Всё это не укладывалось в моей голове. Как я мог столько пропустить? Меня же не было всего несколько часов. Так, следуя внезапному порыву всё выяснить, я рванул к Лёше, нашему старосте, который как всегда зависал в книжном клубе.

― Чего ты хотел? ― недовольно спросил он, отходя от стены в туалете, к которой я его, в порыве чувств, припечатал.

― Не прикидывайся идиотом. Я хочу знать, что случилось в классе, пока я не мог за всем следить? ― грубо спросил я.

― Новенькую отравили и избили чуть ли не до смерти. Подозревают великую троицу и тебя. Предугадывая твой вопрос: это Стас всех подговорил, чтобы валили всё на тебя. Лично от себя добавлю, что никто этого не хотел, и лишь Старшов громче всех вопил о том, что тебя и твою новую потаскушку надо проучить, ― отчитался он, избегая моего взгляда. Я понял, что он, сука, что-то скрывает. ― Это всё, что я знаю. Теперь пусти.

Как только он дёрнулся, чтобы уйти, я толкнул его в плечо, прижимая обратно к стене.

― А если подумать? Бля, не беси меня, суслик! ― рыкнул я.

― Я не суслик. Моя фамилия… ― я не дал ему договорить, резко сняв с него очки и заглянув прямо в глаза.

― Да мне похуй на твою фамилию, уёбак, ― выйдя из себя, процедил я охрипшим от гнева голосом. ― Отвечай на поставленный вопрос, пока я тебя прямо тут под пол не укатал.

― Стас хочет спровоцировать тебя на гонку. А потом загнать за участок, где вас уже будут поджидать с битами и цепями. ― Промямлил он.

― Вот же пёс паршивый, ― презрение накрывало меня волнами, не давая мыслить здраво. Убью когда-нибудь урода. ― Если его папаша поможет ему и в этот раз, в чём я абсолютно уверен, можешь передать от меня этому шакалу, чтобы пощады не ждал. Про то, что я знаю про западню — молчи. Поиграть он захотел? Устроим.

― Ян, что ты намерен делать? ― сдавленным голосом выдавил из себя парень, испуганно вытаращив на меня глаза.

― Тебя это не касается. ― Я отдал в слабые руки Лёши его очки, резко отошёл от вжавшегося в стену парня, выходя из туалета и направляясь к выходу из школы. Пора посетить родную мусарню, на этот раз у меня есть все доказательства моей невиновности. Так что мы ещё посмотрим, кто из какого теста сделан.

Глава 8.

Марьяна

Была среда, когда я, наконец, пришла в себя и мне разрешили перемещаться по коридорам больницы. Голова всё ещё ужасно болела. Боль была ноющая, она давила на мозг, отдаваясь в глазах и пульсацией в висках. Живот был пуст, как барабан, хотелось съесть весь зоопарк слонов. Помимо всего прочего, голова кружилась и временами темнело в глазах, представляя моему взору разноцветные круги. Всё же весёлый это диагноз — сотрясение головного мозга и пищевое отравление. Накрывает так, что и никакие наркотические вещества не нужны, правда, без всякого удовольствия, но последствия очень похожи.

Я сидела на мягком кожаном диване в коридоре, листая какой-то журнал по домоводству, который заботливо принесла сестра, а передала мама. Юля побыла у меня совсем недолго: передала чистые вещи, фрукты и убежала на свидание со своим Романом. Я её не винила, у неё хороший парень, любовь, ей надо развлекаться. Какая разница, что я могла умереть, правда?

Настроение укатилось ещё ниже, когда за окном полился дождь. Я медленно, чтобы не тревожить больную голову, прошла к окну. На окне уже собрались многочисленное капли, стекая по гладкому стеклу, вырисовывая свой последний жизненный путь. Их жизнь коротка, а смерть очень красива, только они так и остались никем не замеченными. Наверное, я тоже своего рода капля дождя. Придёт время, и я тихо уйду, не оставив за собой тонну боли, потому что некому будет даже переживать. Или у них не будет на это времени. Жизнь продолжит кипеть, засасывая всех в свой круговорот, лишив себя лишь слабых.

Когда я была готова разреветься от жалости к себе, моё внимание привлекло лёгкое покашливание. Обернувшись на кашель, я обнаружила за своей спиной, промокшего как волчий хвост, но широко улыбающегося Илью.

― Привет! ― радостно изрёк он, обтекая с головы до ног холодной водой. ― Знаешь, там на улице такой холод, что впору уже и снегу пойти!

Глядя на него, я не смогла сдержать ответной улыбки. Встрёпанные мокрые волосы напоминали собой атомный взрыв, глаза блестели от нескрываемой радости, губы растянуты в широкой жизнерадостной улыбке. Прям живое воплощение сетевого смайлика «улыбка».

― Привет, рада тебя видеть, ― застенчиво пролепетала я, не зная, куда деть руки. Вечно мешаются, когда не надо. ― Но не стоило приходить в такую погоду.

― Забей. Я всё равно мимо проходил. ― Отмахнулся он от меня, как от назойливой мухи.

― Тогда давай зайдём в палату, я тебе хоть полотенце сухое дам? ― запоздало предложила я.

― И всё же тактичность в тебе не мертва, ― просиял он. ― Было бы здорово.

После того как волосы Ильи были высушены, он всё ещё дурачился с полотенцем. Я улеглась в кровать, устроив голову удобнее, и хохотала над его цирковым представлением.

То он изображал из себя единорога, скрутив этот самый рог из белого махрового полотенца. Так же вручил мне свой телефон, заставив поработать фотографом. Мне было весело наблюдать за ним, но ещё больше хотелось присоединиться к его дурачествам. Потом он показал слона на льду, в результате чего неуклюже шлёпнулся на задницу.

― Всё, прекрати, хватит! ― хихикала я, когда он принялся щекотать мои босые ступни. ― Господи, я сейчас рожу, ― описывала я своё состояние, брыкаясь ногами, но ему, похоже, было на это наплевать. Он по-злодейски смеялся, мучая меня и не давая пощады. ― Я сейчас описаюсь! ― использовала я последний аргумент в свою защиту. Тут он резко остановился, замерев с открытым ртом и слезами на глазах от долгого смеха.

― Всё. Теперь я знаю твоё слабое место. ― Самодовольно улыбнулся он.

― Ты мог бы просто спросить! ― возмутилась я.

― Так бы ты мне и сказала. ― Усмехнулся он, усаживаясь на стул рядом с больничной кроватью.

― Тоже верно, ― задумчиво согласилась я. Голова перестала болеть, и я почувствовала себя совсем здоровой. ― Слушай, тебя не затруднит, если ты позовёшь доктора Некрасова? ― спросила я.