Андрон крепче стиснул зубы. Плоть выгорела в одно мгновение, но скелет, укрепленный мощнейшими из доступных демону магических рун, выдержал удар и теперь служил решеткой, разбивающей магический луч.

«Эльза, сейчас»!

«Да, господин»!

Вычислить настоящую не было сложно. Из четверых Фландре, только одна держала на руках мертвое тельце маленького суккуба.

-- Я сожгла его! -- торжествующе кричала младшая дочь ангела Тьмы, увидев, как тварь Света поглотила багровая тьма. -- Коакума, слышишь?! Я отомстила за тебя, маму и папу!

Из искажения пространства, развернувшегося позади нее, ударили золотые клинки, окутанные белым огнем пожирателя душ. Пронзенная насквозь, Фландре изогнулась дугой и отчаянный крик ее стал знаком очередной победы серого ящера.

Багровая сфера лопнула, луч угас и фантомы исчезли. Андрон, совершив последний рывок, вцепился в шею девчонки, что даже в предсмертной агонии не выпускала из рук тельце погибшей подружки.

-- Все кончено, дочь Тьмы. -- прорычал жуткий скелет, на котором не осталось ни клочка мяса. -- Я обещал избавить мир от твоей злобы, и сделаю это! Я подарю тебе покой!

Ослепительное белое сияние поглотило тело вампирши.

-- Фландре! -- Ремилия ринулась на помощь сестре, с ужасом понимая, что уже опоздала. Слишком далеко она улетела, страшась разрушительних сил багровой сферы. Теперь… теперь…

Андрон, издевательски хохоча, швырнул ей тело Фландре. Ремилия поймала тело сестры на лету и тотчас закричала от боли. Ловушка, которую спрятал демон в теле младшей сестры, стеганула старшую пожирателем душ. Но даже терзаемая белым светом, она не уронила тело Фландре. Смерть? Зачем жить, если все, кого она знала и любила, погибли? Никого не осталось. Никого!

Андрон не стал добивать раненную вампиршу. Глумливо поклонившись ей, скелет серого ящера скользнул в искажение пространства и исчез. В одно мгновение, над полем боя воцарилась пугающая тишина.

Бледнее полотна, Ремилия спикировала с небес к маленькому островку посреди бухты и, приземлившись, упала на колени. Боль от касания «Пожирателя душ» терзала ее, но она, осторожно уложив тело Фландре на покрытые трещинами камни, отчаянно закричала, призывая сидящую у края воды мико на помощь.

-- Рейму, помоги! Ты ведь знаешь исцеляющие заклинания? Я прошу, оживи Фландре! Золото, драгоценности… я ничего для тебя не пожалею!

-- Не могу. -- тихо ответила Рейму.

-- Что? -- Ремилия взъярилась, но отступила, увидев на щеках обернувшейся жрицы дорожки слез.

-- Ты не видишь, что происходит? -- Рейму широким жестом указала на рассыпающиеся прахом деревья у края бухты, бурлящую воду, на волнах которой качались сотни мертвых тел, на небеса, изломанные искажениями пространства и вырывающиеся из трещин в земле отсветы алого огня. -- Генсокье умирает! Драконы предали нас. Боги отвернулись и оставили на растерзание твари из другого мира. Это чудовище… он не добил нас только потому, что скоро мы все, так или иначе… погибнем. И у меня нет сил… нет никаких сил, чтобы этому помешать… вся моя магия… обращена в ничто.

-- Это печально, не правда ли? -- пророкотал насмешливый голос и обе девчонки, обернувшись, с обмиранием увидели скелет ящерицы, что парил над волнами метрах в пяти от островка и таращил на них пустые глазницы, источающие алое пламя. -- Печально, но не для меня! Пришлось повозиться немного, но я прикончил всех, кто выступил против меня. Вы обе…

Ремилия вскинула руку и пара сотен магических пуль, вырвавшись из развернувшихся магических пентаграмм, устремились к ящеру, но перед ним развернулся широкий магический круг и пули, канув в него, бесследно исчезли.

Бесследно?

Магический круг изменился. Схема на нем стала зеркальным отражением себя самой. Пули, поглощенные до этого, лавиной хлынули на островок. Ремилия и Рейму заслонились руками от неминуемой смерти, но шква л прошел справа и слева от них, лишь слегка вспенив воду у островка.

-- Что-то я сегодня чересчур милосерден. -- рассмеялся скелет. -- Или это от того, что я наслаждаюсь видом грозных противников, побежденных и обессилевших? Жесток или милосерден? Вы, девчонки, что будет милосерднее, прикончить вас сейчас, или позволить наблюдать гибель своего мира? Недолго вам осталось, в любом случае!

