В том числе и трёх старых знакомых. Демидов со своей группой так и не дождавшийся эвакуации. Командир боевых пловцов тихоокеанского флота, пробивавшийся со своей группой аж из самого Владика. Сборная солянка из офицеров штаба округа, которых вёл вперёд отчаянный подпол Лёша Климин. Среди которых, был и полковник военной контрразведки одержимый жаждой мести. Мужик прекрасно понимал, шансов дойти у него не много. Опытные тренированные бойцы погибали, а уж у мужика пятидесяти пяти лет, большую часть жизни просидевшего в кабинете, шансов нет вообще. Это пока, они в глубоком тылу, а ближе к фронту, трудности будут только возрастать. Да и далеко не факт, что кто-то даст делу ход. Слишком много высокопоставленной мрази там было завязано.

И тогда он решил сделать ход конём. В те годы действовал закон о военном трибунале ещё восемнадцатого года выпуска, когда молодая империя находилась в окружении многочисленных врагов. Время то было, реально людоедское, соответственно ему получился и закон. Правки в него внесли в августе сорок второго, когда немец, казалось неудержимо пёр на восток, а бои развернулись уже на подступах к Царицину, по этому особым человеколюбием они не отличались. И было в этом законе одно очень интересное для его случая положение. О заочных приговорах, когда нет физической возможности добраться до предателя. Ни каких адвокатов с прокурорами, три старших офицера и все дела. Единственное условие, гласный суд.

Гласный суд при современных технологиях сделать не вопрос, портативная спутниковая станция имелась. Весь вопрос был с составом суда, все прекрасно понимали, в лучшем случае карьере конец, это самый минимум. И тогда, кроме самого полковника вызвалось два человека, на которых Демидов бы никогда не подумал. Командир боевых пловцов и Климин. Оба товарища очень осторожных, обвешанных всяческими секретами с подписками. Климин хоть при штабе служил, но тоже был парень не простой, постоянно шлялся по тылам противника вместе с разведчиками. И вот надо же, вышли в первые ряды. А Климин тот вообще, нёс с собой осколок авиабомбы с нашей маркировкой, которая попала в офицерское общежитие. Хотел дойти и спросить, хоть с кого.

Суд наверное все видели, залили сразу на несколько ресурсов, а все документы переведённые полковником заранее в электронный вид, выложили на всех русскоязычных библиотеках. Тройка посчитала доказанной измену родине. К высшей мере социальной защиты приговорили пятерых генералов и двух гражданских чиновников. Из трёх судей, дойти смог один Климин. Контрразведчик, как чувствовал, через два дня осколок разнёс ему колено и он остался прикрывать их отход. А перед переходом через линию фронта, на китайской территории остался командир спецназа. Обеспечил им свободный проход. Что он сделал, так и осталось для них загадкой, только на следующий день после его ухода, реактивная артиллерия народной армии, в прямом смысле слова, перемешала с землёй свой собственный первый эшелон. В образовавшийся разрыв сумели проскочить остатки их группы.

На этом, собственно всё. Как Лёша Климин привёл приговор в исполнение, видел наверное весь мир. Единственный нюанс, им пришлось фактически захватить штаб фронта, при этом сломав пару конечностей и устроив несколько сотрясений мозга, которые потом им не преминули припомнить. Но и только, в этом вопросе правящая элита обманула сама себя. Все годы после уничтожения империи на писала законы как обезопасить себя от преследования в обычной жизни, напрочь забыв про то, что случается с людьми на войне. Так что приговор в прямом эфире был сделан согласно духу и букве закона. Им смогли предъявить только мордобой в штабе, ничего серьёзного. Но героя за взорванный мост, ни кому из его группы не дали. Вот такая история.

