- Оборотень! - покатился шепот по толпе. - Златохвостая! Легендарный йокай! Богиня!

   - Оборотень? Богиня? - генерал засмеялся, было, но быстро подавился смехом и закашлялся. - Не смешите, капитан, мне и без того дурно от того пойла, чем меня напоил наш добрый йокай. У меня есть другое объяснение, и, увы, гораздо более близкое к реальности. Златохвостая -- фикция! Она мастер маски, которого пригласили изобразить богиню перед серыми массами и поднять народ на борьбу! Как возможно столь фантастическое перевоплощение в реальной жизни, хоть кто-нибудь может мне сказать? Менять местоположение костей и мышц, да не просто так, а чтобы уподобиться внешне другому человеку?! Чушь какая! Откровенный бред. Эта куноичи, - Хуоджин указал на Кицунэ, - действительно Хизако. И верю, что она действительно дочь клана Кинджоу! Но все остальное -- ложь. Она не обычная куноичи. При дворе дайме существует особый отдел государственной безопасности, агенты которого проходят гораздо более жесткие тренировки, нежели рядовые солдаты армии и шиноби скрытого селения.

   - Особый отдел?

   - Да. Их шпионы входят в доверие к личностям, которые вызывают подозрения у дайме, и наблюдают за ними. Приставленные, чтобы обо всем доносить правителю страны и по его приказу убивать своих благодетелей, если те пойдут против воли владыки. Хизако -- одна из них. Давно она вокруг меня кружит... - генерал сделал легкую паузу и вздохнул. - Вынужден признать, что она нашла ко мне подход и сегодня сделала ставку на все свои прежние достижения. Отравила меня, сняла охрану на башнях и попыталась вывести верноподданных дайме за пределы лагеря. Глупейшие действия, если рядом нет группировки войск, готовых ее поддержать. Достаточно малочисленных, иначе они бы уже напали, и не испугались поднятой в лагере тревоги. Хизако -- элитный дзенин при дворе дайме. Особо приближенная цепная шавка!

   - Но... - капитан был в сомнениях, - почему она не сказала рабам об ожидающих их отрядах дайме?

   - Может быть, хотела увести в Агемацу без лишнего шума? Если бы кто-нибудь из рабов попался или побег пресекли, тайное стало бы явным.

   - Но почему она назвалась именем Нами?

   - Чтобы не терять времени на объяснения, - генерал слегка призадумался. - Нами, должно быть, это куноичи-связной, что должен был поднять верных людей в Агемацу на подмогу малочисленным силам дайме. Хизако не распознала ее и обошлась как с обычными путниками, в результате чего приятель той куноичи попал в плен. Этот Такеджи... мог назваться чужим именем, выдать себя за благородного самурая, чтобы войти в доверие нашим врагам, отчаянно ищущим союзников. Может, назвался командиром боевой группы или кем-либо из аристократии. Морда у него была вполне подходящая. В любом случае связная, выйдя на Хизако повторно и разобравшись, кто есть кто, попросила шпионку его спасти. Хизако же, чтобы пока не объяснять ничего спасаемому, назвалась именем его подружки.

   Бандиты зашептались между собой, обсуждая обе версии и принимаясь спорить. Хуоджин тем временем отдавал приказы, отправляя большие группы войск на поиски сил врага.

   - Златохвостая она или нет, но я уверен в одном, - сказал генерал, когда шум спорщиков вокруг него начал нарастать. - Кем бы она ни была, прежде всего она -- наш враг и за свое предательство заслуживает только одного наказания.

   - Убьем ее! - живо нашелся энтузиаст.

   - Разрубим на куски и разбросаем по ущельям! Пусть тогда попробует срастись!

   - Сожжем! Но сначала, хорошенько изувечим! - изуверов среди бандюг всегда хватало. - С ее регенерацией она может долго оставаться в живых под пытками!

   - Тихо! - генерал взмахнул рукой. - Да, вы правы. Оставлять эту бестию в живых нельзя. Едва она почувствует вернувшуюся силу, как тотчас попытается сбежать и искалечит еще несколько наших воинов. Меня нисколько не радует необходимость убить столь красивую девушку, - Хуоджин картинно вздохнул. - Но, увы, ничего не поделаешь. Буду к ней все же немного милосерден за все то приятное время, что мы провели вместе. Не будем рубить ее на куски или подвергать пыткам. Сегодня она получила много страшных ран и от болевого шока уже ничего не соображает. Будем же милосердны! Повесим предательницу! Пусть болтается в петле на страх шпионам и малодушным, если такие еще есть среди нас! Позорная смерть, как и должно, для подлой куноичи! На главную площадь ее!

