Госпожа Бранд кивнула. «Ты можешь выбрать любую профессию, Марлена, главное – никому не позволяй сбить тебя с намеченного пути. Но помни также о том, что если ты выберешь странный путь, то можешь оказаться на нем одна, и тогда тебе будет очень одиноко». Марлена сразу поняла, что имеет в виду учительница. Госпожа Бранд, хоть и была достаточно привлекательной, славилась строптивым нравом и в свои тридцать пять лет все еще была не замужем. В тот день Марлена решила, что когда-нибудь станет журналисткой. Или писательницей. Или и тем и другим. Она хотела воспользоваться свободным временем, чтобы написать свою первую большую статью.

Встреча с Софией Кнокс только укрепила ее в этом решении.

Каждый вечер, приходя в большую общую каюту, Марлена читала своему отчиму Юлиусу и матери отрывки из своих записей. Анна устраивалась на широкой кровати, а Юлиус садился за стол. Леонора спала на руках у матери или в кровати родителей. Впрочем, ни Юлиус, ни Анна не знали об амбициозных планах Марлены, хоть раньше девочка и делилась с матерью своими мечтами. Марлена прижала к груди альбом, думая о том, что не хочет унаследовать извозчицкую компанию матери. «Я хочу подольше поучиться в школе, много узнать, а потом отправиться путешествовать. И писать статьи». Но как объяснить это маме? «Ей это не понравится, – думала Марлена, глядя на Анну. – Совсем не понравится. Мама любит все приземленное».

Вздохнув, девочка встала.

– Пойду прогуляюсь по палубе, мам.

– Хорошо. Погода сегодня отличная.

Посмотрев на мать и на младшую сестру, Марлена вышла из каюты. Рано или поздно нужно будет поговорить с матерью. Девочке казалось, что она не сможет сойти с избранного пути. Она хотела познать мир, получить новые впечатления и сохранить в памяти все, что было для нее столь важным.

Когда за Марленой закрылась дверь, Анна уложила спящую Леонору в коляску, а затем решительно взяла альбом в кожаном переплете, который ее дочь оставила на столе. Осторожно открыв альбом, Анна принялась рассматривать рисунки. У ее дочери был талант к живописи, она умела подмечать важные мелочи, да и тексты писала отличные, это Анна знала. Она надеялась, что все эти навыки пригодятся Марлене, когда та унаследует компанию «Мейер-Вайнбреннер и Ко».

«У Марлены все получится, – говорила себе Анна. – Она очень умная девочка». Вздохнув, женщина осторожно вложила листы с рисунками обратно в альбом. «О боже, неужели ты уже задумываешься над этим? – спросила она себя. – Марлене всего тринадцать. Пройдет еще много лет, прежде чем она сможет приступить к работе в компании. Теперь главное – привести дела в порядок после этой долгой поездки».

Анне не терпелось вернуться домой. Она положила альбом на место и задумалась о приезде в Буэнос-Айрес. Но как женщина ни старалась, ей не удалось отогнать от себя мысли о будущем Марлены. «Почему мне так неспокойно? – спрашивала она себя. – Марлене нравится писать и рисовать. Так почему бы не позволить девочке наслаждаться этим?» Но Анна слишком долго боролась за свою компанию, она не могла относиться к семейному делу спокойно. В трудные времена она шла ради этой компании на большие жертвы… Ничего противозаконного, конечно, но те решения дались ей нелегко. Мысль о том, что Марлена не захочет унаследовать компанию, вызывала у Анны тревогу.

На борту было много людей, а Марлена умела наблюдать. Тут были врачи, инженеры, офицеры в отставке, даже пара мужчин, которые явно зарабатывали на жизнь чем-то противозаконным. Несколько молодых аргентинцев возвращались домой из познавательных или развлекательных поездок. Были на борту и нувориши, переселенцы из Италии, разбогатевшие в Аргентине на продаже колбас. Их пальцы были украшены вычурными кольцами. Плыли на корабле и певицы из миланского оперного театра «Ла-Скала» – они отправились в ежегодное турне по Южной Америке.

