Литмир - Электронная Библиотека

Том Вуд

Киллер

В знак доброй памяти о моем брате Саймоне, вернейшем моем единомышленнике

Tom Wood

THE HUNTER

Настоящий перевод книги THE HUNTER печатается с разрешения Marjacq Scripts Ltd.

© Tom Hinshelwood, 2010.

Париж, Франция

Понедельник

06:19 СЕТ[1]

Объект выглядел старше, чем на фотографии. Свет уличных фонарей подчеркивал глубокие морщины на его лице и сухощавое, почти болезненное телосложение. Виктор разглядел седеющие короткие волосы и аккуратно подстриженные усы. Одет он был в элегантное пальто, ботинки начищены. Объект казался нервным – то ли от избытка адреналина, то ли оттого, что принял слишком много кофеина. Впрочем, это не имело никакого значения для того, что должно было произойти через тридцать секунд.

В досье он значился как Андрис Озолс, латыш пятидесяти восьми лет, ростом 175 см и весом 73 кг, правша, без заметных шрамов, голубые глаза, близорук.

У прохода между домами Озолс, обеими руками прижимая к животу небольшой кожаный кейс, оглянулся через плечо. Эта оглядка была совершенно дилетантской: слишком очевидной, чтобы обмануть возможного шпика, и слишком короткой, чтобы заметить его, если бы он был. Он не видел стоявшего в тени человека. Человека, который был там, чтобы убить его.

Виктор выждал, когда Озолс выйдет из освещенного места, и плавно нажал спусковой крючок.

В тишине раннего утра прозвучали еле слышные выстрелы. Две пули подряд попали в грудь Озолса. Это были дозвуковые пули калибра 5,7 мм, но более мощных и не требовалось. Свинцовые, в медной оболочке, они пробили кожу, кость, сердце и застряли рядом в позвоночнике. Озолс упал на спину, ударившись о землю с глухим стуком. Его руки раскинулись, голова повернулась набок.

Виктор вышел из тени, сделал небольшой шаг вперед. Он наклонил свой пистолет FN Five-seveN и выстрелил Озолсу в висок. Тот был уже мертв, но Виктор считал не лишним подстраховаться.

Выброшенная гильза звякнула о камни мостовой и скатилась в лужицу, отражающую желтый свет натриевых уличных фонарей. Единственным звуком был тихий свист воздуха, выходящего из двух ран в груди Озолса, – его последний выдох.

Утро было холодным и темным, восточная часть неба только начинала чуть светлеть. Виктор был в самом сердце Парижа, вблизи широких авеню и узких кривых переулков. Проход был глухим, в него не выходило ни одно окно, но Виктор чуть задержался, чтобы все-таки проверить, не видел ли кто убийства. Слышать выстрелы не мог никто: пистолет был с глушителем, так что выстрелы звучали лишь как легкие щелчки, но существовал шанс, что кто-то мог счесть это место подходящим для того, чтобы помочиться.

Убедившись, что он был один, Виктор присел у трупа, стараясь не ступить в кровь, вытекшую из выходного отверстия в виске Озолса. Левой рукой он расстегнул кейс и заглянул внутрь. Искомый предмет был там, но больше ничего в кейсе не было. Виктор достал флешку и сунул в карман пиджака. В то, что человек был убит из-за такой маленькой и безобидной на вид вещицы, поверить было трудно, но это было именно так. «Ни одна причина для убийства не хуже другой», – напомнил себе Виктор. Все дело было в точке зрения. Виктор убеждал себя, что он не делает ничего сверх того, за что ему платят, и что это дело человечество развивало и совершенствовало тысячелетиями. Он был просто на вершине этого развития.

Он тщательно обшарил карманы убитого, дабы убедиться, что там нет ничего, о чем бы ему следовало знать. Только карманный сор, да бумажник, который Виктор раскрыл и повернул к свету. Там были обычные вещи: кредитная карта, водительское удостоверение на латышское имя, деньги и выцветший снимок более молодого Озолса с женой и детьми. Благополучное на вид семейство.

Виктор сунул бумажник обратно в карман покойника, поднялся и проверил в уме, сколько выстрелов он сделал. Два в грудь и один в голову. Значит, в обойме осталось семнадцать патронов. Простая математика, но очень важная. Он знал, что если когда-нибудь ошибется в счете, то может, нажав спусковой крючок, услышать лишь щелчок. Он уже слышал такой однажды, когда пистолет был в руке другого человека, и дал себе зарок, что никогда не умрет из-за такой оплошности.

