Ответ Джо оказался, в общем, таким, какого она и ожидала.

– Не знаю, – сказал он, пожимая плечами. – Признаться, я никогда не думал об этом серьезно. Скорее всего – нет, не хотел бы. Сама посуди, ну какой из меня отец? Самолеты отнимают у меня слишком много времени, я постоянно летаю, езжу в командировки то в один конец страны, то в другой. А детям нужен отец, обязательно нужен. Наконец, без детей я и сам чувствовал бы себя спокойнее: ведь если бы они у меня были, я бы постоянно думал о том, что я для них не сделал. А мысли о неисполненном долге – самые тяжкие, можешь мне поверить.

Кейт не стала спрашивать, что это за долг, который Джо не исполнил. К тому же сейчас ее куда больше интересовало другое.

– Разве ты не собираешься когда-нибудь жениться? – спросила она, стараясь ничем не выдать своего волнения.

Кейт не сомневалась, что Джо скажет ей правду, – едва ли не больше всего ее поражала в нем честность, какая-то совсем детская открытость. Впрочем, это была одна из немногих черт, которые их объединяли. И в первую встречу, и в эту, они исповедовались друг перед другом, ничего не тая и нимало не заботясь о том, что скажут или подумают о них другие.

Кейт не знала, конечно, что Джо и сам себе удивляется. Не в его обычае было раскрывать душу перед малознакомым человеком (да и перед знакомым тоже), однако что-то словно подсказывало ему, что Кейт он может доверить свое самое сокровенное. Впрочем, скрывать Джо было нечего. Он никого не убил, не ограбил и никого не обидел. Даже девушка, которая когда-то ему нравилась, ушла от него, не тая в душе ни горечи, ни обиды. Просто в один прекрасный день ей стало ясно, что Джо никогда не будет принадлежать ей целиком, и тогда она оставила его авиации, а сама вышла замуж за другого.

– Видишь ли, мне еще не приходилось встречать женщины, которая отнеслась бы нормально к тому, чем я занимаюсь, – сказал он. – Нет, наверное, авиация все-таки – занятие для холостяков. Не представляю, как Чарльзу удается строить свою семейную жизнь – ведь его так редко видят дома. Впрочем, у них целая куча детишек, поэтому, когда Чарли нет, Анне не приходится особенно скучать. Надо отдать ей должное, она – удивительная женщина. Таких, как Анна, одна на тысячу, а может, и на миллион. У нее золотое сердце...

«А ведь сколько ей приходилось страдать», – подумала Кейт, снова ощутив прилив жалости.

– Быть может, – добавил Джо, улыбнувшись, – когда-нибудь мне повезет, и я встречу такую же женщину, как она. В этом случае я мог бы, пожалуй, попробовать создать семью, но вряд ли такое случится. Любовь – чувство слишком эгоистическое. Едва ли хоть одна женщина окажется способна делить меня с моими самолетами достаточно долго. Есть и еще одна загвоздка, Кейт. Мне кажется, я не создан для брака. А я всегда считал, что не стоит лезть из кожи вон и пытаться заставить себя стать кем-то, кем ты быть не можешь. Это и проще, и честнее, если хочешь... Можно сколько-то времени притворяться, но в конце концов обман обязательно раскроется, и тогда кто-то из двоих окажется раненным прямо в сердце. А может быть, и оба... Мне, во всяком случае, не хотелось бы причинять ненужной боли никому. Чего я хочу, так это заниматься своим делом и быть самим собой. Тогда, мне кажется, я не принесу вреда ни себе, ни окружающим.

«Как он прав!» – думала Кейт, слушая его. Ей даже захотелось наперекор родительской воле поступить в Школу права, но она знала, что таким поступком она очень огорчит и отца, и мать. Джо в этом отношении было проще – он был один, как перст, и мог поступать так, как считал правильным, не оглядываясь на мнение окружающих. И отвечал он только перед самим собой. Что касалось Кейт, то ее положение было совсем иным. Все мечты и чаяния ее родителей воплотились в ней одной, и она просто не имела права подвести или разочаровать их. В особенности после того, как покончил с собой ее родной отец...

