И Мадхьягеха Бхатта со своей женой Ведавати тоже были на этом празднике, они шли и тоже об этом говорили: «Хорошо бы, если бы у нас родился полубог Ваю». И это желание очень сильно вошло в их сознание, так что Мадхьягеха дал обет, что каждый день он будет ходить к Анантешваре Махадеву и поклоняться ему. И вместе с Ведавати они, чтобы у них родился хороший сын, дали обет пить только одно молоко. Это традиционный ведический обет. Итак, они двенадцать лет пили только одно молоко. И каждый день Мадхьягеха Бхатта пешком ходил в Удупи, — от того места, где родился Мадхвачарья, примерно двенадцать – двадцать километров, и тогда не было моторикш и других машин, — довольно-таки долгий путь.
По истечении двенадцатого года сурового поста на молоке, — а к этому времени у них уже родилась дочь, — Сам Ананта пришел к ним и сказал: «Что-то особенное случится в вашем доме. Я хочу находиться тут». Одновременно Он пришел к главному жрецу храма Анантешвара Махадева и сказал: «Уттсава-мурти из этого храма должно переехать в дом Мадхьягеха Бхатты, в дом, где должен родиться Мадхвачарья».
И вот однажды Мадхьягеха возвращался из Удупи и услышал звук барабанов: «Бум, бум, бум!». Он не понял, что это такое. Звук раздавался отовсюду. Когда он подошёл к своему дому, то никого не увидел, никакого видимого источника этого звука. Он зашёл в дом и увидел свою жену, которая уже родила и стояла с маленьким ребенком. И в этот момент Ваюдев вошёл в тело этого ребёнка. У Мадхьягехи Бхатты родился сын, — сын, который представлял Ваю, и полубоги прославляли это событие, устроив барабанную музыку с небес. Так родился Мадхвачарья.
С самого детства Мадхвачарья проявлял необыкновенные качества. Он так много ел, что до сих пор в Южной Индии аюрведические врачи рекомендуют поклоняться Мадхвачарье, чтобы разжечь огонь пищеварения. (В храме, который мы посетим, мы увидим отпечатки его стоп.) Есть история, в которой говорится, что Мадхвачарья уходил на Вимана-гири к богине Дурге и проводил там многие часы, медитируя на неё. Однажды он заигрался там с детьми. А за день до этого на него напала страшная змея и говорится, что демон Махиман, которого убил Бхима во время битвы на Курукшетре, поселился и жил здесь в виде огромной змеи с пятью головами. В один момент, когда Мадхвачарья убежал туда со своими друзьями играть, вдруг, откуда ни возьмись, эта змея выскочила и стремительно помчалась прямо на него, обвила ногу и впилась в него зубами. Тогда Мадхвачарья другой ногой на неё так надавил, что до сих пор остался отпечаток этой змеи с пятью головами и отпечаток стопы Мадхвачарьи. (Мы должны посмотреть этот камень, где остался след...) И люди бросились к нему, чтобы спасти, потому что змеи ядовиты, и, к своему удивлению, они не нашли даже следа от укуса. Бхимасена отличался очень толстой кожей, никто не мог прокусить её, и эта змея не смогла впрыснуть яд в его кожу, потому что кожа была слишком толстой. И Мадхвачарья как ни в чём не бывало побежал дальше гулять. Мать, услышав об этом, очень обеспокоилась, и её материнское сердце боялось: вдруг опять кто-нибудь нападёт? Она стала кричать: «Васудев, Васудев!» Она кричала так отчаянно, а он был далеко, на этой горе. Он подумал: «Ну ладно, раз мама так хочет, я вернусь», — и он набрал побольше воздуха в лёгкие и, прыгнув, приземлился прямо во дворе своего дома. И в том месте, где он приземлился, остался большой отпечаток. Рядом с этим отпечатком построен храм, и Вадираджа Тиртха установил там мурти Мадхвачарьи. (Мы должны найти там отпечаток от этого прыжка.)
