Кажется, кто-то заигрался и зарвался – это я про инквизиторов. Я же едва не сделала глупость, уж очень возмутила меня попытка сыграть на том, что обычно люди не знают точных названий ментальных процедур. Но, всё же, удержалась – наживать врагов среди инквизиции не хотелось, поэтому решила прикинуться дурочкой. Хотя, что там прикидываться…

– А мы разве не о сканировании памяти говорили? – как можно наивнее поинтересовалась я, доверчиво заглядывая в глаза инквизитору Солейсу (это который номер один).

Инквизитор деактивировал кристалл и с раздражением на меня посмотрел.

– Да, Вы правы, Ая. Но процедура изъятия воспоминаний предоставит нам более полную картину, – почти успешно скрыв недовольство, сказал он. Угу, в этом-то я и не сомневалась, просто идиоткой в самом начале жизни становиться не хочется. А он продолжал, обманчиво мягко. – Вы же понимаете, случай необычный…

– А я слышала, что эта процедура небезопасна… – протянула я с сомнением. Честно говоря, было страшно. Если они захотят, ничто их не удержит от принудительного изъятия этих несчастных воспоминаний. Если бы приставка “фон” к фамилии была в силе, они бы не посмели. А так…

– Вы правы, – всё так же мягко и доверительно продолжил Солейс. – Могут быть… определенные последствия. Но мой коллега – очень умело проводит эту процедуру. Вы практически ничего не почувствуете…

“… уже никогда” – мысленно договорила за него горькую правду.

Я затравлено оглянулась – надо было садиться на диван, была бы ближе к выходу. Теперь же инквизиторы находились практически как раз между мной и спасительной дверью из комнаты. Хотя, даже если удастся выбежать из комнаты, всё равно догонят…я ведь никогда не была сильна в спринте. Да и куда бежать-то?

Молчание затянулось, инквизиторы стали нетерпеливо переглядываться.

Спасла меня хозяйка дома, за это я простила ей разом и тараканов, и обшарпанную мебель и всё-всё-всё. Хотя мебель и так меня не сильно смущала.

– Ая! Аяааа! – Она всегда начинала кричать метра за два-три до двери. И только потом стучалась. То ли давала мне время спрятать любовников в шкаф – он вместил бы как минимум трёх, ибо шкаф был большой, как я уже говорила, но без полок. То ли заодно давала знать остальным жильцам, что она тут. Не знаю. Но в этот момент я её любила, как родную.

И бросилась к двери.

– Ара Ивгения! – Боюсь, в моём голосе было многовато восторга. По крайней мере, Ивгения подозрительно на меня посмотрела, раньше я её встречала вежливо, но спокойно. – А у меня тут господа инквизиторы – радостно затараторила я. – Простите, я совсем забыла, что обещала Вам помочь.

Тут глаза Ивгении округлились, но, видимо, мои глаза в свою очередь были уж очень умоляющими, и она промолчала.

– Уже надо идти, да?

Ара Ивгения молча кивнула и, слегка отодвинув меня, заглянула, наконец, в комнату. Инквизиторы привстали и слегка поклонились – хозяйка моя была из дворян. И, кажется, не любила инквизиторов – их вообще мало кто любит, но почти никто не осмеливается демонстрировать неприязнь, по крайней мере, никто из одарённых. Ара Ивгения же не считала нужным скрывать своё отношение, то ли в силу дворянского происхождения, то ли из-за отсутствия дара – взгляд её стал откровенно неприязненным. И она сухо поинтересовалась:

– Могу я взглянуть на предписание? Или по какому праву Вы находитесь в моём доме? Ая не имеет права приглашать гостей без моего разрешения.

Инквизитор Солейс… кажется, говорю же – путаю я их – молча протянул ей предписание.

– Вина подтвердилась? – Спокойно спросила Ивгения, просмотрев полученную от инквизитора бумагу.

– Нет. – Вынужденно ответил Солейс. И торопливо добавил – Но Ая Дорт – важный свидетель.

– Понимаю, – кивнула Ивгения. И мне показалось, что она сейчас уйдёт, оставив меня с моими проблемами в виде инквизиции одну. И осуждать её за это я бы не смогла. Но она меня удивила. – Тогда, видимо, ей надо прибыть к дознавателю? С каких пор боевые маги, – она кивнула на предписание, – ведут расследования?

Упомянутые боевые маги досадливо поморщились.

