- Через неделю. И если Верховное командование хочет присутствовать, то пусть поторопится. Больше ждать не собираюсь, я и так долго откладывал.
Доктор отпил кофе из своей огромной кружки и сказал:
- Я предупрежу Совет о Ваших незамедлительных делах, и думаю, они поторопятся и прибудут вовремя.
- Буду Вам признателен, доктор. - Смерил Инструктор его холодным взглядом и стремительно покинул комнату.
Кира. Она больше ни с кем не разговаривала, даже с ним. Замкнулась полностью в себе. Что-то произошло. Но что? Она выходила на поверхность всего один раз, но без него. Может там и случилось нечто. Или она подслушала какой-нибудь разговор своего любимого создателя о себе и узнала правду. Или тот мальчишка солдат что-то ей сказал о войне, о нем...
Неважно, все это неважно. Через неделю будет экзамен, и он уедет в Старую Африку, там новобранцы. Уж на них-то он оторвется по-полной.
А Кире, кажется, даже не требуется никакой экзамен, она и так все знает и умеет обращаться со всеми видами оружия, уже как профессионал. Подросток-убийца. Он усмехнулся этой мысли. Шестнадцать лет, а уже отправляют на войну, да еще и девушку. Первую часть экзамена она пройдет без препятствий, а вот вторую. Именно во время второй части многие и умирают: ведь, проводить ее будет именно он, Инструктор.
***
Я бежала, не останавливаясь и целясь уже "пустым" автоматом во все, что не так лежит; бежала от укрытия к укрытию, стреляя теперь из пистолета в неожиданно появлявшихся кое-где солдат. Села за одним из укрытий и проверила, что еще осталось после, можно так сказать, "мясорубки": за спиной на ремне висел Барретт М82 с неполным магазином, два полных Сиг-Сойера; и Танто. Немного, но рукопашный бой я предпочитаю больше.
Установив винтовку, я начала ждать и осматривать территорию. Она, конечно, была небольшая, но для экзамена подойдет, в одном проходе появился огромный человек в силовике и не раздумывая, я отправила одну пулю в голову, другую в место на сгибе плеча: более уязвимые, на мой взгляд. Громила упал и больше не шевелился, но он очнется у себя в корпусе уже через полчаса, так как я стреляла не боевыми патронами, а просто снотворным, черт, а так хотелось. Начали выползать кучкой другие и тоже не с пустыми руками, я укрывалась от гранат и выстрелов, ведь в отличие от всех этих людей, я была в обычных шортах, майке и куртке. С их стороны было некомпетентно отправлять меня без должной защиты.
Достреляв магазин, я бросила винтовку и перекатилась в другое место и стала ползти. Дыши, дыши, только не сбей дыхание! Я резко встала и, достав Сиг-Сойеры, начала палить по каждому: человек-пуля; человек-пуля. И так чередовалось, пока не стало тихо. Пыль была поднята до потолка огромного ангара, или какого-то помещения, где проводился экзамен. Я была вся измазана в ней, вперемешку с потом и кровью, значит, кто-то все-таки меня достал.
Вдруг прозвучал резкий звук, и меня окружили солдаты, двадцать три, насчитала я. Не задумываясь, быстро кинулась к одному и начала тыкать его кинжалом, но все кинжалы были бессильны против брони Федерации. "Нечестно" - подумала я, все еще прикрываясь тем солдатом и внимательно рассматривая всех. Придется драться голыми руками, хотя не совсем.
Моя сила присутствовала со мной теперь постоянно, мне не требовалось к ней взывать. Я отбросила этого бедолагу, сломав шею. Прыгнула к остальным, не замечала, что некоторые из них кричат и стреляют в меня боевыми патронами. Я раскидывала их как мошек, применяя всевозможные приемы, которыми теперь владела. Я скакала от одного выступа к другому, уворачиваясь от пуль уже десятерых солдат. Кинувшись в самую гущу, я подняла такое облако пыли, что ничего невозможно было разглядеть.
Наблюдавшие за мной через бронированные стекла, члены Верховного Совета, персонал базы, создатель (а может быть и Инструктор?), пытались меня разглядеть и тут резко им в стекло прилетел мой "подарочек": солдат без сознания, с явными переломами. И когда он соскальзывал медленно вниз, оставались разводы крови на стекле. У создателя будет тяжелая ночка, обрабатывая их всех.
