Так мы и вошли в комнату: Седрик - с лицом Ньютона, узнавшего о теории относительности, Гарри, фантастически совмещавший в себе одновременно и детскую радость, и тоску невыгулянной собаки, и я, глядящий на все вокруг счастливыми глазами гоблина-бессребреника. Правда, частично наш готично-драматичный шарм был разрушен, когда Флер в своем фирменном волнующемся стиле (а, волнуясь, она становилась практически невыносимой) выразила недоумение по поводу присутствия в компании Чемпионов "какой-то малышни"; я не замедлил ответить и совершенно по-взрослому, вальяжно и с расстановкой, улучив момент, "сделал нос".
В общем, в этом мире наше первое знакомство с мадемуазель Делакур вышло еще лучшим, чем в прошлом.
Вскоре явились Крауч, Бэгмен и еще четверо мужчин разной степени заумности. Мадам Максим ругалась и возмущалась количеством Чемпионов принимающей стороны, Каркаров каркнул презрительно что-то вроде "ну да, трусливые англичане, чего еще можно было ждать", Дамблдор доброжелательно пытался всех успокоить и направить стихийную дискуссию в конструктивное русло, министерские копались в не пойми откуда взявшемся талмуде с правилами Турнира. Прошло минут десять. Народ стоял в целом смирно, один Гарри страдальчески пялился в потолок, раскачивался на пятках и был уже близок к тому, чтобы начать назидательно ходить и сердито зыркать в сторону увлекшихся взрослых. Я и то был - сама кротость! Правда, задумчиво глядящий на меня и потихоньку двигающийся в сторонку Седрик портил всю картину. Ну и Дамблдор, видимо, хорошо запомнил мой честный утренний взгляд: несмотря на то, что сейчас придраться к моему примерному образу было невозможно - знаю, проверял на Себастиане, - он нет-нет, а посматривал подозрительно по моим координатам...
Но я на самом деле не собирался чудить. Мало ли, еще найдут, как исправить получившийся казус, и обломится мне участие в Турнире. Не то чтобы вероятность последнего была велика - о нынешних крючкотворах я был невысокого мнения, покопаются в правилах для острастки, ткнут Министру в нос бланк "В пустыне песка не обнаружено" и успокоятся. Но от случайностей никто не застрахован...
Нас промурыжили еще минут пятнадцать, наверное, и потом отпустили с миром кушать. Министерские, правда, еще потрясали талмудом с правилами и грозились найти виноватых, невиновных и посторонних, но неубедительно.
Самым сложным оказался разговор со Снейпом. Я как-то не ожидал статуса Чемпиона для себя, поэтому оказался практически не подготовленным к беседе с отчимом. Проблема была в том, что, как и любой здравомыслящий родитель, Снейп будет категорически против забрасывания меня в Турнирную мясорубку, с него станется также и додуматься до самого примитивного метода избавления меня от обязательств перед Кубком - банального перевода в другую школу. Даже при всем моем новом имидже я оставался для Северуса четырнадцатилетним пацаном с минимумом полезных навыком и практически полным отсутствием жизненного опыта; тем более, была еще мама, которая также выразит протест, что для нашего семейства умеренных подкаблучников довольно весомо и может стать решающим аргументом в споре насчет Турнира.
За полчаса, на которые я растянул свой ужин, я так и не смог придумать оптимальную линию поведения. Любые мои аргументы через призму родительского восприятия будут выглядеть желанием выделиться или подростковой бравадой, к слову, летний разговор со Снейпом, в котором я анонсировал свои изменения, здесь играл только против меня. С каждой бесплодной минутой я злился все больше, что не помогало, сосредоточиться также мешал вид Снейпа, о чем-то негромко, но бурно спорящего с директором.
Я понимаю, когда все идет не по плану. Или когда плана нет, но события для меня если не благоприятные, то хотя бы нейтральные. Но когда у меня нет плана и происходит что-то, что мне не нравится... Я со злостью ткнул вилкой в упорно удирающий от меня кусок мяса - частью даже удачно, мясо на вилку накололось. Правда, кроме мяса на вилке теперь присутствовал и стол, а расколотая на две неравные половинки тарелка укоризненно поблескивала, чуть бликуя от огоньков свечей. Судя по всему, это и есть конец ужина для меня. Встав, я торопливо вышел из Зала и, пройдя несколько поворотов, тихо уперся лбом в прохладу стены.
