Прочих участников экспедиции мы должны были встретить только завтра. А сейчас мы с Гришей поехали туда, куда в первую очередь едут все гости Египта, — «отметиться» у знаменитых египетских пирамид.

От высотного здания гостиницы «Sheraton», рядом с которой находится российское посольство, до египетских пирамид — около 15 км. Мы решили не торопиться и прогуляться, сколько захочется, пешком, рассматривая по пути достопримечательности города. Первым таким интересным местом оказался огромный каирский зоопарк.

Каирский зоопарк — это, действительно, целый парк. Здесь можно наблюдать, как в тяжёлой неволе проживают несчастные звери: верблюды, жирафы, слоны, обезьяны и многочисленные птицы. Но основная достопримечательность зоопарка — это египтяне. Они группами возлежат на траве, жгут костры, готовят себе еду на огне или приносят её из харчевен неподалёку, едят, воссевши на пыльных подстилках вместе со своими многочисленными детьми, торгуют всяким мусором и спят прямо на пригорках среди клеток, наполненных другими позвоночными. За просмотр этих гомо сапиенсов, равно как и других обитателей зоопарка, взимается символическая цена в 25 египетских копеек (над окошком кассы написано — 20, но кассиры не верят этим надписям и берут с каждого билета по 5 пиастров себе в карман). Интересно, можно ли здесь ночевать? Наверное, нельзя.

После осмотра зоопарка мы с Гришей решили продолжить прогулку к пирамидам, но жара вскоре сделала своё дело — мы были с рюкзаками и уже заленились идти пешком, поэтому отправились обедать в одну из многочисленных едален, а затем поехали до пирамид на автобусе. Билетёр постеснялся обилечивать белых мистеров, делая вид, что не замечает нас.

Пирамиды Гизы находятся на юго-западной окраине города. На картах Гиза часто указана отдельным городом, расположенным на противоположном берегу Нила, напротив Каира. Но, по сути дела, это одна большая сплошная агломерация. Огромный город, со своими автобусами, ларьками и полицейскими, подступил к пирамидам вплотную. А за пирамидами города уже не было — одна пустыня до самого горизонта.

Со стороны города к пирамидам был только один вход-въезд, которым мы с Гришей и воспользовались. Настойчивые предложения прокатиться на верблюде или на лошади, купить путеводитель, открытки или папирус, сопровождали нас. Мы подошли к полицейским, проверяющим билеты, и довольно быстро уговорили их. Официально мы должны были заплатить за подход к пирамидам по 20 фунтов с носа (7.5$), так что если строительство пирамид обошлось, в сопоставимых ценах, в миллиард долларов, то за истекшие тысячелетия они уже окупились.

Единственное из семи античных чудес света, сохранившееся доныне, ежедневно притягивает сотни шикарных автобусов с тысячами туристов со всего мира. Эти туристы кишели вокруг пирамид толпами. Американцы, французы, немцы, японцы, старые и молодые, с видеокамерами и фотоаппаратами, в солнечных очках, шляпах или без оных, бродили вокруг пирамид, щупали их и натирали до блеска, пытались залезть (но, сдерживаемые криками полицейских, прекращали свои попытки), чуть не облизывали эти пирамиды — как муравьи вокруг огромной сахарной головы. В толпе этих людей были также и египтяне со своими верблюдами (мистер! хотите покататься на верблюде?), путеводителями на всех языках, сувенирами… Были и просто дети — выпрашиватели денег. Мы со своими рюкзаками также эту толпу усугубляли.

Посмотрели на пирамиды, потрогали их, затем обошли сфинкса сзади (чтобы подойти к нему спереди, нужен был специальный билет). Сфинкс стоит в настоящей яме (за многие годы ветер пустыни нанёс песку по шею, и только относительно недавно его раскопали). Затем пошли с валом туристов на выход. С трудом отбиваясь от желающих продать нам что-либо, мы вышли из заповедной пирамидной зоны и подумали, было, что все торговые предложения позади. Решили отойти подальше и заночевать в пустыне за пирамидами.

