- Орден Феникса... гм... фамилии Боунз, Маккиннон и Прюитт вам не знакомы? - поинтересовался Гарри.

   - Это фамилии погибших членов Ордена...

   - А ещё это тот список погибших, который привел мне Хагрид. Да... как можно быть таким идиотом, чтобы вступить в организацию, называемую "Орден Феникса". Как будто не понятно, что от организации, названной в честь этой птички, стоит держаться как можно дальше.

   - Феникс - воплощение огня и света... - начал профессор З.О.Т.И.

   - Вы руны в школе проходили? - поинтересовался сидхе.

   - Гарри, ты о чем? - спросила Гермиона. - При чем тут руны?

   - А разве непонятно? - спросил Гарри, вырезав на столе несколько рун. - Я могу объяснить. Это что?

   - Феникс, - прочла Гермиона.

   - А так? - соскоблил две руны сидхе.

   - Жертва...

   - Феникс сжигает себя, отбрасывая набранное за прожитый от сожжения до сожжения период, чтобы возродиться и продолжить существовать, - сообщила Катрин. - Фактически, регулярно действующее жертвоприношение. Магия Жертвы - сочетание ритуалистики и магии крови в чистом виде.

   - Дамблдор не такой, - возмутился Люпин.

   - Да? - нарочито удивилась Катрин. - По-моему, вы сейчас нас пытаетесь убедить, что Сириус Блэк не предавал Поттеров. Но это значит, что во время суда Дамблдор не потребовал применить к своему стороннику Веритасерум. Но даже если мы забудем сумбурный период, последовавший за развоплощением Темного Лорда и обратим внимание только на недавние события, то обнаружим, что Хогвартс охраняют дементоры. И от кого же они охраняют? Правильно, от Сириуса Блэка, а не от моих родителей и дяди, за которыми гоняются авроры. Чем же охрана из дементоров отличается от охраны из авроров? Правильно, авроры могут взять беглеца живым, а дементоры гарантированно подвергнут его Поцелую. Итак, каким же знанием обладает Сириус Блэк, которое повредит Делу Света, выплыви оно на поверхность? По-моему, этим знанием может быть только тайна личности Хранителя Тайны, который скрывал местонахождение дома Поттеров. А уж что может рассказать этот хранитель...

   Некоторое время все молчали - школьники уже все высказали, а Блэку и Люпину нужно было всерьез обдумать ситуацию.

   - Поэтому вы так легко мне поверили и даже не пытались атаковать? - прервал тишину Сириус Блэк.

   - И поэтому тоже. Но вообще, мы не гриффиндорцы, чтобы считать, что мы знаем, где Правда, а если не знаем, то нам скажет предводитель Сил Добра и Света, наследник великого Дамблдора, - фыркнул Гарри. - Да и добра в этом Свете я что-то особо много не нахожу.

   - Да, ты равенкловец, - признал Блэк. - Не ждал я этого от сына Джеймса. Он всегда был настоящим гриффиндорцем. А вот Лили могла попасть и в Равенкло, так что ты, похоже, пошел по характеру в мать.

   - Я, конечно, мог бы изобразить истинного гриффиндорца, достойного наследника Джеймса Поттера, и попытаться напасть на коварного предателя еще, когда вы только вышли из тени, но я предпочту разговор действию, как и всякий равенкловец.

   Снова воцарилась тишина.

   ***

   - Ладно, профессор Люпин, продолжайте рассказ, - попросил Гарри оборотня.

   - В то время мои трансформации были ужасны. Превращение в оборотня очень болезненно; кусать было некого, и я царапал и грыз самого себя. Жители деревни слышали какой-то шум, завывания и думали, что это бушуют особенно неистовые призраки... Даже теперь, когда в доме уже много лет всё тихо, люди опасаются приближаться к нему. Но если не считать превращений, то, пожалуй, я был счастлив, как никогда в жизни. Впервые у меня были друзья, трое верных друзей - Сириус Блэк, Питер Петтигрю и, разумеется, твой отец - Джеймс Поттер. Естественно, мои друзья не могли не заметить, что раз в месяц я куда-то исчезаю. Я сочинял всевозможные истории - говорил, что у меня заболела мать, и надо её навестить... Больше всего на свете боялся, что, узнав, кто я такой, они бросят меня. Но, в конце концов, они поняли, в чём дело. Но друзья не покинули меня. Напротив, придумали нечто такое, отчего мои трансформации стали самыми счастливыми днями моей жизни - они сами стали анимагами.

