Ошалевшая парочка влюбленных, забравшаяся в заросли, чтобы заняться любовью, смотрит на то, как я спускаюсь с дерева.

– Я сейчас, не буду вам мешать, – говорю я им, отряхиваясь и поправляя волосы после сна.

У меня нет ни цента денег, нет оружия. За мной наверняка охотится вся полиция штата. У меня даже нет белья – джинсы надеты на голое тело. Во всем Бэйсин-Сити нет человека, к которому я могу обратиться за помощью. Конечно, есть Лора, но я не знаю, где она живет, не знаю номера ее телефона. Бедная девочка, она наверняка видела, как меня преследовал Роберт Грэй, и ничем не могла мне помочь. Это одно из самых страшных ощущений, когда видишь, как погибает близкий тебе человек, но ничего не можешь сделать.

Однако все это мелочи. Я должен спасти своего сына, чего бы мне это ни стоило. Но до этого мне предстоит долгий путь. Не в смысле времени или расстояния – с этим я справлюсь. А в смысле страданий и возвращения в прошлое, куда мне совсем не хочется погружаться.

Я иду в то самое место, откуда и начались мои страдания. На Дагон-стрит, туда, где располагалась чертова лавка чертова ювелира. Я знаю, что стало с этим помещением после убийства. Его вместе с квартирой на втором этаже купил Роберт Грэй. Он свято уверен, что именно там я спрятал бриллиант. А куда же еще я мог добраться с пулей в животе? В какой-то мере он прав, но не совсем. Я уверен, он проверил каждый квадратный дюйм, но ничего не нашел, потому что искал не там, где надо. Я сильно постарался, чтобы бриллиант не попал ему в руки. Если кто и заслужил получить его, так это я и Самюэль, но никак не Одри. Она убежала первой, как только поняла, что полиция на подходе, а вот Самюэль задержался.

Да, я еще не сказал, что после того, как я очутился в тюряге, Одри вышла замуж за Роберта Грэя. Если следователь забирает у вас свободу и все остальное, что ей сопутствует, не сомневайтесь – он заберет и шикарную женщину, которую вы считали своей. Да, моя Одри – теперь жена бывшего следователя, отправившего меня за решетку пожизненно. Я не виню ее за это. Такова женская природа.

Десять лет я не был в этом месте. Теперь тут не лавка, а шикарная квартира в два этажа с роллетами на окнах. У меня нет желания встречаться с Робертом второй раз за день, но я уверен, что его сейчас нет дома. Он носится по городу со своими головорезами, разыскивая меня. А потому эта квартира в данный момент – самое безопасное место во всем городе. Смотрю на окна второго этажа. Там, за задвинутыми шторами, я вижу силуэт Одри. Она курит, выпуская дым в приоткрытую фрамугу.

Я понимаю, что Роберта сейчас нет дома. У него нет времени, чтобы нежиться в постели с Одри, а у меня оно есть. Вдавливаю пуговку звонка. На втором этаже недокуренная сигарета летит в окно и падает к моим ногам, подняв фонтан искр. Одри открывает мне, даже не спросив, кто пришел в столь поздний час.

– Я знала, что ты придешь. – Женщина обвивает мою шею так, словно мы виделись последний раз не десять лет тому назад, когда она убежала, даже не поцеловав меня, умирающего, а вчера. – Роберта нет дома, он сломя голову ищет тебя по всему Бэйсин-Сити.

– Вот мы и встретились вновь, Одри, – произношу я, подхватывая ее на руки.

Мы занимаемся сексом в спальне наверху. Одри в этом смысле ничуть не изменилась. Она трахается с ходу, не дав одуматься, не дав прийти в себя. Разве что стала более изощренной, позаимствовав практику у своих любовников. Мне не хочется думать, что она переняла из любимых ухищрений Роберта. Даже тут я не могу разойтись с ним. Жизнь крепко нас связала.

Обессиленный, я лежу возле Одри – она курит в постели, глядя в потолок. Ни слова о бриллианте, ни слова о прошлом, словно этого и не было в нашей жизни. И я не напоминаю о том, что было. Будто не существовало вовсе Самюэля и ювелира, будто не придет сюда, рано или поздно, Роберт.

– Одри, ты по-прежнему любишь меня? – спрашиваю я, хотя, по большому счету, об этом она должна была спросить меня.

– Ты не почувствовал этого в постели? – удивляется она.