В другой раз Мадхьяегеха Бхатта собрал вокруг себя людей и начал сам рассказывать «Шримад-Бхагаватам». Он прочитал шлоку, в которой описаны деревья, которые растут на горе Кайлаш. Прочитав эту шлоку, он понял, что не знает перевода одного санскритского слова, и решил пропустить его — всё равно никто не заметит. И начал говорить, что вот это такое дерево, вот это такое дерево, а слово, которое он не понял, пропустил. Мадхвачарья сидел и слушал. Когда он услышал это, он сказал: «Папа, ты обманщик. Почему ты не сказал про одно дерево?» — и стал ему объяснять, что это за дерево. Где-то в девять лет Мадхвачарья окончил школу. Он подошёл к учителю и сказал: «Я хочу заплатить тебе дакшину. Ты меня учил, и я хочу тебя отблагодарить за это образование». Учитель согласился, и тогда Мадхвачарья предложил ему как дакшину одну из Упанишад, «Айтарею-упанишад». И в уединённом месте он объяснил эту свою любимую Упанишаду. Он начал свою жизнь с объяснения этой Упанишады и 73 года спустя (столько он прожил), в храме Анантешвары Махадева он также объяснял «Айтарею-упанишад». Его слушали ученики, и в этот момент цветы стали сыпаться с неба. Они сыпались на лектора, все смотрели на это чудо. В конце концов образовалась огромная куча цветов, и оттуда, из-под кучи, продолжал раздаваться голос Мадхвачарьи. И в один момент голос его затих, тогда ученики бросились раскапывать эту кучу цветов, но Мадхвачарьи уже там не оказалось.
Мадхвачарья ушёл из храма Анантешвары, в котором мы сегодня были. Таким образом, он начал с «Айтареи-упанишад», и последнее, что он объяснял — это тоже была «Айтарея-упанишад», в храме Анантешвары.
Есть ещё одна маленькая история, связанная с сыном его учителя. Когда они ссорились с учителем, то учитель всё время его ругал и говорил, что Васудева ленивый и ничего не знает. И вот однажды они с сыном учителя играли и убежали в лес, и у сына учителя возникла страшная головная боль. Он не находил себе места от этой боли. Мадхвачарья подошёл к нему, повернул его голову и начал дуть в ухо. А это сам Мукхья-прана, изначальный ветер, который всё очищает. Другое имя Мукхья-праны — Павана — «тот, кто всё очищает». И в этот же момент боль ушла, но самое удивительное не то, что боль ушла, а что сын учителя стал чувствовать что-то необычное в голове. Он увидел, что его сознание превратилось в большую книгу, и что этот ветер, который ему дует в ухо, как бы перелистывает её страницы, и на каждой из страниц была одна из его жизней. Таким образом он вспомнил сто своих жизней. Он прибежал к своему отцу и стал ему всё это рассказывать.
Когда Васудева захотел принять санньясу, Мадхьягеха Бхатта был безутешен, он думал, как отговорить своего сына от этого «жуткого» поступка. Он сказал ему: «Если ты примешь санньясу, я обещаю тебе, что буду поститься до тех пор, пока не умру». На что Васудева ответил: «Делай что хочешь!» — и затем он взял кусок одежды, который у него был... Здесь санньясу принимают немного иначе, чем у нас: они берут одежду, которая у них есть, разрывают ее на две части — из одной части делают каупину, из другой части делают простую повязку сверху, чадру. У него на глазах Васудева разорвал свою одежду на две части и сказал: «Это — моя каупина, а это — моя бахирваса!» Но Мадхьягеха Бхатта был настойчив, он сказал: «Докажи! Подтверди с помощью священных писаний, что ты имеешь право это делать!» И Васудева вспомнил стих: «Когда человек готов, когда у него в сердце появилось отречение, он может принять санньясу, не обращая внимания ни на что другое». Тогда Мадхьягеха понял, что он ничего не сможет сделать, и решил прибегнуть к последней уловке: он послал его к матери. Как я вам уже рассказывал, они договорились, что Васудева благословит своих родителей на ещё одного ребёнка, чтобы он мог уйти и принять санньясу, и Ведавати опять забеременела. И когда у них родился второй сын, Васудева сказал: «Теперь я могу принимать санньясу». И он пришёл к Ачьюта-прекше, упал перед ним на колени и в чатуртхи принял санньясу, что само по себе очень странно, потому что в чатуртхи никаких хороших дел, по астрологии, делать не разрешается. Чатуртхи — это самый неблагоприятный, самый плохой день в календаре. Обычно люди сидят дома или объявляют войну в этот день. Но Мадхвачарья решил объявить войну всему миру майявади, и он принял санньясу в чатуртхи, получив имя Пурна-прагья. Говорится, что Мадхвачарья сиял, он был одет в простые одежды, его не украшала даже сандаловая паста — сам он был украшением самого себя.
