– Ты успокойся, Чик, охладись. Воля у тебя сильная, но ты не бог, а лишь пасынок бога… или сын?

– Да иди ты со своими сыновьями!

– Тогда тем более. Против Воли богов не пойдешь, на ней весь мир стоит.

– На них стоит, говоришь?! – взвился Рус. – Да это они на мире, на людской вере сидят!

Через несколько вдохов-выдохов Рус осознал свое явное преувеличение, мысленно попросил прощения у Величайшей и поправился:

– Ну, конечно, все взаимосвязано. И люди живут благодаря их Воле…

Андрей неодобрительно покачал головой. Хоть он и привык к богохульству друга, но все равно чувствовал себя в этот момент неуютно и молился всем богам, прося простить неразумного «пасынка могущественного, но излишне горячего Бога».

И вдруг во взоре Руса зажглось понимание. Черные зрачки наплыли на серую радужку и в глубине темного бездонного провала Андрей разглядел… что-то совершенно нечеловеческое. И почудился ему хохот, идущий из самых глубин. Он бы заледенел от ужаса, если бы в том смехе не различалось явное облегчение и ироничное веселье, словно говорящее: «Какой я был дурак!» Не успел Андрей испугаться за собственное здравомыслие, не успел усомниться в душевном здоровье друга, как глаза Руса приняли прежний обычный вид. Досадно качая головой, он снял с себя новоиспеченный амулет, отбросил в сторону и с присказкой: «Мир, говоришь, стоит… хм» – скомандовал:

– Ударь меня мечом!

Над ним засветилась непонятная слабая структура.

Андрей безразлично пожал плечами, материализовал в руке «Утреннюю росу» и несильно рубанул друга поперек живота. Каково же было его удивление, когда он, уже решив остановить меч, почувствовал, как клинок налетел на что-то упругое, сверкнувшее слабеньким желтым светом. Оторопевший Текущий поднял взгляд и увидел на лице Руса выражение полнейшего удовлетворения. Друг кивнул, сказав, казалось, одними глазами, но Андрей догадался: «Бей еще!» И он бил, и колол, и каждый раз меч отскакивал, будто налетал на прыгучую сеть, сплетенную из тягучих волокон какого-то южного дерева – любимое детское развлечение. Потом он обстреливал Руса из лука, подкрадывался с кинжалом и вонзал исподтишка… А теперь уже удивлялся Рус – на такое «подлое» применение оружия он не рассчитывал, но структура срабатывала идеально!

– Что это значит? – наконец-то спросил Андрей, когда друг изволил скомандовать «хватит», и они сели на землю.

Рус ответил не сразу. Видно было, что он, закрыв глаза и то хмурясь, то улыбаясь, словно разговаривал сам с собой. Хотя губы не шевелились. «А может, это… с самим?.. с отцом-отчимом?..» Внутри Текущего похолодело. Он невольно сглотнул.

– Нет, Андрей, – заговорил Рус сразу, как только открыл глаза, – это я с Духами. Рассуждал, так сказать. Я не понял… – и замолчал.

– Что не понял?

– А ни дарка я еще не понял! – неожиданно весело воскликнул Рус. Повернулся к другу, заговорщически подмигнул: – Давай амулет переделывать. Так… нет, совсем новый изумруд, чистейший, есть?

– Слушай, Чик, ты меня совсем запутал. У тебя с головой все в порядке? – Рус промолчал. – Кхм. Вообще-то мы столько трудов вложили и самый чистый, с самым упорядоченным строением, без обрывов, как ты изволил выражаться, камешек использовали. Если только алмаз попробовать… Ты что, саму структуру поменял?

– Вот же Тартар! – Рус с досадой хлопнул себя по лбу. – Совсем из головы вылетело! Есть же у нас нормальный амулет, я ничего не менял, – сказал он, поднимая с земли отброшенный медальон. – Что ж, давай испытывать.

Следующий статер пасынок Френома позволял себя избивать. Наконец не выдержал и начал уклоняться. В конце концов закрутилась веселая карусель. Костюмы каганских разведчиков, как бы обрызганные разливами цвета хаки всевозможных оттенков, слились в размытый силуэт, с трудом различимый на фоне выгоревшего холма с проплешинами белесого ковыля. Если бы не тучи пыли и не сверкание «Утренней росы», то заметить «сражение» было бы очень трудно. Непревзойденными мастерами маскировки были каганы…

Когда друзья разлетелись в разные стороны, оба тяжело дышали, но лица обоих светились удовлетворением. Взрослые мужчины смотрели друг на друга и еле сдерживались от чисто ребяческого кривляния: «Как я тебя!», «А как я тебя?!». Они, оказывается, соскучились по битвам. Стоило начаться потешной драке, как обоих охватил азарт. Рус опомнился первым. Достал из-под куртки амулет на длинной бронзовой цепочке, снял его через голову и бросил Андрею.