   Толпа торжествующе взревела.

   Кицунэ повалили и потащили по улице. Бандиты направились в центр лагеря, где на пересечении нескольких улиц стояли виселицы, на веревках которых болталось несколько обледеневших трупов.

   - Снять остальных! - выкрикнул Хуоджин. - Пусть повисит одна!

   Веревки были перерезаны, и трупы со стуком попадали на землю.

   - Вздернуть, вздернуть! - монотонно рявкала толпа, потрясая кулаками, пока бандит, взявший на себя роль палача, вязал узлы на веревке и набрасывал петлю на шею Кицунэ.

   Любой сторонний наблюдатель похолодел бы от вида жестокой расправы над беспомощной пленницей, но Ао вдруг рассмеялся.

   - Ты что? - Мей посмотрела на него, как на сумасшедшего. - Что в этом смешного?

   - Для тех, кто ничего не видит, ничего смешного, конечно же, нет, - с загадочной улыбкой отозвался сенсор. - Ох и лиса! Еле живая, а все хитрит! И, похоже, провела ублюдков!

   - Ты о чем? Ао! Что там творится?

   - Дурман у Хизако качественный. Выпивший его не сможет прийти в сознание часов семь-восемь.

   - Что?!

   - Ты правильно поняла! Кицунэ не развеивала псевдодушу в теле Хуоджина, оставила ее для подстраховки и пустила в дело сразу, как только начались проблемы! Генерал все еще без сознания, и Кицунэ управляет им! То, что он не может ходить и с трудом говорит, списывают на отравление дурманом. Делая вид, что с их командиром все в порядке, лиса попросту дурит врагов и манипулирует ими!

   - Она что, сама попросила ее повесить?

   - Да, иначе бандиты изрубили бы ее на куски. Сейчас в шее Кицунэ уже завершаются активные процессы по созданию костяной решетки, которая защитит горло и артерии лисицы от петли! Она сыграет собственную смерть и, когда враги расслабятся, сбежит.

   Мей насмешливо фыркнула и покачала головой.

   - Да уж, в чем эту бестию нельзя упрекнуть, так это в отсутствии самообладания и упрямства. В такой ситуации продолжать бороться за жизнь не каждый сможет.

   "Я вернусь, - мелькали мысли в сознании Кицунэ, когда петля затянулась на ее шее. - Я обязательно вернусь к тебе, мама".

   Вдоволь насладившись агонией пленницы, поглазев на ее неподвижный труп и заскучав, бандиты начали разбредаться. Суматоха закончилась, и ничего интересного больше не будет.

   - Как-то она неэффектно в труп превратилась, - ворчали бандиты. - Ни золотого света с небес, ни огня из-под земли, ни спасителей каких-нибудь. Верно генерал говорит, куноичи это. Паршивая и самая обыкновенная.

   - Вертлявая змея получила свое, - произнес Хуоджин, слушая это недовольное бурчание. - Пусть повисит и проморозится хорошенько. А меня отнесите домой. Тело совершенно ватное. Не хочу в таком состоянии долго оставаться перед солдатами. Нужно отдохнуть.

   - Вы, двое! - капитан указал на пару рослых бандитов из стражи генерала. - Останетесь здесь и последите, чтобы тело никто не снял и не унес. У нее могут обнаружиться союзники или друзья. Пусть хорошенько окоченеет на страх нашим врагам, а затем мы выбросим ее за стену, и пусть тогда труп уносит кто пожелает. Если кому-нибудь он будет нужен.

   Стражу выставили, и бандиты начали расходиться еще быстрее. Все, представление закончено. Занавес.

   Над бандитским лагерем воцарилась тишина. Несколько часов до утра, время самого сладкого и глубокого сна. Едва ли, конечно, здесь кто-либо скоро уснет, пока в компании друзей да за бутылочкой крепкого саке последние события не обсудит. Вот и пусть обсуждают, сидя по теплым углам.