Он снова оглядел окрестности, чтобы проверить, не обнаружил ли он себя, но нигде не было видно ни людей, ни машин. Не было слышно и шагов. Виктор отвинтил от пистолета глушитель и сунул его в карман пальто. С глушителем пистолет был слишком длинным, и его было бы трудно быстро выхватить в экстренном случае. Он отыскал взглядом и подобрал все три гильзы. Две были еще теплыми, а третья, что из лужи, уже холодной.

В небе ярко светил полумесяц, где-то далеко за звездами простиралась в бесконечность вечная Вселенная, но здесь, где стоял Виктор, мир был мал, а время слишком скоротечно. Он вслушивался в свой пульс, медленный и ровный, разве что на четыре удара в минуту более частый, чем обычный для него пульс покоя. Он удивился этому ускорению. Ему хотелось курить. В эти дни ему все время этого хотелось.

Он был в Париже уже неделю, ожидая команды, и теперь был доволен, что дело почти закончено. Оставалось только положить флешку в тайник и сообщить заказчику, где этот тайник находится. Этот заказ не был ни трудным, ни даже рискованным. Он был простым и скучным. Стандартное убийство с изъятием некоего предмета, но если заказчик был готов заплатить такую сумасшедшую цену за работу, которую мог выполнить любой дилетант, Виктору не было смысла спорить. Однако что-то в тайниках мозга подсказывало ему, что дело было подозрительно легким.

Он вышел из проулка, практически бесшумно ступая по твердой неровной поверхности. Перед тем как раствориться в городе, он бросил последний взгляд на человека, которого убил без малейших угрызений совести. В тусклом свете он увидел обращенные на него широко раскрытые обвиняющие глаза своей жертвы. Их белки уже помутнели из-за кровопотери.

08:24 СЕТ

Их было двое. Среднего телосложения, в обычной одежде, не примечательные ничем, кроме того, что оба были слишком неприметны. Отель Hôtel de Ponto располагался на шикарной рю де Фобур Сент-Оноре, и его постояльцами были состоятельные туристы и серьезные бизнесмены, мужчины и женщины в одеждах от известных модельеров. В обычной толпе эти двое были бы незаметны. Но не здесь.

Виктор заметил их, как только вошел. Они в ожидании стояли перед лифтами в дальнем конце вестибюля спиной к нему. Оба были совершенно неподвижны. Один держал руки в карманах, другой сложил на груди. Если они и перемолвились хоть словом, ни одно движение не выдало этого.

В вестибюле было тихо и немноголюдно – не больше шести человек. Высокий потолок, мраморные пол и колонны, множество экзотических растений в кадках, обитые зеленой кожей кресла в углах и центре зала. Виктор прошел к стойке, тянущейся вдоль правой стены. Несмотря на потенциальную опасность, он двигался спокойным расслабленным шагом, но краем глаза следил за теми двумя, готовый к действию, если кто-нибудь из них глянет в его сторону. Он еще не составил себе определенного мнения об этой паре, но в профессии Виктора потенциальная угроза воспринималась как несомненная, пока не было доказано, что это не так. В вестибюле он был открыт и уязвим, но ничто в его поведении не выдавало опасения. Никто из присутствующих не обратил на него внимания. Он был таким же, как они.

Принято считать, что люди профессии Виктора носят только черное, но Виктор не старался придерживаться такого клише. Однако, как и большинство людей, в черном он выглядел хорошо, слишком хорошо для человека, жизнь которого может зависеть от его неприметности. В черном костюме и белой хлопковой рубашке с однотонным галстуком серебристого цвета он выглядел вполне респектабельным бизнесменом. Костюм был шерстяной, фабричного пошива, превосходного качества, но на размер великоват ему – чуть просторен в бедрах, плечах и рукавах, однако не выглядел сидящим слишком плохо. Его высокие оксфордские ботинки на толстой подошве были начищены, но не слишком. Очки простые, стрижка – банальная.

вернуться

1

СЕТ (Central European Time) – Центральноевропейское время (+1 ч от Всемирного координатного времени, UTC).

1
{"b":"258911","o":1}