Утром я, поделав все нужные водные процедуры, вновь вернулась в свою комнату. Есть не хотелось, да и видится с кем-то тоже. Внезапно раздался стук в дверь. Затем дверь открылась, а в комнату прошла Юнона. Женщина опустилась напротив меня на кровати и некоторое время просто молча, смотрела на меня.

–Таира, что происходит?– спросила она после минутного молчания.

–В смысле?– не поняла я.

–Я же вижу, что между вами с Эрнестом что-то происходит.

Именно этой темы я и боялась. Раньше была бы мама на месте Юноны, я бы еще рассказала, но почему-то сейчас рассказывать ничего не хотелось. Несмотря на всё то, что для меня делают в этой семье, откровенничать я не хотела. По крайней мере, только не на эту тему.

–Эх, Юнона, если бы я сама знала,– вздохнула я, говоря чистую правду.

В этот момент прозвенел звонок в дверь. Юнона встала и пошла открывать. Я хотела последовать за ней, но в последний момент перепутала. Зря, надо было идти.

–Эрнест, Таира, к вам пришли!– позвала нас женщина.

Ко мне пришли? Странно. Я пошла к входной двери. По дороге я столкнулась с Эрнестом, но мы даже взглядами не обменялись. На пороге стояло две особы. Одна была высокая, а вторая низкая. Первым оказался Макар, а второй Жанна. Ух, как же она меня бесит. Я решила проигнорировать присутствие особы голубых кровей и сразу обернулась к гостю.

–Какими судьбами?– спросила я.

–Идем,– сказала парень, и, схватив меня за руку, повел к выходу.– Мисс Юнона, я заберу у вас Таиру на некоторое время.

От такого я опешила. Мало того, что он пришел ко мне, так еще и за руку взял, и опять гулять потащил. Да еще и сказал, что забирает меня. Хотя, чему я удивляюсь, Макар странный парень. Ему такое поведение вполне подходит.

–Как дела?– спросил он, таща меня за руку.

–Отлично,– соврала я.– Тебе удалось что-то разузнать?

–Да. Я вспомнил всё и всех. Сравнил и получил ожидаемый результат,– ответил он с улыбкой.

–А что за результат?

–Начнем с того, что я в тебе не ошибся.

–То есть?

–Я был у знахаря и тот сказал мне, что если человек испытывал сильную моральную боль при перемещении в этот мир, то он может повлиять на многих людей здесь. Так вот, чем отличается ваша физическая боль и моральная. Дело в том, что если при перемещении в этот мир человек испытывает только физическую боль, то мне её перетерпеть будет намного проще, однако если же у человека моральная боль перетерпеть её ужасно тяжело. К чему я клоню,– продолжил он,– ты была единственной особой за всё моё время пребывания здесь, которая испытывала чисто моральную боль и ничего больше.

–То есть физической боли у меня не было?

–Нет. Сейчас, пожалуйста, постарайся вспомнить все те эмоции, которые ты пережила в тот день,– попросил Макар.

Мне даже объяснять не пришлось. Я прекрасно понимала, о каком именно дне он говорит.

–Идем, сядем, и тогда тебе будет лучше сосредоточиться,– проговорил парень, ведя меня к каким-то валунам.

Я удобно разместилась на камне и попыталась вспомнить всё. В моей голове начали вплывать картинки того дня, дня аварии. Я вспомнила экзамены, вспомнила дорогу, светофор и огромный грузовик. Голова начинала болеть, тело ломило. Потом в моей памяти всплыли белые халаты, белый потолок, капельницы, пиканье разных аппаратов, подключенных ко мне. Однако всё это было ни что по сравнению с тем, что я испытала дальше. А дальше я вспомнила родителей. Вспомнила, как плакала мама. Вспомнила, как же сильно она сжимала мою руку и молила меня, дабы я очнулась и не покидала их. Вспомнила отца, который утешал маму, а сам испытывал не меньшую боль. Боль, которую он прятал, только чтобы поддержать маму. Боль, которая убивала и разрывала на части. Я помню глаза каждого. Помню глаза мамы, помню глаза папы и помню их эмоции, их чувства того самого момента, того самого злосчастного момента, когда я уже начала переноситься сюда, в мир Морфея…

Глава 3

В голове начали раздаваться какие-то голоса. Сначала они смешивались со сном, а потом я начала просыпаться и слышать всё уже куда четче.

