показала на один из стеллажей.

Полковник бережно снял с книжной полки массивный том в кожаном переплете с золотым тиснением, положил на стол перед хозяйкой. Та раскрыла его примерно на середине, показала цветную гравюру, прикрытую для сохранности тонкой папиросной бумагой. – Красивая вещь, не правда ли?

– Да, очень, – согласился полковник, ожидая продолжения.

– Не просто красивая, – продолжила женщина изменившимся, как бы потускневшим голосом. – Это – один из самых значительных артефактов в мире, может быть – самый значительный. Тот, кто владеет этим артефактом, получает в свои руки такую власть… Ладно, не будем говорить раньше времени…