А вскоре женщина, представившаяся Ириной, рассказала об одном случае.

– С одним моим родственником произошло. Он тоже из деревенских, с Урала, прошлым летом приезжал в гости с семьей. Есть неподалеку от их поселка одно странное местечко, которое прозвали Гиблым. Там и скот, и люди пропадают. Как в Бермудском треугольнике. Так вот, родственник возвращался как-то домой, а путь рядом с тем Гиблым местом проходил. Он мужик трезвого ума, в легенды всякие не верит. Смешно ведь… Да и не раз он там ходил. Так вот, шел он в тот вечер, еще до сумерек, и вдруг навстречу ему – девушка, идет со стороны Гиблого места. Подошла и спросила дорогу – мол, заблудилась. Родственник объяснил, даже проводить вызвался: девушка молодая, красивая, отчего не проводить? Прошли они вместе значительную часть пути, дошли до нужного ей места, мой родственник воскликнул, мол, пришли. Оглянулся, а девушки нет. Исчезла, будто и не было ее. Он еще покричал, но, не дождавшись, пошел своей дорогой. И только потом понял, что выглядела та девушка странно: одета в длинный сарафан поверх светлой вышитой рубахи. Да говорила еще непривычно, употребляя незнакомые или устаревшие слова и речевые обороты. И на него вдруг такой страх накатил, что он часть пути бегом преодолел. Вспомнил слухи об этом месте: о пропаже людей, о появлении, наоборот, в этих местах прохожих, одетых в старинные одежды. Рассказывали, что однажды на глазах у многих свидетелей прямо по полю пронесся паровоз с вагонами, хоть там и рельсы не проложены. Это был самый настоящий паровоз, с трубой и дымом, в окнах вагонов виднелись пассажиры – дамы в шляпках и мужчины в котелках. А кто-то рассказывал и про мчавшуюся по полю прогулочную коляску, запряженную тройкой лошадей. То ли в этом Гиблом месте дверь в другую эпоху, то ли там испаряются ядовитые газы, вызывавшие галлюцинации. Честно говоря, я склоняюсь больше к этой версии. А может, просто молодежь балуется, в ролевые игры играют. Не знаю.

…Тот рассказ попутчицы и дал Полине идею для нового романа. Она сделала наброски второстепенной линии – истории, произошедшей в конце позапрошлого века, оставив основную до возвращения в Москву. Она бы написала куда больше, если бы мама то и дело не отгоняла ее от ноутбука: то на речку отправляла их с Настей, то в лес за ягодами. А то просила помощи в огороде. Полина безропотно подчинялась указаниям, но на берегу реки делала пометки в блокнот, а собирая ягоды, то и дело возвращалась к обсуждению сюжета. Впрочем, Настя тоже использовала выходы на природу с пользой: делала снимки то цветов, то жучков, то ягод. Подруга оказалась права в том, что эта поездка обеим принесет пользу. Возвращались они отдохнувшие, посвежевшие, полные впечатлений.

Полина глянула на наручные часы и убедилась, что до поезда еще остается полтора часа: времени с избытком, приедут они на вокзал задолго до отправления. И только она об этом подумала, как «Газель», издав скрежетание и металлическое лязганье, встала.

– Приехали! – буркнул себе под нос водитель. – Выходите!

Андрей опасался, что сын в дороге раскапризничается: путь был неблизкий, к тому же выехали они так поздно. Но пока Никита не выказывал признаков усталости. Всю дорогу до остановки он болтал об игрушечной машине, которую углядел в витрине газетного киоска на столичном вокзале еще в день отъезда сюда, и напомнил отцу об его опрометчивом обещании купить ее на обратном пути. Пришлось вновь пообещать купить игрушку, если киоск будет открыт. В разговорах о машине до остановки они дошли быстро. И тут уже обрадовался Андрей, увидев маршрутку с открытой дверью.

– Папа, смотри! Один, два, три!

Никита указал пальцем на номер машины. Легкий, как счет до трех – «раз, два, три» – сто двадцать три. Сын учился выводить в альбоме для рисования первые буквы и цифры и очень радовался, когда видел где-нибудь знакомые ему знаки.

– Четыре и пять! – восторженно завершил сын, указывая теперь уже на маршрутный номер микроавтобуса – сорок пятый. И правда, забавное совпадение.