   - Занятно, - заметила староста Слизерина. - И директор их не выдал просто потому, что в противном случае ему пришлось бы объяснять своим сторонникам, что оборотень делает в школе.

   - Три года львиную долю свободного времени они тратили на то, чтобы научиться этому. Твой отец, Гарри, и Сириус были одни из самых одарённых студентов, да и вообще им повезло, ведь анимагическое превращение иногда приводит к ужасным последствиям. Министерство магии ещё и поэтому зорко следит за всеми, кто пытается стать анимагом. От Питера было мало толку, но он целиком положился на своих умных друзей и тоже благополучно стал анимагом. В конце концов, на пятом курсе им удалось осуществить свой замысел - отныне каждый мог по желанию трансформироваться.

   - Гриффиндорцы, - прокомментировала слизеринка. - Вечно тянутся рискнуть.

   - Но чем это могло помочь вам? - недоумевала Гермиона.

   - Очень многим. В своём обычном виде им тоже приходилось избегать меня. Как животные - они составляли мне компанию. Ведь оборотни опасны только для людей... Раз в месяц они ускользали из замка, укрывшись мантией-невидимкой Джеймса, и совершали превращение. Питер, как самый маленький, легко преодолевал ударную зону ветвей Ивы и нажимал сучок, который отключал дерево... Они спускались в тоннель, и мы вместе проводили время. Под влиянием друзей я становился не таким опасным - тело было волчье, но разум сохранялся...

   - Давай быстрее, Ремус, - сипло поторопил его Блэк, по-прежнему не сводя с Коросты жутковато-голодных глаз.

   - Сейчас, Сириус, сейчас... Теперь, когда мы все могли превращаться в животных, открылись невероятные, захватывающие возможности. Мы покидали Хижину и всю ночь бродили в окрестностях школы или по деревне. Сириус и Джеймс перевоплощались в довольно крупных зверей и вполне могли при необходимости сдержать оборотня... Вряд ли в Хогвартсе был хоть один студент, знавший территорию школы и Хогсмида лучше, чем мы. Вот так нам и пришла в голову мысль составить Карту Мародёров и подписаться прозвищами. Я - Лунатик, Сириус - Бродяга, Питер - Хвост, а Джеймс - Сохатый.

   - Но ведь это же очень опасно! - возмутилась равекловка. - Гулять в деревне и вокруг замка с оборотнем... А вдруг бы друзья не смогли вас удержать и вы укусили кого-нибудь?

   - Гермиона, это же были гриффиндорцы - слово "опасно" в их лексиконе отсутствует, - продолжала ехидно комментировать Катрин.

   - Эта мысль до сих пор мучает меня, - глубоко вздохнув, сказал Люпин. - Было, было много раз - ещё бы чуть-чуть и... Потом мы хохотали над этим. Мы были молоды, неразумны и в восторге от своего ума, ловкости... Конечно, иногда во мне шевелилась совесть. Ведь я обманул доверие Дамблдора... Он принял меня в Хогвартс, чего не сделал бы никакой другой директор, и, наверное, мысли не допускал, что я нарушаю правила, которые он установил для моей и чужой безопасности. Он не догадывался, что по моей милости трое однокурсников стали нелегальными анимагами... Но каждый раз, когда мы обсуждали план очередных похождений в ночь полнолуния, совесть угодливо молчала. И оказалось, что с тех пор я мало изменился.

   Люпин нахмурился, и в его голосе зазвучало отвращение к самому себе:

   - Весь этот год я боролся с собой, задавая один и тот же вопрос: рассказать ли Хмури, что Сириус Блэк анимаг? И не рассказал. Почему? Потому что я слишком малодушен. Ведь это значит признаться, что я ещё в школе обманывал Дамблдора, что и других заманил на путь обмана, а доверие Дамблдора и Хмури для меня - всё. Дамблдор дал мне возможность учиться в Хогвартсе, когда я был мальчишкой. Хмури дал мне работу, когда я уже отчаялся найти хоть какой заработок. И я убедил себя, что Сириус проникает в школу благодаря тёмным искусствам, которым выучился у Волдеморта, а то, что он анимаг, никакой роли не играет... Вот и выходит, что Снейп абсолютно прав насчёт меня...