- Дмитрий Андреевич, скажите, что с Сашей? Пожалуйста, не молчите...

  - У Александра закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение мозга, перелом рёбер и руки, и...

  - Что и? - спросили хором.

  - Задет позвоночник... Поэтому, неизвестно, какие будут последствия... - с сожалением в голосе закончил врач.

  - Нет... это не может быть... - у меня начиналась истерика. Кто-то обнял меня за плечи, и я была ему благодарна. - Саша... не будет ходить?

  - Сейчас он без сознания, и что-либо говорить пока рано. Травма незначительная, но как поведет себя организм... никто не знает.

  - Дмитрий Андреевич, можно мне к нему?

  - Сейчас Александр в реанимации, и туда пока нельзя.

  - Пожалуйста... я вас очень прошу... пустите меня к нему, - умоляла, заливаясь слезами.

  - Пап, пусти... - заговорила Марина.

  - Ну, хорошо, но только Диану. Все остальные по домам... А ты, Диан, успокаивайся, и я подойду за тобой через десять минут.

  Я кивнула и стала с помощью подруг приводить себя в порядок.

  ***

  Осторожно открыла дверь и зашла в палату. Реанимационная палата была одноместной и небольшой.

  В углу стоял небольшой диванчик, столик на колесиках и раковина. Но большее место занимала больничная кровать. Широкая, на подъемниках.

  Поправила халат и на негнущихся ногах подошла к ней.

  Капельница, аппарат искусственной вентиляции легких, датчики слежения за сердцем, пульсом и другие пищащие приборы, как приговор: "Это ты виновата!"

  Слезы, которые старательно прогоняла, стоя у палаты, полились с новой силой.

  - Прости... прости меня, любимый... - рыдала, сжимая Сашину руку. - Какая же я дура... я полнейшая дура...

  Бледное, в ссадинах лицо, перебинтованная голова. Гипс на руке и тугая повязка на ребрах, под легкой простыней.

  Села на стоящий рядом стул, все так же аккуратно сжимая Сашину руку.

  - Любимый... Сашенька... поцеловала каждый пальчик и уткнулась в его ладонь. - Я очень, очень сильно тебя люблю... слышишь. Не оставляй меня... очень тебя прошу... - слезы с новой силой потекли из глаз. - Ты только живи. Простишь меня, или нет - это не важно... Только живи... А я буду любить тебя... всегда.

  Я еще что-то говорила. Говорила много, вспоминая совместные веселые моменты, стараясь сделать все, чтобы он пришел в себя.

  Вечером в палату зашел Дмитрий Андреевич, пытался отправить меня домой, но я наотрез отказалась. И даже угрозы в виде "Позвоню Артему, силой отвезет" - не принесли никакого успеха.

  Через пять минут препирательств он просто махнул рукой на меня, и вышел из палаты.

  А еще через пять минут появилась пожилая медсестра с подносом и строго наказала поесть.

  - Приду, проверю, - сказала и вышла из палаты.

  При виде еды, желудок настойчиво напомнил, что толком он сегодня еще не питался, а очень хочет.

  С куриным бульоном я расправилась довольно быстро и принялась за второе. Осилив только половину, убрала все за собой на поднос и снова присела около Саши.

  Боже, как я соскучилась по нему за эту неделю. Каждый день, находя цветы под дверью, бежала к окну, в надежде, что увижу его. Ходила по улицам и высматривала его машину. Проходила мимо центра, где его ресторан, но все равно не хватало храбрости пойти туда. Да что там, у меня не хватило храбрости позвонить ему, а только написала сообщение.

  Ну, зачем я это сделала? Нужно было самой к нему ехать, и возможно, все было бы хорошо. Мы бы сейчас были дома и смеялись над нашей нелепой ссорой.

  - Боже... не забирай его у меня, - умоляла я Всевышнего. - Что хочешь, забери... только не его. Слышишь? Я не могу его снова потерять, когда только нашла...

  Крупные слезинки одна за другой скатывались по щеке. Не было истерик, всхлипов. Просто слезы... немые слезы безысходности.

