За время, прошедшее с тех пор, как Кейт познакомилась с Джо, его имя не раз упоминалось в ее разговорах с родителями, но отнюдь не в качестве возможного претендента на ее руку и сердце. Когда в газете появлялась очередная статья о новом головоломном рекорде или ином достижении Джо, Кларк с удовольствием пересказывал ее содержание жене и дочери. Элизабет, правда, относилась к этому довольно равнодушно, но Кейт с отцом обсуждали новость долго и горячо. После того как Кларк лично познакомился с отважным летчиком, он стал проявлять к Джо еще более живой интерес, так что разговоры о нем заходили довольно часто.
Впрочем, Кейт не нуждалась в напоминаниях – она не забыла Джо, хотя за девять прошедших месяцев он ей так ни разу и не позвонил. С самого начала она воспринимала Джо как одного из самых неординарных людей, каких только встречала в жизни, однако теперь воспоминания о нем отступили на задний план, а их место заняли более реальные заботы – такие, например, как предстоящая учеба в колледже или отношения с новыми друзьями.
В последний уик-энд лета Кейт с родителями отправились на традиционную вечеринку с барбекю, которую старались посещать каждый год, даже если проводили лето в Европе. Вечеринку устраивали их ближайшие соседи – пожилые, но еще очень энергичные супруги, с которыми Кларк был знаком уже лет сорок или около того. На этот импровизированный праздник закрытия летнего сезона собирались чуть ли не все жители дачного поселка – молодые и старые, дети и их родители. На берегу разводили огромный костер, ставили столы и скамейки для стариков, а молодежь плясала на песке под звуки приемника или патефона.
Кейт стояла у костра с группой приятелей и поджаривала в огне разрезанный на кусочки корень алтея, предварительно нанизав его на тонкую обструганную палочку. У костра было довольно жарко, и в конце концов Кейт, шагнув назад, наступила кому-то на ногу. Она поспешно обернулась, чтобы извиниться, хотя и знала, что вряд ли причинила кому-то серьезное увечье – по случаю теплой погоды Кейт была босиком. Но, подняв глаза, она застыла в немом изумлении, ибо перед ней был Джо Олбрайт собственной персоной.
Кейт так и замерла, продолжая держать над огнем палочку с кусочками алтея. Они уже начинали тлеть, и Джо ухмыльнулся.
– Будьте поосторожнее с этой штукой, пока вы кого-нибудь не подпалили, – сказал он.
– Что вы здесь делаете?! – вырвалось у Кейт.
– Жду, пока кто-нибудь угостит меня печеным алтеем, – ответил Джо все так же шутливо. – Боюсь только, что ваш уже никуда не годится.
Действительно, пока Кейт во все глаза таращилась на него, корни алтея окончательно обуглились и превратились в несъедобные головешки, но ее это совершенно не огорчило. Главное, перед ней был он, Джо Олбрайт, а не призрак и не видение. Он стоял, засунув руки в карманы защитного цвета брюк, и, прищурившись, разглядывал Кейт своими синими, как вечернее небо, глазами. Джо тоже был босиком; кроме закатанных до колена брюк, на нем была только тонкая хлопчатобумажная тенниска с завязками вместо пуговиц на вороте.
– Вы вернулись из Калифорнии? Когда? – спросила Кейт, чувствуя, как между ними снова возникает это странное притяжение, которое она ощутила еще тогда, на декабрьском балу. И точно так же, как тогда, Кейт совершенно забыла об окружавших их людях, о своих друзьях и даже о родителях, которые были совсем рядом – по другую сторону костра.
– А я и не возвращался, – ответил Джо и улыбнулся: он был ужасно рад снова видеть ее. – Я все еще там, и, боюсь, это продлится довольно долго – несколько месяцев как минимум. Мне удалось вырваться всего на несколько дней. Кажется, в прошлый раз я говорил вам, что один из моих друзей имеет обыкновение отдыхать здесь? У него скоро день рождения, вот я и приехал, чтобы его поздравить. Хорошо, что я вас встретил, – я собирался позвонить вашему отцу во вторник и сообщить, что мое предложение остается в силе. А как вы? Уже учитесь?
– Занятия начнутся на будущей неделе, – рассеянно проговорила Кейт.