– Ара Ивгения, Вам же не нужны неприятности? – Вкрадчиво произнёс инквизитор и боевой маг, чтоб его, Дейм.

– Прежде чем Вы перейдёте к угрозам, господа, наведите справки о том, кому угрожаете! – Судя по ледяному тону, ара Ивгения, похоже, действительно их не боялась. И они пошли на попятную. Думаю, действительно решили навести справки.

– Что Вы, ара! Какие угрозы! Просто хотели Вас предупредить, что обстоятельства дела до конца не выяснены и, возможно, для Вашей же безопасности, Вам стоит внимательнее относиться к выбору жильцов… и даже пересмотреть текущий их состав.

Ара Ивгения усмехнулась и отошла в сторону, явно намекая, что господам пора и честь знать. Те раскланялись и удалились.

А я по-новому смотрела на ару Ивгению. При первом знакомстве она мне показалась излишне резкой, прямолинейной и даже слегка заносчивой – я пришла к ней снимать комнату по рекомендации начальника отделения сыскного ведомства, где проходила практику. Представляла я себе почему-то благообразную старушку – божий одуванчик, ну а как ещё должна выглядеть вдова, сдающая комнаты? И, встретившись с действительностью, растерялась. Ара Ивгения была довольно молода – наверное, ей было лет тридцать пять – сорок. Она была красива, очень, и красива той яркой, кричащей красотой, на которую невозможно не обратить внимания. И голосом обладала звучным. Ничего общего с божьим одуванчиком, да. При этом она была ещё баснословно богата – у неё было более десятка домов по всему городу, в которых она сдавала комнаты, и более того, она была ещё и дворянкой.

Я тогда в разговоре с ней чувствовала себя как на допросе или на экзамене. И ей не должно было быть никакого дела до бедной, хоть и опрятной, девчонки-студентки, которая и комнату-то сняла всего на месяц. А вот поди ж ты, вмешалась. За что я ей крайне благодарна.

Кстати, зачем она меня искала, интересно знать? Решила напомнить про долг за комнату? Лично – вряд ли, у неё были помощники, и обычно она беседовала с постояльцами сама только при первой встрече. Правда, я почему-то стала исключением – то ли не вызывала доверия, то ли наоборот, ей хотелось взять меня “под крыло”, но ко мне она приходила уже не первый раз.

Ара Ивгения, в свою очередь, тоже меня рассматривала.

– Знаешь, что у них было в предписании? – спросила она, наконец.

Я помотала головой, ощущая себя дурой – ну ведь тоже могла спросить. Даже должна была. Как бы на будущее это запомнить?

– В случае подтверждения подозрений о применении проклятия, задержать любыми средствами, в крайнем случае – ликвидировать, – бесстрастно процитировала ара.

Я сползла по стеночке. Хорошо, что шутить с ними не стала. А то бы по этой стеночке и размазали, кажется, им даже этого хотелось.

– А Вы зачем меня искали? Деньги?

Ара Ивгения чуть заметно качнула головой и протянула мне газету.

– Ты, вроде, на практике была в пограничье?

“Шокирующая смерть всего отряда и исчезновение целителя!” – кричал заголовок. Хорошо, что я так и сидела на полу, прислонившись к уже почти родной мне стеночке. Проклятие чёрной метки… весь отряд на третий день… не выжил никто… целитель-практикант пропал, тело не нашли… подозревается… дело передано инквизиции… читайте продолжение истории в следующем номере… Какое продолжение?! И что значит “целитель-практикант подозревается”?! Хорошо хоть “имя в интересах следствия не разглашается”…

Я мялась на входе, чувствуя себя… странно. И ловила на себе любопытные взгляды – в здание инквизиции мало кто из одарённых приходит добровольно. Да ещё и так настойчиво просится к дознавателю и на сканирование памяти. Не обнаружив в моей ауре безумия, инквизиторы, дежурившие на входе, весьма удивились, но к просьбе отнеслись уже серьёзнее.

Можно было, конечно, подождать повестки. Но после прочитанного в газете воспоминания буквально жгли. Да и ара Ивгения посоветовала не тянуть. Нет, я не собиралась расставаться с этими самыми воспоминаниями, скорее, мне хотелось поделиться, оправдаться, показать, что это не я, никак не я. Наверное, просто моему рассказу про элронца никто не поверил, – успокаивала я себя. Поэтому и подозревают меня. А я сейчас всё расскажу-покажу, и забуду как страшный сон. И тему диплома поменяю. Чур меня от таких сказок.