Они еще некоторое время сидели на песке, слушали, как глухо вздыхает ночной океан, и Кейт обдумывала их разговор. Он был предельно честным – так откровенны друг с другом могут быть только люди, которые давно и хорошо знакомы. В их суждениях и оценках не было ни рисовки, ни позы – одна только естественность и простота. И хотя они только что узнали, как несходны были их жизни и судьбы, обоих продолжало притягивать друг к другу с неослабевающей силой. Нет, даже не притягивать... Оба уже чувствовали себя сторонами одной и той же монеты – разными, но неразделимыми.

Поглядев на Кейт, которая по-прежнему лежала, привольно раскинувшись на песке и любуясь большой белой луной, он потянулся, хрустнув суставами, и легко поднялся на ноги. Больше всего ему хотелось сейчас лечь рядом с ней, но он не осмеливался, боясь, что не справится с собой. «Нет, – рассудил он, – нужно сохранять хотя бы минимальную дистанцию, иначе это может завести его бог знает куда».

Джо не переставал удивляться самому себе. Еще никогда он не испытывал ничего подобного ни к одной женщине. Чем же она так очаровала его, что он едва находил силы сопротивляться мощному течению, которое влекло его к Кейт?..

– Пожалуй, нам пора возвращаться, – сказал Джо с поспешностью, которая неприятно поразила его самого. – Мне совсем не хочется, чтобы твои родители решили, будто тебя похитили, и отправили по нашим следам полицию, – тут же добавил он, стараясь шуткой сгладить возможное неприятное впечатление.

Кейт, впрочем, ничего не заметила. Кивнув, она протянула руку, и Джо помог ей встать.

– Идем, – просто сказала она.

Кейт действительно никому не сказала, что пойдет прогуляться, однако ей казалось, что особенно волноваться по этому поводу не стоило. Кто-нибудь наверняка видел, как она уходила, и мог успокоить ее отца и мать. Другое дело, что не каждый из гостей знал Джо в лицо... Кейт намеренно не предупредила родителей, с кем пойдет гулять, опасаясь, как бы отец не отправился с ними. И не потому, что не доверял Джо, а наоборот – потому что общество знаменитого летчика было ему лестно.

И они пошли назад, к костру, который мерцал вдалеке крохотной искоркой. На половине пути Кейт взяла Джо под руку, а он прижал ее ладонь к своему боку и улыбнулся. Джо не сомневался, что она могла бы быть ему добрым другом, но – к своему большому сожалению – уже понял, что хочет от нее чего-то иного. Одной дружбы ему было мало, но Джо не собирался уступать своим желаниям. Во-первых, он был не в том положении, чтобы предпринимать какие-то шаги в этом направлении. Во-вторых, он совершенно искренне полагал, что Кейт заслуживает большего, чем он был в состоянии дать ей.

Им понадобилось немногим менее получаса, чтобы вернуться к костру, где, к счастью, никто даже не заметил их отсутствия.

– Наверное, мы могли бы бродить по берегу хоть до утра, – сказала Кейт, улыбнувшись Джо, который протянул ей чашку горячего кофе.

Себе он налил бокал вина, хотя вообще-то пил мало: не станешь же напиваться перед вылетом, а летал он часто. Впрочем, ни завтра, ни послезавтра садиться за штурвал ему было не нужно, и Джо позволил себе несколько глотков красного сухого вина.

– Возможно, ты права, – рассеянно согласился он.

Джо думал о том, что ему в любом случае не следовало слишком долго оставаться с Кейт наедине. Чувство, которое он испытывал к ней, было слишком сильным, и Джо уже не мог доверять себе в полной мере. Поэтому он ощутил нечто похожее на облегчение, когда у костра появились родители Кейт. Они собирались уходить и разыскивали дочь, чтобы отправиться домой вместе.

Увидев Джо, Кларк Джемисон просиял.

– О, мистер Олбрайт! Какой приятный сюрприз! Должно быть, вы только что из Калифорнии?

– Да, я прилетел вчера. – Джо улыбнулся, пожимая руки Кларку и Элизабет. – На днях я собирался позвонить вам, мистер Джемисон, чтобы напомнить о нашем с вами уговоре. Правда, я здесь всего на несколько дней, но когда я приеду в следующий раз...

– О’кей, мистер Олбрайт. Я готов. – Кларк заговорщически подмигнул Джо. – Пусть будет в следующий раз.