-- Что ты хочешь? -- Рейму поднялась и устремила на чудовище взгляд, полный боли, гнева и требовательности. -- Что тебе нужно, монстр? Говори!

Импульс магии, похожий на незримый кулак, сбил ее с ног и швырнул на землю.

-- Что я хочу? -- с издевкой расхохотался демон. -- Этот мир, полный света и жизни, обратить в пылающие руины! Вот что доставляет мне радость и наслаждение! Это то, что мне нужно! А что мне нужно от вас? Ничего! Вы, обе, не можете мне больше ни содействовать, ни помешать! Этот мир - мой! Двух из опасных для меня врагов я обманул и запечатал, а третья не знает о том, что здесь творится! Победа! Я, ничтожный мусорщик, сумел утереть носы всем грозным богам вселенной! Наслаждайтесь картинами разрушения своего мира, ничтожества! Я, шикигами, жалкий раб, заставил всех считаться с собой!

Издевательский хохот демона не утихал еще несколько секунд, даже когда вокруг него сомкнулось пространственное искажение и жуткий скелет исчез.

Все кончено.

Ремилия в потрясении подняла руку и взглянула на кровь, текущую по ее ладони и запястью. Кровь Коакумы? Или Фландре?

-- Это сон… -- прошептала она в глубочайшем потрясении. Слезы скользнули из глаз вампирши и упали на бледное до синевы лицо ее сестры. -- Это просто сон… сейчас я проснусь, и Сакуя… Сакуя удивленно скажет мне…

-- Мне жаль, но это не сон. -- прозвучал вдруг спокойный, с нотками сожаления, голос.

На том месте, где недавно парил скелет демона, порхал на искристых крыльях метровый геккон из драгоценных камней. Гарольд с сочувствием и глубокой печалью смотрел на удивленно уставившихся на него девчонок.

-- Драконы не предавали Генсокье. -- сказал геккон. -- Но их творения не могут прийти вам на помощь, из-за того, что мой хозяин обладает большим приоритетом в командовании ими… вне зоны влияния драконов. Генсокье принадлежит не драконам и, потому, монстр, которому вынужден служить и я, может творить здесь все, что пожелает.

-- Ты… -- прорычала Ремилия, пытаясь собрать силы для новой атаки. -- Ты… один из его рабов?

-- Не это важно сейчас, дочь Рихарда. -- ничуть не опасаясь нападения, ответил Гарольд. -- Мне нужно знать - хотите ли вы вернуть то Генсокье, что знали? Хотите, чтобы эта катастрофа действительно обернулась лишь подобием ночного кошмара?

-- Это возможно? -- спросила Рейму.

-- Да, возможно, хоть и труднодостижимо. Для этого вам нужно убить серого ящера. Ни больше, и не меньше. В его гибели - спасение и возрождение этого мира. Мой хозяин скопил в себе такое количество магической энергии, что, при ее высвобождении, возникнет перенасыщение пространства и произойдет явление, известное как «откат». Механизм самозащиты мира повернет время вспять и все вернется к истокам. К тому моменту, когда угрозы существования миру еще не было. Вам останется только память. Память и знание того, что случилось. Вы все… люди, йокай, и даже обманутые демоном феи, сможете сплотиться и, общими усилиями, не допустить повторения кошмара.

-- «Откат»? Никогда не слышала ни о чем подобном. -- сказала Рейму, но Ремилия взмахом руки заставила ее замолчать.

-- Нам нужно убить серую ящерицу? Я не стану себя сдерживать, даже если этот «откат» не произойдет! Как можно прикончить эту тварь? Скажи мне, и я все сделаю!

-- Трое защищали этот мир от произвола моего хозяина. -- сказал Гарольд с печалью в голосе. -- Но сейчас осталось лишь одно существо, которое мой хозяин действительно боится. Лорд Андрон пытался однажды вмешаться в судьбу Генсокье и девятихвостая лиса, Якумо Ран, изгнала его прочь почти без усилий. В этом была ее ошибка. Серого ящера нужно было уничтожить, чтобы он отказался от своих намерений. Пока его душа жива, он не забудет своих стремлений и желаний. Теперь, глядя на произошедшее, Якумо Ран не должна повторить ошибки. Она уничтожит серого ящера, высвободит магию и все вернется на круги своя. Призовите ее! Она нужна Генсокье, здесь и сейчас. Иначе… этот мир будет разорен безумным демоном.