Что на меня нашло? Странно, неудачи были порой поводом для уныния, чаще - для спортивной злости, но никогда не доходило до такого всепоглощающего бешенства, которое я испытал парой минут ранее.
Глубоко вздохнув, я убедился, что смог взять себя в руки, и наметил примерно действия на ближайшее время.
В конце концов, если я не готов к разговору, значит, надо отложить заседание... В смысле, беседу со Снейпом. Благо, не поговорив со мной, в ближайшие сутки он ничего предпринимать не станет, соответственно время подумать у меня есть, достаточно лишь не попадаться на глаза ни ему, ни другим преподавателям. А то ведь ночь на дворе, еще часик - и все, пора если не спатоньки, то хотя бы в гостиной заседать безвылазно. Поймают - отконвоируют к декану.
Благо, именно эта часть плана совсем не представляла для меня трудностей. Я ли не гулял с начала года здесь? И ни разу не попался!
Итак, что может в целом сказать мне Снейп? Множество вариаций на одну и ту же тему: это опасно. Из субъективных вариантов личное нежелание. На этом все.
Чем я могу ему ответить? "Это действительно опасно, но я справлюсь"? Нет, идти в лоб неудачный вариант, Снейпа так не передавить. А вот подловить на обратном, пожалуй, можно.
С такими мыслями я решительно направился искать отчима, который, судя по моим наблюдениям последних трех часов, также решительно искал внезапно потерявшегося меня. Нашел я его в одном из коридоров, примерно выяснил для себя маршрут и пошел в обход.
Снейп нашел меня на подоконнике, очень грустного, подтянувшего колени к груди и лирично глядящего в окно.
- Мистер Снейп, - деланно строго начал он, - вы осознаете, где должны находиться в данный момент?
- Да, сэр, простите, - я немедленно соскочил со своего насеста и покорно вытянулся перед деканом.
- Я провожу тебя в гостиную, - уже мягче сказал отчим. Я кивнул и поплелся по направлению к почти родной спальне. Снейп, немного помолчав, нагнал и ободряюще хлопнул меня по плечу: - Ты как?
- Да нормально, - сказал я в сторону. - Просто переволновался немного. Турнир... и я. Несуразица. Ладно еще Гарри, он герой...
- Это что еще за новости? - почти рефлекторно среагировал отчим. - Ты, уж поверь мне, ничем не хуже не только Гарри Поттера, но и остальных Чемпионов тоже. Что за глупости?
- Да брось, - махнул рукой я. - Можешь не пытаться меня ободрить, я и сам все понимаю. И возраст, и навыки... Меня на первом же испытании раскатают в тонкий блин. Даже если позволят участвовать - у меня нет никаких шансов.
И он поймался.
- Я не ободряю, - сухо и серьезно сказал Снейп. - Я видел всех Чемпионов, и у меня достаточно опыта. Чтобы примерно представлять кто чего стоит. Может, ты и не фаворит Турнира, но уж точно и не в конце рейтинга - по меньшей мере твердый середнячок. Так что не нужно тут разводить уныние. Кроме того, за тобой еще факультет Слизерин и семья, между прочим, а поддержка - немаловажная часть подготовки.
На полушаге я сверкнул улыбкой и атаковал Снейпа обнимашками номер три - не официальные, достаточно теплые, но не чересчур, ребра не ломать и со временем не перебарщивать.
- Спасибо, пап! Я... Спасибо! - и торопливо умчался в родные пенаты, оставляя в коридоре Снейпа, медленно осознающего только что им сказанное. Теперь не отвертится, разве ж может он разочаровать ребенка? Нет, может-то может, но сейчас не будет. Даже, может, перед мамой заступится.
А завтра я его успокою жалобой. Вместе составлять будем, результаты, конечно, пока неизвестны, но наверняка старшей части моего семейства даже от одного факта станет повеселей.
