Яська моргнул. Потёр глаза ободранными кулаками. Только сейчас понял, как сильно болит голова и колени. С подбородка капало что-то липкое.

Откуда-то сбоку хищной птицей налетел Колька – совсем как стриж. Отвесил подзатыльник и тут же тряхнул за плечи. Попутно по традиции обозвал «дурындой», посоветовал впредь смотреть под ноги. Сказать, что он их перепугал – деликатно отмолчаться в тряпочку!

Яська поморщился. Подождал, пока в голове утихнет звенящая вспышка от подзатыльника и снова глянул на Луну.

«И откуда ей тут взяться? Под пластами глины?»

Подсознание молчало, а Яська понял, что никакая это вовсе не Луна – самый обычный проход, через который они попали внутрь пещеры. На полу под блямбой отсвечивает кучка чего-то рыжего – никак давнишний обвал. Верхние камешки выворочены из породы; они усеивают большую часть окружающего пространства, что попадает в конус света. В воздухе повис тяжёлый запах пыли.

«Ну и полетел же я, наверное...» – промелькнуло в Яськиной голове, наряду с отголосками утихающей боли.

- Не то слово, полетел! – злобно прошипел рядом Колька – видимо, Яська подумал вслух. – Я уж решил, что шею свернул – и куда только так летел?!

Яська огляделся по сторонам. Всмотрелся в бледное Колькино лицо. Отыскал взглядом у противоположной стены Тимкин силуэт, трясущийся, будто осина на ветру.

«Нет, Колька вовсе не бледный. Это пыль от глины – наверняка тоже споткнулся, только оказался более скоординированным и просто пропахал руками по полу».

Яська машинально глянул на руку, что по-прежнему лежала на его плече.

Колька словно прочитал Яськины мысли: поскорее отдёрнул. Хотя Яська мог снова мыслить вслух – кто его знает, что именно произошло...

«Да и Тимка вовсе не от страха трясётся. Трёт ушибленную коленку, кажется ту самую, что оказалась придавленной велосипедом, ещё тогда... давным-давно!»

Яська встрепенулся. Заставил себя подняться на саднящие ноги. Откуда не возьмись, снова накатила дурнота. Яська поморщился. Вытер кулаком кровь с подбородка, отыскал взглядом сопящего Кольку.

- Что случилось?

- Да говорю же, под ноги нужно смотреть! – возмутился Колька, опасливо косясь то на Яську, то на блямбу за его спиной. – И не лететь, как на рожон!

- Я и не летел! – Яська пожал плечами, припоминая, как всё обстояло на самом деле. – Я осторожно шагнул, потому что это тьма, после Солнца... – Яська замолчал, понимая, что не в силах описать, что именно почувствовал. Точнее, как именно почувствовал... В какой момент...

- Да причём тут тьма? – Колька сплюнул. – Осторожнее просто нужно быть!

- Но разве вы ничего не почувствовали? – Яська оглядел стены и потолок, в надежде отыскать следы от лопнувшего пузыря – ничего.

- Почувствовали – что? – Колька выжидательно прищурился.

Яська с мольбой уставился на подошедшую Тимку: скажи хоть ты, как всё было!

Тимка испуганно посмотрела на Яську.

- У тебя кровь здесь... – Она дотронулась до своего подбородка. – И здесь тоже, – жест в сторону Яськиной шеи. – Ребята, может ну её эту пещеру? Ведь...

- Что? – тут же насторожился Яська.

Тимка в очередной раз вздрогнула, да так, словно ей за шиворот высыпали ушат январского снега.

- Жутко тут как-то, – Тимка огляделась слепым взором, отшатнулась от тёмной стены – она просто не желала соприкасаться с окружавшими её пластами.

Внутри пещеры зловеще зарокотало.

- Что это? – Яська почувствовал, как оборвалось в груди сердце.

Колька повёл плечом. Глянул сначала вглубь пещеры, потом на выход. С присвистом выдохнул:

- Гром... наверное.

Яська и Тимка синхронно глянули на приглушённый свет, что протискивался сквозь проход и оседал на шершавом основании пещеры неравномерным полукругом.

- Гром? – переспросила Тимка. – Но откуда?

- Да, – кивнул Яська. – Откуда? Ведь не было же ничего. В смысле, на небе ни облачка! Разве так бывает?!

