- Луи? И ты здесь? - просветлела я от приятной неожиданности.

Крепко обнял за плечи, притянул к себе.

- Как только узнал, сразу приехал.

- Как там Жо?

- Да что Жо? Все хорошо.

- А Мария? - едва ли не перебиваю его.

- Да тоже все хорошо. Лучше скажи, как ты тут? Видела его уже?

Замерла, я осознавая все до конца. Принимая то, что только что произошло, как действительное, а не очередная моя выдумка. Счастливо улыбаясь, закивала я головой:

- Да. Провела к ним. Там же и остался.

Тяжело вздохнул Матуа. Обнял меня за талию и, развернув к замку, настойчиво повел вперед.

Поддалась.

- Что же... может, тогда стоит отпраздновать столь долгожданное событие? Расслабишься. А то я, как погляжу, ты сейчас уже взорвешься от переизбытка чувств.

Глубок вздыхаю. Ухмыляюсь.

- И не говори. Мне кажется, я сейчас сойду с ума от волнения, - пристыжено захихикала.

Шаги вглубь здания.

- Вот-вот, не хватало опять после тебя реставрировать это крыло. Только недавно закончили.

Скривилась игриво.

- А куда тогда еще девать деньги Аско?

***

Мэтью ходил к своим друзьям каждый день: едва небо бралось красками рассвета... и до самой поздней ночи, а лишь затем покорно возвращался в Арагонский, к себе в комнату и предавался сну.

Я наблюдала за ним, в основном, со стороны, нечасто решаясь на разговор.

Но вот очередной день, когда чистое небо и игривое солнце дают мне силы и смелость на отчаянные поступки, вдохновение застилает былые страхи, - я иду к захоронениям.

Улыбаюсь, вежливые приветствия... и вновь беседа обо всем и ни о чем, не касаясь самого важного. Тяжелого. Болезненного.

Он ни разу за все время не спрашивал, почему я здесь, почему проявляю к ним интерес. Более того, сей молодой человек не выказывал ко мне ни скрупула негодования, а посему - я все еще здесь, все еще напористо прорываюсь в тыл этой пятерки, ни смотря на свои переживания, неловкость и трусость. Легко и приятно... вновь и вновь иду сюда, словно усовещенный вор, следящий за своими жертвами и желающий, силящийся помочь тем пережить, содеянное им, негодником, горе.

- А здесь много еще таких, как мы похоронены? - вдруг поинтересовался Смит.

Удивилась я. Взгляд около.

- Нет. На самом деле, здесь очень редко кого хоронят, и я говорю даже не о сепультуре. Ваш случай... - запнулась, тяжело сглотнула болезненный ком, вздох, - уникален, потому...

Прыснул невольно от смеха тот.

- Да уж... постарались.

Не справившись с эмоциями, тоже улыбнулась я. Стыдливо отвернулась, закусив губу. Чувствую, как заливаюсь жаром от смущения.

Вдруг резкий, внезапный, неестественный шорох.

Оба враз обернулись на звук.

Еще миг - и земля словно дрогнула.

Первым бросился Мэт.

Присел рядом. Прислушался.

Тяжело сглатываю я, привстала от волнения, но дальше страшусь пошевелиться - прервать происходящее.

Еще тягучая, жгучая минута - и земля от напора изнутри рассыпалась, образовав кротовину.

Короткий взгляд на меня, и молодой человек тут же принялся разрывать могилу.

Сомнения внутри лишь ненадолго, а затем и я сама рухнула на колени, выдирая с корнем траву - помогая очнувшейся силе пробиться наружу, к небу, на свободу.

Прилежные старания, отчаянные усилия - и наконец-то нам явилось его лицо.

Кайл. Кайл Дейнли пришел в себя. Очнулся. Лидер этой пресловутой, бесшабашной четверки... предводитель ТХПМ.

Испуганный, полный замешательства и недоверия взгляд на своего друга, затем на меня. По сторонам. Застыл, словно статуя.

Поежилась, замерла я, будто преступник. Боюсь моргнуть.

И вот решился на действия Мэт. Приподнялся, силой подхватил под руки друга и, едва ли не взвалив на себя, потянул того за собой, пошагав в сторону замка.

Глубокий, звонкий вздох для смелости - и на ноги срываюсь уже я. Мчу за ними. Подхватываю с другой стороны ожившего - милая, благодарная улыбка Смита - и потащили уже вдвоем его навстречу очередным, большим, переменам...