Выпили за него и за его группу и Приносящего счастье, за командира морского спецназа и контрразведчика, пусть земля им будет пухом. Потом выпили за всех тех, кто сделал что должно, но не вернулся домой. А потом это превратилось в обычную пьянку, одну из многих. Видя, что он заскучал, Большаков потащил его показывать дом. Что сказать, дом был хорош, товарищ Большаков и в молодости был человеком обстоятельным, не зря же его прозвали Большой папа. В конце концов, они оказались у него в кабинете, где продолжили пьянку.

Параллельно с болтовнёй, пулемётчик показывал свои фотографии с последней войны. Берсенёв совсем зелёный, а курсант по прозвищу Счастье, вообще ребёнок. Поинтересовался, почему столь странная кличка. Оказалось потому, что обычная удача к описанию его приключений ни как не подходит. Там снаряд в двух шагах разорвётся, здесь стрелу в живот получит и оба раза только форму заштопать. Действительно, удачливый малый.

А во время просмотра фотографий из Северска, Демидова как током ударило. На одной из них был человек, которого там быть физически не могло.

- Василич, а это кто? Лицо такое знакомое, а вспомнить не могу. И когда фото сделано?

- Пожалуй, ответить могу только на последний вопрос. Четырнадцатого сентября, перед нашим прорывом из окружения. А кто это, я и сам не знаю, спроси Игоря, он вроде его знает - Демидов с удивлением посмотрел на пулемётчика, тот пожал плечами - согласен, странная история. Мы уже готовились там и остаться, как вдруг на позиции нарисовался этот товарищ. Пошептался с Игорьком и тот начал быстро готовить нас к выходу из окружения. Всё минировать, на себе только жратва на сутки и патроны сколько можно унести. Берсенёв вообще-то командир адекватный, всегда можно обратиться, если знает, то обстоятельно объяснит, а тут, как с цепи сорвался. Идём на прорыв и ни каких вопросов, а этого товарища вообще здесь нет, и ни кто его никогда не видел, его вообще не существует в природе.

Но как видишь, не зря. Ни одного человека не потеряли, вышли с оружием и всех раненных вынесли. Уже после войны, спросил его, кто это был? А он, посмотрел мне в глаза с ухмылочкой и говорит "разве не помнишь, ни кого там не было". Фотография одна осталась и та случайно сделанная. Так что, хочешь подробностей, спроси у него сам, может в новом мире старые секреты потеряли свою актуальность.

Спросить? Непременно спросит. Как, его старинный друг, обеспечивший им прорыв под Новосибирском, в тот же день оказался так далеко на север? Там только по прямой полтысячи километров. А может он просто уже пьяная скотина и ни хрена не соображает? Возможно так и есть. Нет, пороть горячку не стоит, завтра ещё раз, на трезвую голову, посмотрит на фото и поговорит с капитаном.

Утро Демидова уже больше двадцати лет начиналось с гимнастики. Ничего сверх сложного, но за то всегда бодр и для своих лет и образа жизни, можно сказать, идеально здоров. Новый мир принёс в его утренний ритуал нечто новое, то, что местные называли магией. Он не понимал, как это работает, что с ним происходит и как это можно использовать, но в то же время чувствовал, его гимнастика это нечто большее, чем последовательность упражнений.

Во дворе появился зевающий Берсенёв, провёл по нему сонным взгляд и застыл соляным столпом. Не иначе увидел проявления магии. Вот и ещё один вопрос к капитану, как работает его гимнастика? Закончив комплекс, с готовым сорваться с языка вопросом, повернулся к капитану, но тот опередил.

- Ну, теперь на свете стало одной тайной меньше. В некотором роде, мы действительно братья.

- ...?

- То что вы сейчас делали, называется "Дыхание ветра". Не знаю, кто вас ему научил, но теперь понятно почему у нас столь похожая энергетика. Комплекс направлен как раз на развитие внутренней энергии. Я тоже его всю жизнь практикую.

(*)Сон Попова, стёб А.К. Толстого не потерявший актуальности и в наши дни

(**)когда перед приездом высокого начальства что-то, ни с того ни с сего, начинает идти через Ж

(***)самые общие сведения