Колька отмахнулся.

- По такой жаре ещё и не такое случается.

- Ага, как же! – Яська сделал неуверенный шаг в сторону прохода.

- Стой! – воскликнул Колька и молниеносно схватил Яську за руку.

Яська с неимоверным трудом сдержал возглас – Колькина ладонь оказалась ледяной, будто друг наглотался кусков битого льда, или бродил голым на морозе!

- Это ещё почему? – спросил Яська, силясь вывернуться из цепких пальцев друга.

Колька смотрел мимо Яськи, на приглушённый свет.

- Мало ли что там может быть...

- Там?.. Мало ли что??? – Тимка демонстративно топнула ногой. – Может, уже хватит в игры играть?! И без того жутко! – Она шагнула в сторону мерцающего выхода.

- Не смей! – взвизгнул Колька и, позабыв о Яське, ринулся наперерез. – Обвалиться может запросто!

Дальнейшие события Яська помнил смутно, хотя происходящее и транслировалось в мозг, как при замедленной съёмке: испуганные Тимкины глаза, в которых переливается синяя мгла; несущийся ей наперерез Колька; осыпающийся свод; дрожь под ногами... Потом пронзительный вскрик! И тишина, погрязшая в непроглядной мгле.

Яська сглотнул.

В голове жужжала фреза:

«Наверное, вот точно так же темно и страшно в обвалившейся шахте. А может и не в обвалившейся. И не в шахте... Тогда где же?»

В ушах стремительно стучало; Яська понял, что куда-то бежит. Бежит сломя голову, вслепую, выставив руки перед собой, натыкаясь на выпуклые стены и сбивая макушкой с потолка редкие сталактиты.

Затем он врезался лбом в твёрдую поверхность и всё прекратилось.

Тряхнуло.

Аверин открыл глаза, выглянул в иллюминатор.

Самолёт заметно накренился на левый бок: похоже, маневрировал перед посадкой. Под крылом раскинулся аэродром Крайний. Низкое солнце играло бликами на замёрзшей поверхности земли. Кое-где пестрели отдельные служебные постройки. Вытянулись змеи взлётно-посадочных полос. На сером битуме мелькнула тень самолёта – она походила на заблудшую в степи птаху.

Аверин хрустнул затёкшей шеей.

Нестерпимо хотелось пить.

«Как там, под землёй, чувствуя на губах вкус собственной крови...»

Казахстан. Космодром Байконур. Стартовая площадка №110. Восстановленное здание монтажно-испытательного комплекса РКК «Энергия». «Малыш».

- «Буран» задумывался, как военная система, – Титов погладил массивное шасси космоплана, будто тот был живым. – Тактико-техническое задание на разработку многоразовой космической системы было выдано Главным управлением космических средств Министерства обороны СССР и утверждено Устиновым восьмого ноября тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Официально, «Буран» предназначался для многих целей... – Титов сделал многозначительную паузу. – Однако первоочередной задачей того времени было: как можно скорее получить возможность доставки на орбиту атомной бомбы или хотя бы груза, соизмеримого с ней по весу.

- Всё начал Никсон, – хмыкнул Александр Сергеевич, любуясь творением советских КБ, что возродила современная наука.

Титов кивнул:

- Да. Ещё в семьдесят втором Никсон объявил, что в США начинает разрабатываться программа «Спейс-шатлл». Она была объявлена как национальная. По проекту, челнок выводил на околоземную орбиту двадцать девять с половиной тонн полезного груза и мог спускать до четырнадцати с половиной тонн. Именно после этого заявления американских разработчиков в Советском Союзе не на шутку задумались над тем, для каких именно целей создаётся челнок.

- Естественно, – кивнул Александр Сергеевич, переводя восторженный взгляд с челнока на Титова. – Ведь до семьдесят шестого года вес, выводимый на орбиту при помощи одноразовых носителей, не достигал даже ста пятидесяти тонн в год, а тут задумывалось – в двенадцать раз больше!

- Ничего не спускалось, но замахнулись возвращать на Землю до восьмисот двадцати тонн в год, – с улыбкой подхватил Титов. – Это была не просто программа создания какой-то там космической системы, под девизом снижения затрат на транспортные расходы, – она имела явно целевое военное назначение.