Люди коротали время за разговорами, игрой в карты, сном, едой, чтением и мечтами о будущем. Из Генуи «Америка» плыл вдоль средиземноморского побережья, заходил в Марсель, Барселону, Валенсию, прошел Гибралтарский пролив, ненадолго остановился в испанском городе Кадис, где на борт поднялись новые люди, а одного из пассажиров сняла с корабля и арестовала местная полиция. За ужином некоторые говорили, что он был членом знаменитой банды мошенников, действовавшей в Европе.

За столом в роскошно обставленном салоне корабля собирались пассажиры, плывшие в каютах первого класса. Тут всегда было на что посмотреть. Самым интересным Марлене казался контраст между пассажирами, становившийся очевидным, когда все собирались на палубе. На пароходе было много переселенцев, которые, как и мать Марлены, Анна, во время своей первой поездки в Аргентину могли позволить себе только койку на средней палубе. Такие пассажиры всей толпой вываливались наружу. Несмотря на то что Марлена в первые годы жизни повидала нищету, их одежда все равно удивляла девочку. На некоторых были штаны, на скорую руку сшитые из мешковины, еще пахнувшей подгнившими сливами или апельсинами. На одной женщине была бархатная накидка, украшенная кружевами – и при этом усеянная дырами, и столь же потрепанная юбка. Сквозь потертые штаны некоторых пассажиров просвечивала голая кожа.

Карандаш Марлены порхал над бумагой. Девочка создавала эскиз за эскизом. Кое-какие наброски были совсем грубыми – Марлена планировала дорисовать их дома.

Но самыми красивыми, считала Марлена, были ночи. Сотни путников, в основном итальянцы, собирались на борту. Мужчины и женщины лежали друг возле друга, кутаясь в накидки или плащи и подложив под голову моток тряпья. Воздух полнился тихим говором. Иногда где-то начинал плакать ребенок, и его успокаивали тихими словами. То тут, то там взлетала к небесам негромкая песня. Если встать у поручней и смотреть на воду, начинало казаться, что в море плавают звезды, отражавшиеся от поблескивавшей в лунном свете глади.

Марлена была одной из первых, кто подошел к поручням, когда после очередных восьми дней пути из Кадиса к острову Сан-Висенте «Америка» вновь причалил к берегу, чтобы набрать угля. Земля показалась на горизонте, еле различимая, похожая на полосу тумана. Но чем ближе корабль подходил к острову, тем четче проступали очертания, и вскоре все – даже те, кто страдал от морской болезни – поднялись на палубу и жадно впились взглядами в приближающийся порт. Когда корабль пристал к берегу, некоторые пассажиры, в том числе и Юлиус с Анной, сошли на сушу. Как они ни старались разогнать скуку, жизнь на борту парохода не баловала их особым весельем, и большинство путешественников были рады возможности развеяться.

Двое из них даже полезли купаться, но при этом старались не отплывать далеко от берега – по слухам, тут водились акулы.

Марлена со своим альбомом устроилась на берегу и быстро-быстро все зарисовывала, стараясь ничего не упустить. Пловцы, похоже, отлично развлекались, и на мгновение девочка им позавидовала. Конечно, женщины не могли последовать примеру этих ребят, как бы сильно ни страдали от палящего солнца. Интересно, каково это – плавать в море?

Пловцов подзадоривали или, напротив, пытались выгнать из воды – и в первом, и во втором случае с берега доносились оживленные возгласы. Пара пассажиров, похоже, думали о том, не присоединиться ли им к плавающим в море, но никто так на это и не решился. От Юлиуса Марлена знала, что Сан-Висенте – лишь один из островов на западном побережье Африки, входящий в архипелаг Зеленого Мыса. Несмотря на название, на острове почти не было растительности. Население в основном было африканского происхождения. Чистенький портовый городок Минделу окружали голые горы странной формы.

Именно в Сан-Висенте останавливались все пароходы, пересекавшие Атлантический океан. Хотя формально остров находился под контролем Португалии и все органы власти носили португальскую символику, деньги от заправки пароходов уходили в карманы англичан, потому что уголь сюда привозили две британские компании.