Я стояла посередине, вся в пыли и немного запыхавшаяся. Сделав поклон людям за стеклом, я поправила свои волосы и стала удаляться в туалет. Потому что первая часть закончена, надо привести себя в порядок и подготовиться ко второй.
- Проходи, садись за стол. - Сказал мне непринужденным голосом Инструктор. Мы находились в очень светлой комнате, в то же время без окон, кроме одного, через которое за мной наблюдали. В ней были только стол и два стула, стоящих друг против друга. Мужчина был во всем черном: черная обтягивающая майка, спортивные штаны и кроссовки. Вот это контрастик!
Безо всяких задних мыслей я села и стала ждать, что будет дальше. Он тоже присел на второй стул и положил руки, скрестив их вместе. Наши взгляды встретились, и все резко потухло: или что-то с электричеством или что-то у меня в голове.
- Не сопротивляйся, - прошипел голос, такой знакомый и такой страшный. Я перестала что-либо ощущать, оказалась в полной темноте, значит, все-таки не электричество.
Спустя некоторое время (а шло ли оно тут вообще), я услышала что-то далеко и этот звук приближался. О, нет! Голоса, крики и в сочетании с этими звуками, появилось зрелище, оно ослепило меня: тысячи людей лежат мертвые, друг на друге, некоторые пытаются выползти из-под этой кучи, но нет сил; плач детей, взрослых; деревья, те самые деревья, которые снились мне поначалу; полуразрушенные здания... апокалипсис. И на фоне этого - красное небо, с постоянными вспышками: все новые и новые взрывы. Я наблюдала эту картину, хватаясь за голову, и заметила, как подо мной разверзлась земля, выпуская потоки лавы на все, что ей попадается на пути. И краем глаза я увидела какую-то тень, выскочившую сразу же за лавой, но скрывшуюся так быстро, что я больше ее нигде не смогла увидеть.
- Знаешь, что это? - Спросил голос. Я покачала головой, не в состоянии что-либо сказать. - Это начало войны, первые удары, первые последствия атаки. Кучи трупов, выгоревшая трава и деревья, высушенные моря, реки и озера; отравленный воздух; погибшие животные и потрескавшаяся Земля, предупреждающая о прекращении войны между людьми, иначе будет хуже. Но никто не внял ее предупреждениям, все продолжали сражаться. Открою тебе правду: войну начала Федерация. Но это был вынужденный ход или ответ, называй как хочешь, на отказ Объединенных Республик вести переговоры о мире в стране, которую они делили на равные части. Поэтому виноваты обе стороны.
- Откуда Вы знаете, что это начало? - осипшим голосом спросила я, все еще не веря в происходящее.
- Я был там. - Просто ответил голос. - Сначала я был наблюдателем, а вскоре непосредственным участником событий. Но за все это время я так и не смог прекратить эту войну.
- Зачем же Вы стали сражаться? Ведь можно же было не уподобляться людям? - перевела я взгляд от картины, ища Инструктора, но его нигде не было видно.
- Это был мой выбор. Как и тебе, мне предоставили его. Но заключался он в другом. Я должен был выбрать: идти мне на войну или обучать и делать из солдат специалистов в их деле. Ты видишь последствия, я тренирую людей Федерации. Но я - особенный случай, у меня не один выбор, как у простых людей, а два. Второй выбор напрямую зависит от твоего. Больше я пока сказать не могу.
- И какой же выбор я должна сделать? - Картина поменялась, и я увидела женщину с мертвым ребенком на руках, ревущую и проклинающую всех. Картины начали меняться быстрее, показывая мне всю жестокость людей: даже рабство. Голод, бедность, грязь и болезни. Убийства, много убийств детей, стариков и женщин самыми разными способами. Пытки солдат или обычных граждан мужчин.
- Прекрати это! - Закричала я не своим голосом. - Убери все! - Я заметила, что начала плакать, всхлипывая с каждым вздохом. Вся гамма чувств обрушилась на меня лавиной. Умом можно тронуться, если испытать все разом. - Пожалуйста...- Уже умоляла я его тихим голосом, - Прекрати. Но все стало только хуже: каждый плачь и каждый крик боли проходили через меня и, почувствовав их, пропустив их сквозь себя, я завалилась на бок и начала выть. Выть так же, как это было в моих кошмарах. Но дальше я чувствовать начала не только морально, но и физически. Я перекатилась на спину и уже просто орала, захлебываясь в слезах и крови, которая вытекала изо рта, ушей и ноздрей, вспоминая те страдания и чувствуя боль.