Глава 74. Страх

***

А дальше моя радость от этого долгожданного пробуждения узников помрачнела.

Кайл.

Его горе было неисчерпаемым. Слышать, видеть, осознавать - больно и... невыносимо.

Едва пришел в себя, едва его отпоили, едва Мэт смог убедить оного в том, что всё позади, и мир, который отныне его окружает - действителен, так Дейнли тут же сорвался с места и кинулся обратно, к захоронениям. Уперто, безрассудно, основательно... поселился среди могил, день и ночь выжидая, карауля свою... Майю.

На отрез отказывался покидать это место, во что бы то не стало, даже не смотря на то, что мы с Мэтом обещали его подстраховать.

...

- Зачем ты сюда пришла?

- Я, может, ее тоже жду.

- Сомневаюсь… Уходи… Прошу.

Глубокий вдох, проглатывая обиду. Мимолетный взгляд на Смита - внезапно встречаю добрый, виноватый, полный понимания в мою сторону и поддержки, взор. Стыдливо прячу глаза, криво улыбаюсь, ухмыляюсь, скрывая истинные эмоции, и покорно убираюсь прочь.

Дейнли меня ненавидел. И отнюдь этого не скрывал.

Вместе с ним и я себя презирала. С каждым днем все сильнее и сильнее...

Однако, поделать с этим... ничего не могла.

...

Силой, с криком, дракой, Мэтью время от времени поит своего друга (принесенной в пакетах) кровью, своим обедом, и вновь они проводят время у могил, дожидаясь... чуда. Дожидаясь... милостыни от судьбы и от Природы.

... а затем приходит время пробуждения Грэма. Того самого Грэма, которого так умело курировал мой Шон, уводя от погони копов в Миссуле. Того самого, кого я так подло сдала. Того самого, из-за которого... меня мой демон обещал убить.

К ним я уже не решалась подходить. Лояльность этой пятерки началась... и закончилась на Мэте.

А я и не жду. Не требую.

Заслужила.

Украдкой наблюдаю со стороны, молча вымаливая снисхождения.

Молча вымаливая... прощение.

***

А дальше пришел самый страшный день моей жизни.

Я сидела у окна, бездумно всматриваясь в морской горизонт, как вдруг перед глазами, словно кино, поплыли странные картинки... - видение. Нет, не то, что нынче происходит на Искинской земле. А впервые то, что... грядёт.

Еще миг - и моему взору представилось замученное, бледное, истощенное, измазанное землею, лицо... Шона.

Невольный, громкий визг, крик вырвался из моей груди.

Обмерла я, и сердце мое стало.

Глаза распахнулись, словно видя собственную смерть.

- Виттория! Виттория! - не сразу услышала, осознала. А затем вовсе меня кто-то затряс за плечи, приводя в себя.

Ожила. Сфокусировала взгляд на испуганном Матуа.

Лихорадочно заморгала, прогоняя остатки пелены.

Губы мои дрожат, а наружу боятся вырваться жуткие слова.

- Что случилось? Ну же, скажи! Вит!

Еще мгновения, дабы сообразить, собраться с силами и духом, мигом срываюсь с подоконника и, ухватив за руку Луи, тащу за собой, в комнату. В мою комнату. Поддается.

Резко ныряю под кровать, около тумбы, и, вытащив камень из стены, открываю потаенно место. Торопливое ощупывание дна - и, наконец-то, достаю оттуда маленькую коробочку. Стерла, стряхнула пыль. Взгляд на нее, а затем на Матуа.

- Вот, - несмело протянула трофей. - Это - Майи. Как придет в себя, передай ей. Только обязательно. Я думаю, она ею очень дорожит.

Короткий взгляд на протянутую вещь, скривился, злясь на меня. Все же взял.

Взор в глаза.

- А ты?

Тяжело сглатываю нож острой правды, и осмеливаюсь озвучить самое жуткое:

- Он сегодня... - взгляд около, прожевывая слова, очередной вдох, - очнется.

Взволнованно облизала губы. Отвернулась. Потупила взгляд в пол.

Несмело закачала головой.

- Я... я не могу. Я слишком боюсь, - обернулась к Луи. Уставилась в глаза. - Я уеду. Сегодня же. Сейчас... в Рим. Прости...