— Десять баллов Гриффиндору, великолепная работа, — и неожиданно строгий взгляд из-под очков. — Мистер Поттер, вы слышали о том, что у каждого мага свой индивидуальный почерк?

      — Да, профессор, — Гарри не совсем понимал, куда она клонит.

      — Так вот, насколько я вижу, эти ленты, — декан положила перед ним две зачарованные полосы ткани, — подверглись заклинаниям одного и того же мага.

      «Стекла Лессера? Черт!»

      Неужели теперь придется шарахатья от всех очкариков Хогвартса? Да нет, ерунда. Крис же говорил, что они очень дорого стоят. Синистра? Нет, у нее явно плохое зрение. Скорее всего, есть у директора, вполне вероятно, что и у Флитвика, предмет обязывает. Насколько он мог судить, в избавлении неудачников от результатов их же творчества участвовали именно МакГонагалл с Флитвиком, но, как оказалось, не только из-за недюжинного опыта. Они могли видеть что именно сотворил с собой или окружающими очередной будущий великий маг.

      За обедом Гермиона участливо уговаривала Уизли не переживать, а немного потренироваться вечером в гостиной, тот с ожесточением набрасывался на еду. Гарри же едва сдерживал ликование: теперь есть великолепная отговорка от жалобных просьб о помощи.

      К Хагриду пошли втроем. Трава под ногами все еще зеленела, несмотря на постепенно усиливающиеся морозы. Солнце светило ярко, но будто бы очень далеко, не давая миру ни капли тепла. Запретный лес сбрасывал листву. Ее подхватывали изредка налетавшие порывы ветра, забрасывали во двор замка и раскладывали на мощеных дорожках. Гарри сунул руки в карманы, поднял воротник и вжал голову в плечи, прячась от ветра. Стало чуть теплее. Внезапно найти «потерянный» в чемодане шарф на следующий день после матча было неприемлемо.

      Хагрид открыл им дверь в наполовину натянутой кротовой шубе, один рукав волочился по полу. Клык немедленно подскочил к Гарри и обслюнявил мантию.

      — Добрый день, Хагрид, ты уходишь? Мы тогда в следующий раз зайдем, — он подтолкнул собаку к Уизли и очистил одежду.

      — Да не, — великан засуетился, сбрасывая шубу, — эт я пришел вот только-только. Да вы заходите, я ж вам троим завсегда рад-то.

      Он поставил чайник на огонь, достал из буфета пузатые чашки с треснувшими боками и тарелку кексов. На одном из них Гарри увидел след зубов и засомневался не те ли это самые пирожные, которыми лесничий кормил их в прошлый раз.

      — Так вы тут располагайтесь, у меня уже и чайник вскипел, — Хагрид разлил по кружкам горячий ароматный напиток.

      Кулон шевельнулся. Мальчик украдкой огляделся: сокурсники уже отхлебывали, обжигая язык и горло.

      — Чай с какими-то добавками, да?

      — Ага, я эту… огневку кинул. Она э-ээ… освежает, вот.

      Мальчик поднес кружку к лицу, давая Крису принюхаться.

      «Не врет. Можешь пить».

      — Ты, значит, учуял, видать хорошим зельеваром будешь, совсем как мама твоя, — великан радостно улыбался.

      Гермиона недовольно покосилась на него. Мальчик уже давно заметил, что она не любит, когда в ее присутствии хвалят кого-то другого, а ее не замечают.

      — Хагрид, мы хотели… — уверенно начала она.

      Гарри быстро перебил:

      — Ты, наверное, много волшебных животных встречал. Может, расскажешь? — невинная улыбка, заинтересованное выражение лица.

      Глаза лесничего заблестели, он расплылся в довольной улыбке, припоминая всех тех монстров, с которыми ему пришлось иметь дело.

      — Я видел ужасного трехголового пса в школе! — встрял Рон.

      Гарри изо всех сил пнул рыжего под столом, тот взвыл, качнувшись на стуле и расплескав горячий чай, обиженно уставился на Гарри.

      — Большое спасибо, Рон, — ядовито прошипел он.

      Рыжий обернулся к Грейнджер в поисках поддержки, но от ее злого взгляда захотелось уползти под стол. Он нервно схватился за кружку, из которой выплеснулась почти половина, угрюмо отвел глаза. Хагрид казался напуганным. Он ахнул, положив на стол огромные ладони, с трудом подобрал слова:

      — Вы зачем к Пушку ходили? Он ведь, — Гарри подумал, что сейчас услышит что-то вроде «как вы умудрились остаться в живых?», но вместо этого, — у меня маленький такой, вы его напугать могли!

      — Так значит Пушок? И что же, хм… Пушок, — он отставил пустую кружку в сторону, — делает в школе? Почему он не живет с тобой? Ты его по ночам выводишь, и студентам поэтому нельзя ходить по коридорам в темное время суток?

      Хагрид замялся, неуверенно оглядел заинтересованные лица детей.

      — Та не, это он так… Профессор Дамблдор попросил… — лесничий воспрянул духом, увидев возможность перевести разговор в другое русло. — Великий он человек, да…

      Дети не шевелились, сколько бы он ни оглядывал их, и великан сник, поняв, что попытка утаить информацию провалилась.

      — Все, хватит мне тут вопросы задавать, — пробурчал Хагрид, поднимаясь из-за стола. — Это секрет. Самый секретный секрет, понятно вам?

      — Секрет?! — Гарри решил идти до конца. — Какой это секрет? Ты хоть знаешь сколько человек уже видели твоего Пушка? Мы же дети! Если нельзя, надо обязательно посмотреть!

      Хагрид вздрогнул.

      — Да, кстати, я уже не первый раз о нем слышала, — поддержала игру Гермиона.

      Лесничий поверил, представил толпы детишек, облепивших цербера, и окончательно разнервничался.

      — Вы бы лучше не лезли в дела, которые вас не касаются вовсе, да! Вы лучше про Пушка забудьте и про то, что он охраняет, тоже забудьте. Эта штука только Дамблдора касается да Николаса Фламеля...

      «Фламеля?! — Крис судорожно вцепился в мантию, словно пытался оторвать ворот, привлекая внимание. — Он сказал Фламеля?!»

      Хагрид поспешил выставить ребят за дверь. Уизли и Грейнджер что-то громко обсуждали, но мальчика предмет их обсуждения не волновал.

      «Да что с тобой такое?! Ты что, взбесился?!»

      «Я идиот!!!»

      Гарри чуть не сел прямо на холодную землю. Однако такого еще не было. Что он будет делать, если окажется, что Крис сошел с ума?

      «Каждый уважающий себя алхимик знает имя Николаса Фламеля, создателя философского камня! Надо было сойти с поезда с камешком и бежать в теплые края, что мы с тобой за дебилы! Если бы я только знал!»

      Мальчик с силой толкнул тяжелую дверь замка и вошел внутрь.