Когда они заняли места, Никитка прижался лбом к грязному стеклу. Андрей наклонился к сыну и тихо попросил отодвинуться. Никита послушался, но когда менял позу, задел случайно сандаликом колено сидевшей напротив девицы. Андрей извинился за сына, но, увидев мелькнувшее на лице девушки недовольное выражение, почувствовал к ней неприязнь, хоть девица и была симпатичной – легкий загар на коже, толстая коса льняного цвета, перекинутая через плечо, обгоревший шелушащийся нос. Андрей мысленно обозвал пассажирку фифой и отсчитал нужную за проезд сумму. Рыжеволосая соседка уже протягивала ему в кулаке плату за себя и подругу, а затем передала аккуратно сложенные десятки от пассажира с последнего сиденья.

Андрей постучал водителя по плечу.

– Чего тебе? – удивленно спросил тот, не оборачиваясь.

– Деньги, брат, прими! За проезд.

Водитель замешкался, будто не нужна ему была оплата, взял деньги и, не глядя, сунул их в бардачок. «Впервые вижу, чтобы водитель маршрутки не пересчитал сумму», – удивился про себя Андрей.

Маршрутка сделала одну остановку по просьбе пассажирки с визгливым голосом, которая ни на секунду не замолкала, отчитывала своего молчаливого супруга. После высадки этих пассажиров в салоне наконец-то воцарилась блаженная тишина. Андрей с облегчением вздохнул и покосился на Никиту.

Сын сидел смирно и тихо, как мышонок, ловя любопытным взглядом мелькающие за окном пейзажи, очертания которых уже растушевывали сумерки. Но не успел Андрей обрадоваться тому, что путешествие, похоже, пройдет легко, как микроавтобус издал лязгающий звук и остановился.

– Приехали! – неприветливо буркнул водитель.

Нет ничего хуже, чем застрять на ночь глядя на дороге, по которой машины ездят с частотой одна в полдня, с малым ребенком, которого уже начинает клонить в сон. Но напрасно Андрей понадеялся на то, что водителю удастся завести мотор. Разбитая на плохих дорогах «Газель» не подавала признаков жизни.

– Вот тебе и покатались, – громко объявил водила, добавив в конце непечатное словцо. – Выходите!

– Куда?! – возмутился с заднего сиденья молодой человек.

– На дорогу! Голосовать, – ответил ему шофер. – Дальше мы не поедем. Повезет, поймаете попутку, не повезет…

Он многозначительно замолчал, и парень взвился:

– Что значит «не повезет»? Вы нас взяли, вы нас и довезти обязаны!

– Ну, разве что вы толкать будете, – недобро усмехнулся тот. – Не хотите голосовать, сидите со мной до утра.

– Как до утра?!

– А я в потемках ее чинить не буду! Заночую и с утречка…

– Погодите! – перебила водителя рыжеволосая девушка. – То есть как это «с утречка»? А позвонить в автосервис, в вашу диспетчерскую?

– Какой у нас тут автосервис! Закрыт уже. Как и наша диспетчерская. Последний рейс. Отвез бы вас и поехал домой спать.

– Да мы до утра тут голосовать будем! – сердился молодой человек в деловом костюме. – А у меня поезд через час!

– Если повезет, успеете, не повезет – утренним уедете, – философски заметил водитель.

– Да вы издеваетесь! Идиотизм какой-то, – выругался «костюм» и принялся пробираться к выходу. – Если я опоздаю на поезд, то такую антирекламу вашему сервису в Интернете устрою!

– Да что нам от твоей антирекламы… – фыркнул водитель и со вкусом потянулся. Молодой человек не ответил.

Хлопнула дверца, и в салоне, помимо Андрея и Никитки, который с интересом прислушивался к тому, как переругивались взрослые, остались две девицы.

– Ну?.. А вы что? Боитесь голосовать? Ну так со мной оставайтесь, – усмехнулся водитель как-то злорадно, так, что девушки растерянно между собой переглянулись. На их лицах легко читалось, что они одинаково опасаются как ловить попутку, так и оставаться до утра в маршрутке.

– Тут в километре есть бывший колхоз. «Заветы Ильича» называется, – смягчился после паузы водила. – Там гостиница была. Я в прошлом году там останавливался. Если километр вам не путь, то по трассе до поворота и потом прямо. Не заблудитесь.