–Второй день не просыпается,– услышала я голос. Наверное, Лизы.

–Не надо было её с Макаром отпускать,– проговорил Эрнест. Его голос я не с чем не спутаю.

–Ты тоже хорош, вел себя, как не знаю кто,– с укором сказала Лиза.– Она для нас многое сделала и, наверняка, сделает, а ты постоянно злишься на неё неизвестно за что.

–Я злюсь?! Да от этой девчонки одни проблемы. То она под дождь попала и в лесу заблудилась, то она задумалась и ушла в другом направлении, то она не ест ничего, и родители за неё переживают. Разве так можно?!– разозлился Эрнест.

Он был прав. Я обуза. От меня много проблем. К глазам начали подступать слезы, но я решила не плакать, ведь тогда проблем будет еще больше. Я напряглась. Тело заныло, горло начало болеть и мне резко стало жарко. Видимо, простуда дала о себе знать. Я попыталась подвигать конечностями. Рука еле дрогнула. Уже хорошо. Ноги тоже работают. Вообще отлично. Значит, все части тела на месте. В это время голоса прекратились, и стало очень тихо.

–Таира?– позвал меня детский голос.

Я шевельнула рукой и попыталась открыть глаза. Не сразу, но все-таки открыть их мне удалось. Я посмотрела на присутствующих. Видела я их через какую-то пелену и очень мутно.

–Лиза,– слабо прошептала я.

–Я рядом,– ответила девочка, беря меня за руку.– Ты как?

–Нормально,– говорить было ужасно больно, но я терпела. Не хочу доставлять им проблем.

–Таира, что произошло тогда, когда вы с Макаром пошли во второй раз на прогулку?– подал голос Эрнест.

Я попыталась вспомнить. В моей голове вновь начали проноситься те отрывки прошлого. Сердца больно сжалось. В груди закололо. Слезы, которые я сдерживала, вырвались. Я опять начала куда-то уходить. Меня начали поглощать те воспоминания. Последнее, что я запомнила это чей-то крик: «Мама, папа!» и кто-то звал меня.

Опять я начала что-то чувствовать. Что-то холодное, мокрое, колючее, твердое… Тело уже не так ломило, но голова просто раскалывалась. Я открыла глаза. Опять та же пелена и ничего не видно. Села. Протерла глаза и осмотрелась. Я находилась в лесу. Да-да, именно в лесу. Здравый рассудок вроде бы уже при мне. На всякий случай я себя ущипнула. Больно. Значит, не сон. В лесу было темно и страшно. Я встала с нагретого места. Дальше своего носа я почти ничего не видела. Интересно, как я сюда попала? Надо бы домой вернуться, а хотя… нет, не надо. В голове всплыли слова Эрнеста. Помниться он говорил, что от меня много проблем. Вот и славно. Не зря я в лесу оказалась, да еще и темной ночью. Проблемы уменьшаться. Я дошла до ближайшего дерева. Села, облокотившись на него, прижала к себе ноги и задумалась. В голове проносились разные вопросы. Внезапно в моей голове раздался голос. Голос, который был до боли знакомый. Голос, который я слышала перед тем, как попасть в этот мир. Голос моей мамы. Затем после него последовал басистый голос папы. Я прислушалась. Они о чем-то говорили. Говорили, что врач сказал, будто всё зависит от меня.

Я встряхнула головой. Что происходит? Я же сейчас нахожусь в мире Морфея. Я же сейчас в своем подсознании. Потом неожиданно начал появляться свет. Я приоткрыла глаза и увидела тот же белый потолок, услышала тоже пиканье аппаратов. Я уже было обрадовалась. Подумала, что я очнулась. На радостях я встала и села на больничной койке. Но со стороны родителей не было ни единой реакции. Я попыталась дотронуться до них и тут заметила, что мое тело полупрозрачное. Я, как дух. Встала с койки, и теперь я наблюдала всё со стороны. Я видела бледную, как мраморную стенку, себя, видела заплаканную маму, видела уставшего папу. Я посмотрела на аппарат, в котором виднелась моя кардиограмма. Линии ломанные, значит, я жива. Затем я перевела взгляд на родителей. Сердце болезненно сжалось. Опять. Мама не плакала. У неё было измученное лицо и, казалось, сил на слезы не осталось. Папа выглядел не лучше.