– Одри, ты любишь трахаться. Я это знаю. Ты трахалась с ювелиром, трахаешься с Робертом, но…

Она прикладывает палец к моим губам, и все начинается снова. Мы уже не можем думать ни о чем другом – только о сексе. Это полет к звездам и возвращение на землю. В это время звонит мобильник. Не мой, разумеется. Одри, не останавливаясь, подхватывает его и подносит к уху. Она продолжает вводить меня в свое по-прежнему шикарное тело. Голос ее звучит естественно и непринужденно.

– Да, дорогой. Мне одиноко без тебя. Когда ты вернешься?..

У меня появляется чувство мести. Я, лежа под Одри, ускоряю движения. Мне важно, чтобы она кончила именно во время разговора с мужем. Так и происходит.

– Скучаю без тебя. Целую. – Она ожесточенно жмет кнопку мобильника и протяжно стонет, слезая с меня.

– Ты мстительный, – шепчет она. – Не дал мне накричаться всласть.

Сил больше нет. Одри умеет выпивать жизненные соки. Но и я умею забирать их у женщин.

– Я люблю тебя, – шепчет Одри.

– Не знаю, что и сказать в ответ. Если бы ты не убежала из лавки первой, даже не поцеловав меня – раненого, – то я бы сказал, что и я люблю тебя.

– Давай не будем о прошлом. У нас есть будущее. Скажи мне, где бриллиант, и мы с тобой реализуем мечту. Я брошу Роберта, и мы уедем далеко-далеко, где станем счастливы. Мы будем жить на берегу теплого моря и каждый вечер заниматься тем, чем занимались только что.

Одри умеет уговаривать.

– Бриллиант не в квартире, – говорю я.

– Тогда где же? – спрашивает Одри, прижимаясь ко мне разгоряченным после секса телом.

– Если бы ты не убежала из ювелирной лавки первой, даже не поцеловав меня на прощание, ты бы знала правду.

– Разве я не поцеловала тебя?

– Ты забыла, а я помнил это десять долгих лет. Но все равно я простил тебя. Ты должна была спасти свою жизнь. А вот Самюэль задержался возле меня, хотел помочь. Мне недоставало пары секунд, чтобы открыть сейф, и я сумел это сделать, несмотря на ранение. Бриллиант, как ты и говорила, оказался внутри. Я отдал его Самюэлю, поскольку сам не мог идти и меня неминуемо взяли бы копы. Мы договорились, что он сбережет камень до моего возвращения. А если вдруг случится так, что Самюэль попадет в передрягу, то он должен будет проглотить бриллиант, чтобы копы не нашли, а я потом мог забрать его из могилы. Так и случилось. Копы обложили Самюэля в его квартире. Стрельба была неимоверная. А потом его похоронили на Первом городском кладбище. Так что бриллиант в его могиле ждет меня.

– Марти, – шепчет Одри, – так почему мы с тобой лежим? У нас есть возможность заполучить бриллиант и стать богатыми. Уехать из этого проклятого Богом Бэйсин-Сити. Купить себе виллу у теплого моря и до конца своих дней любить друг друга.

У меня другие планы относительно последних дней, но я соглашаюсь.

– Ты права, Одри.

Мы одеваемся и выходим во двор.

Щетки на стекле машины работают, сметая капли дождя. Одри за рулем, я рядом с ней. До кладбища путь недалекий. Всего десять минут езды.

Высокие каменные кресты, семейные гробницы. Мы идем с Одри по кладбищу. Тучи проплывают над нами, осыпая дождем. Я не знаю, где точно могила Самюэля. Мы блуждаем, пока наконец не утыкаемся в конец аллейки. Перед нами невысокий дешевый крест, и под ним на плите надпись: «Самюэль Крик» – и годы короткой жизни.

– Бедный Самюэль, – шепчет Одри.

Но я понимаю, что на уме у нее другое. Ей не терпится раскопать могилу. Это не сложно. На кладбище всегда можно найти инструменты. Из ближайшей часовни-усыпальницы я приношу заступ и лом. Лезвие лопаты врезается в заросший травой холмик. Мокрая земля летит во все стороны. Не проходит и получаса, как заступ утыкается в крышку гроба.

– Извини меня, дружище, – шепчу я.

Одри подает мне лом. Я втыкаю его между крышкой и гробом. Слышится отвратительный скрежет. Крышка сваливается в сторону.

– Что там? – Одри нагибается над ямой.