– Капни на него своей кровью. – Друг удивленно поднял брови. – Не думай ни о чем! Проколи палец и приложи к кристаллу! Быстрее! – Андрей машинально выполнил этот странный приказ. – Надевай его на шею. А теперь держись!

В руках Руса сверкнули «близнецы», и снова возник вихрь из смешавшихся тел. Вскоре к необычно тихим, без звона стали о сталь звукам схватки присоединились завывания Духов, а мечи замелькали цветами самых разных стихий. Если бы можно было снять этот «бой» скоростной съемкой, а потом прокрутить запись в обычном режиме, то зритель заметил бы, что один участник действа, открыв рот и опустив длинный узкий прямой меч, стоял практически неподвижно, а второй, скалясь, как волк, наскакивал и кружил вокруг первого, молотя парными мечами, казалось, со всех сторон одновременно и ни разу не смог коснуться тела неподвижного противника.

«Близнецы» исчезли, и Рус, страшно усталый и жутко довольный, лег на иссохшую траву…

Объясниться пасынок Френома изволил только после того, как они с Андреем распили фляжку настоящего виноградного вина – изделие нынешних жителей Кальвариона, а не «фруктовое пойло», произведение прошлых хозяев города. Андрей как истинный месхитинец великолепный каганский напиток не жаловал. Вино Текущий вытащил из своего «кармана» и поспешил угостить друга. Иначе бы Рус достал каганское «пойло», которое носил с собой, называя его «Росой золотого цветка» или просто «кисленьким».

– Понимаешь, Андрюша, ведь «отражатель» вообще-то тоже не должен был работать.

– То есть? – удивился мастер Текущий.

Кстати, неофициальный мастер. Потому что работу на ранг не сдавал, не экзаменовался и подтверждение из ордена соответственно не получал. Это надо было ехать в Альдинополь, где он до сих пор официально числился учеником-экстерном, и подписывать контракт. Конечно, его бы легко квалифицировали в «отпускные» маги, у Текущих с этим особых проблем не наблюдалось, но… мало ли. Да и четверть от заработка надо было потом отчислять всю оставшуюся жизнь. Но не в этом дело, Андрей не жадничал, просто… сам не понимал почему. Наверное, заразился от Пиренгула здоровой паранойей. Все-таки житель загадочного Кальвариона, муж Верховной жрицы Эледриаса, а ехать надо чуть ли не в пасть врагам. Ордены, как бы Рус ни утверждал обратное, сильно зависели от царской власти. Да и сама орденская верхушка была жутко любопытной и – зачем скрывать? – жадной. Наконец, Андрею было элементарно некогда.

– Все дело в Воле богов. В моем случае, в Воле богини Геи. Я же – Хранящий. – Рус замолчал, будто разъяснил все.

– Это я давно знал, Чик, не томи! – Андрей сгорал от любопытства, и эта издевательская затяжка со стороны друга его раздражала.

– Да не специально я! Пытаюсь подобрать слова… В общем, на «отражатель» Гея как бы закрыла глаза. То есть позволила моей Воле реализоваться, согласилась с новой структурой, согласовала со своей Волей. Наши наставники правы – вся магия в нашем мире исходит из Воли богов. Наука существует и развивается, – Рус произнес это без обычной своей скрытой издевки по поводу геянской магической мысли и ее методов – абсолютно отличных от строгих выверенных логичных земных изысканий, – но не зря за тысячи лет существования маги не смогли создать ничего подобного нашей «универсальной защите», а они были умными мужами…

Андрей вслушивался в каждый звук, в каждый вздох Руса, боясь пропустить что-то неимоверно важное, ломающее все устои. Сжав зубы, терпел, глотал многочисленные уточняющие вопросы, которые буквально рвались из его глотки. Он давно ждал от друга – пасынка могучего бога, в чем он нисколько не сомневался, – новых и очень надеялся, что жутко тайных сведений об основах мироздания. Андрей, конечно, привык к скрытности Руса и ничего у него не выпытывал, не считая частых шутливых намеков на «божественность»; на них он серьезных ответов и не ждал. По-дружески, даже скорее по-детски, восторгался его невероятными возможностями и… всегда лелеял надежду. Однажды, когда Гелиния находилась под властью демонской сущности, друг сгоряча рассказал такие сведения о богах и их взаимоотношениях с людьми, что Андрей отказывался верить и только через силу заставил себя не сомневаться в словах Чика. Но очень скоро успешное посвящение Грации и появление нового бога – Эледриаса смело остатки недоверия. Сейчас, похоже, приоткроется еще одна толика большой загадки, имя которой – Рус.