Она продолжала рассматривать Джо, и ей было очень трудно сосредоточиться на его словах. Он сильно загорел и стал как будто еще выше, его волосы были коротко подстрижены. Теперь, когда на нем не было смокинга с чужого плеча, Кейт хорошо видела, какие у него сильные руки и узкая талия. В простой, будничной одежде Джо показался ей еще красивее, и Кейт неожиданно почувствовала, как кровь приливает к щекам, а язык отказывается повиноваться, что было ей совершенно не свойственно.
Потом она подумала, что Джо по-прежнему напоминает гигантскую птицу, вынужденную ходить по грубой земле вместо того, чтобы свободно парить в бескрайнем небе. Это впечатление еще более усиливали его длинные руки и ноги, которыми он беспокойно переступал по песку.
Но на самом деле Джо почти не нервничал – во всяком случае, не так сильно, как в первый раз. Во-первых, они встретились в обстановке, которая была гораздо менее официальной, чем многолюдный прием в роскошном особняке, а во-вторых... во-вторых, он вспоминал Кейт достаточно часто и сумел, пусть и заочно, приучить себя к ее обществу.
Слегка подавшись вперед, Джо взял у нее из руки палочку с обуглившимися остатками алтейного корня и бросил в костер.
– Вы, кажется, собирались перекусить? – спросил он, беря инициативу в свои руки.
– Собиралась, но не успела, – ответила Кейт и смущенно улыбнулась, когда он невзначай задел рукой ее обнаженный локоть. – Вы ведь сами видели, что сталось с моими бедными корешками.
– Как не стыдно хватать куски перед ужином! – проворчал Джо с напускной суровостью. – Впрочем, не могу же я допустить, чтобы вы умерли от голода! Хотите, я поджарю вам пару сосисок?
Кейт кивнула, и Джо, взяв с одного из подносов несколько сосисок, ловко насадил их на новую деревянную палочку, чередуя с кусками нарезанных помидоров и колечками сладкого лука. Облив сосиски майонезом, он шагнул вперед и поднес все это сооружение к огню.
– Что вы поделывали все это время? – спросил он.
– Ничего. – Кейт слегка пожала плечами. – Училась в основном... Этой весной я закончила школу и поступила в Рэдклифф. Вот и все. Больше ничего интересного в моей жизни не произошло.
Правила вежливости требовали, чтобы она поинтересовалась его делами, но Кейт это почему-то не пришло в голову. Она и так знала, какие рекорды Джо поставил, какие соревнования выиграл. Обо всем этом она читала в газетах, к тому же много рассказал ей отец.
– Что ж, это прекрасно! Я был уверен, что вас примут. И горжусь вами, – сказал Джо, и Кейт почувствовала, что краснеет. К счастью, на берегу уже было достаточно темно, и он ничего не заметил.
Джо держался намного увереннее, чем в прошлый раз, – Кейт сразу это почувствовала благодаря врожденной женской интуиции, позволявшей ей угадывать многое из того, о чем она даже не задумывалась. «Наверное, это потому, что однажды мы уже встречались», – решила она. Ей и в голову не могло прийти, что Джо думал о ней очень часто и в его представлении они уже были давними, близкими друзьями. Как у многих нелюдимых или излишне застенчивых людей, у него была манера воображать себе встречи и разговоры со знакомыми. В мыслях Джо снова и снова прокручивал их, словно кинопленку, выдумывая возможные варианты развития событий, так что когда такие встречи в конце концов случались, он заранее знал, что его ожидает и какой оборот может принять разговор. Это всегда помогало ему держаться увереннее, и именно к такому методу Джо подсознательно прибегал, репетируя следующую встречу с Кейт. И все же он немного волновался, ибо даже не заметил, как начал называть ее на «ты». Впрочем, это прозвучало так естественно, что Кейт нисколько не удивилась. А еще какое-то время спустя она сама стала говорить ему «ты».
– Как твои водительские успехи? – поинтересовался Джо, широко улыбаясь. – Ты, наверное, уже чувствуешь себя уверенно за баранкой?
В ответ Кейт тоже улыбнулась.
– Папа говорит, что я никогда не буду водить машину как следует, но мне кажется, он делает это в воспитательных целях. На самом деле я вожу неплохо. По крайней мере, лучше, чем мама. Она все время цепляется за какие-то столбики или что-нибудь сшибает.