Тут к нам подрулил один из местных продавцов-коммерсантов. Сперва он понял нашу сущность и захотел указать нам истинную дорогу в пустыню, где мы сможем переночевать, а потом, узнав, что мы из России, загорелся идеей купить у нас что-нибудь. Случайно увидев Гришин ножик, коммерсант восхотел его. Гриша отказывался. Тогда этот странный человек, осматривая Гришу как манекен, на котором развешан товар, захотел купить у него: ремень его брюк; фотоаппарат; кроссовки; куртку; часы-будильник и даже облезлую матрёшку, которую он, как оказалось, таскал с собой как образец русской культуры. Торговец применял смесь английского и русского языков:

— This is not good (Это не есть хорошо). За фсё тавать адин фунт.

Гриша возмущался и прятал «товар», на что торговец оживлялся и повышал цену:

— О'кей, пандара фунт!

Так неожиданно для Гриши сыпались такие предложения, что он, по наущению торговца, открыл рюкзак, и коммерсант стал прицениваться ко всяким грязным майкам и прочим одеждам. Что же до меня, я рюкзак не открыл, несмотря на настойчивые просьбы бизнесмена: если не сопрёт, то явно купит что-нибудь за гроши, — думал я. Странный человек ничего, однако, у Гриши не украл. В это время мимо проезжали два милиционера на верблюдах и заинтересовались торговлей; в результате один из них купил Гришин ножик за несколько фунтов, оставив Гришу в немом удивлении: уговорили-таки меня!

— Give me you clock (часы)! Good price — адин фунт!

С трудом избавившись от покупателя, мы пошли вон, стараясь обойти пирамиды. Вскоре базар-вокзал кончился и началась свалка. После сего мы оказались в каменисто-песчаной пустыне, среди которой, на возвышении, стоял маленький домик-бытовка.

— Идём, впишемся в этой будке, — предложил Гриша.

Идти вписываться в будке было не лучшей затеей. Конечно, время было самое вписочное: заходило солнце, туристы расходились, где-то вдалеке полицейские на верблюдах свистками прогоняли задержавшихся. Из будки навстречу нам вышли два египтянина, и, осознав нашу сущность, стали препятствовать нам.

— Нельзя, нельзя! Хотель, хотель! — кричали они и махали руками.

— Можно, можно! Долой хотель! — отвечали мы.

Вскоре жители будки решили-таки простить нас (вероятно, это была местная народная дружина, охраняющая пирамиды от непрошеных гостей, старающихся войти в обход центрального входа). Один из них повёл нас куда-то, уверяя, что он покажет нам место для ночлега. И впрямь, места он знал хорошо и вскоре привел нас на возвышенную, каменно-песчаную гору, с которой открывался прекрасный вид на пирамиды, сфинкса и другие древности.

— Ну, спасибо, мужик! — поблагодарили мы его.

— Тут за «спасибо» ничего не бывает. Давайте бакшиш! — отвечал он очень понятно на смеси английского и арабского языка.

Мы мысленно сплюнули, но отступать было некуда, и наш корыстный проводник получил бакшиш в форме двух билетов МММ и металлической мелочи.

— А как насчёт паунд-ижипшиан (египетских фунтов)? — смутился он.

— «Паунд-ижипшиан» кончились, возьми русский сувенир, — отвечали мы ему, и он, поворчав, ушёл.

Но как только мы разложили здесь, на возвышении, свои коврики и спальные мешки, нас заметили другие соглядатаи. Со стороны пирамид к нам двигались трое полицейских на здоровенных верблюдах. Вскоре они возвысились над нами.

— Эй, мужики, здесь вам не хотель! — начал свои речи самый смелый из них.

— Нам и не нужен хотель, — отвечали мы.

— Валите отсюда, здесь нельзя ночевать!

— А мы думаем — можно, — не отступали мы.

Верблюд одного из полицейских смачно пописал пенистой струёй на место нашего предполагаемого ночлега.

— Ну, тогда давайте бакшиш, — предложили консенсус полицейские.

Оказалось, что уплата бакшиша тому мужику, приведшему нас на это место, ещё не освобождает от уплаты других налогов и сборов. Выдав полицейским мавродики и монетки, мы освободились от них. Полицейские, было, покинули нас, но тут один из них вернулся и с высоты верблюжьего роста заявил:

— Give me another bakshish. I am a special. (Дайте мне другой бакшиш. Я особенный.)