  Я не знаю, сколько я так сидела, смотрела на такое любимое лицо, сжимая руку любимого, когда в палату зашла медсестра.

  - Так, что тут у нас? - она подошла сначала к Саше, осмотрела его, проверила датчики, потом к столику с подносом. - Ну, хоть чуть-чуть покушала, - в голосе было небольшое ободрение. - Тебе нужно немного отдохнуть, - медсестра подошла ко мне.

  И только сейчас я поняла, как я устала. Глаза закрывались, а тело мечтало оказаться под пледом.

  Молча кивнула и разрешила уложить себя на диван. Даже препираться сил не было.

  - Не беспокойся, все будет хорошо, - заботливо накрыла меня пледом, и по-родительски погладила по голове.

  В надежде, что Саша утром придет в сознание, закрыла глаза и уснула.

  Глава 14.

  Но Саша не приходил в сознание ни утром, ни вечером, и вообще, уже несколько дней.

  Врачи успокаивали, что такое возможно из-за травмы головы.

  А я твердо решила, что буду сидеть у постели любимого, пока он не придет в сознание.

  Домой я попадала редко и, если бы не Тёма, то и на учебу я тоже бы забила. Но друг не дал поселиться в палате и, чуть ли не силком, увозил меня, сначала домой, переодеться, потом на учебу.

  Так как май подходил к концу, то пар было мало или совсем не было. А только консультации или досрочные сдачи зачетов и экзаменов. Поэтому в универе долго я не задерживалась, сразу ехала в больницу.

  Похудела я сильно, даже стала замечать синяки под глазами.

  Но ничто не могло меня заставить уехать домой.

  Артем даже один раз наорал на меня.

  - Диана, посмотри, на кого ты стала похожа... - завелся Артем, когда я отказалась ехать в очередной раз на ночь домой. - Ты что хочешь лечь рядом с Сашей? Давай, удачи! - орал он на весь больничный двор. - Только мне кажется, что когда Саша придет в себя, ему вряд ли понравится это.

  Я задумалась, доля правды в словах друга была, но все равно не могла уговорить себя уехать домой поспать. Пусть, за Сашей и присматривали бы.

  ***

  Наступила череда экзаменов. По каким-то у меня были автоматы. А какие-то приходилось учить прямиком в больнице.

  Утром приезжал Артем и, завозив Сашину тетю, увозил меня.

  Вызывали на экзамены по алфавиту, и этому Артем был рад.

  Так как я была намного раньше его, Солнцев категорически запрещал мне уезжать одной. Так что мне приходилось ждать его, а потом мы ехали вместе.

  Тем самым, Артем ненавязчиво заставлял проводить больше времени за стенами больницы.

  Сдав многие экзамены на "хорошо", у меня остался последний экзамен.

  Полночи просидев у постели Саши, я читала Конституционное право. Что-то запоминалось, а что-то проходило мимо меня.

  Вдруг, в глазах резко потемнело, а живот будто скрутило тугим жгутом. К горлу подкатил противный комок, и я побежала в уборную.

  Меня рвало с каждым разом все сильнее, из глаз текли слезы, а желудок был пуст и болел.

  Умылась и посмотрела на себя в зеркало. М-да, и как я в таком состоянии поеду на экзамен?

  Глаза красные, под глазами резко залегли еще сильнее тени, лицо бледное. Красавица, ничего не скажешь.

  Вернулась в комнату и села на диван. Желудок болел, голова кружилась.

  Легла и накрыла себя пледом.

  Что это могло быть? Отравление? Или, банально, у меня нервный срыв? Остановилась на втором.

  Постаралась закрыть глаза и немного подремать.

  Мне снилось что-то непонятное. Какие-то краски: темные сменялись яркими, и наоборот. Все было, как в каком-то калейдоскопе.

  ***

  Проснулась я оттого, что кто-то теребит меня за плечо.

  -Диан, Диана, вставай.

  Открыла глаза, села и первым делом посмотрела на постель Саши. Он все так же был без сознания.