- И что снится?

Яська уставился на Тимку и выдал:

- В мои сны наведывается странная девочка.

Тимка никак не прореагировала – закончила с повязкой и посмотрела на Яську.

- И кто же она такая?

- Я не знаю, – разочарованно ответил Яська.

- А она сама разве ничего не говорит?

- Говорит. Только я мало чего понимаю. Она постоянно твердит, что нужно «плыть».

- Плыть?

- Да нет же! – Яська открыл, было рот, чтобы всё объяснить, но понял, что не знает, с чего начать.

- Тогда я совсем ничего не понимаю, – Тимка состроила жалобную гримасу. – Объясни толком, прошу!

- Я вот и пытаюсь. Понимаешь, это «плыть» – только на первый взгляд похоже на то плавание, какое мы знаем. Та девочка имеет в виду что-то другое. Помнишь, как в «Алисе?..»

Тимка встревожено кивнула.

- Ты хочешь сказать, что эта девочка, которая является во сны, приказывает тебе перемещаться в пространстве?

- Ничего она не приказывает. Просто говорит: мол, для того, чтобы чего-то добиться нужно «плыть»... а ещё всякие странности рассказывает, от которых кровь стынет в жилах.

- Хм... – Тимка подобрала книжку. – Здесь тоже про это.

- Про что? – не удержался Яська.

- Про перемещение и жуть. Мальчишка, вроде тебя, попадает в прошлое. Перед этим он с друзьями исследует подземные коммуникации заброшенного города. На развилке мальчишки разделяются, чтобы сэкономить время, но в итоге всё получается наоборот – они теряют друг друга. Потом происходит обвал. Коммуникации засыпает вместе с ребятами. В живых остаётся лишь один мальчишка. Он долго бродит по лабиринту и когда уже вконец отчаивается найти выход на поверхность, судьба всё же дарует ему шанс. Мальчишка оказывается в средневековой Европе, где всюду расползлась кровожадная чума. Что послужило этому причиной – не понятно. По крайней мере, я ещё не дочитала до развязки.

- Страшно, – поёжился Яська. – А как его звали, этого мальчишку?

- Павлик.

Яська кивнул, словно одного-единственного имени для него было достаточно, чтобы нарисовать в мыслях образ незнакомого мальчишки, что прошёл сквозь пространство и время.

Тимка прижала книжку к груди.

- Я не особо люблю читать фантастику, но чего-то другого попросту не нашла. А потом втянулась в сюжет, ведь... – Тимка осеклась.

- Похоже на то, как было с нами?

Тимка молча кивнула.

Яська вздохнул. Сжал кулак, проверяя повязку – туго, но ничего, ещё растянется.

- Спасибо, – сказал он и улыбнулся.

Тимка улыбнулась в ответ.

- А зачем нужно «плыть»? – спросила она.

Яська пожал плечами.

- Сам не могу взять в толк. Мне кажется, что та девочка хочет, чтобы я бежал.

- Бежал? Но от кого и куда?

- Не знаю я от кого. Да и куда – тоже без понятия! Хотя... Я однажды уже бежал из закрытого подвала... прямо сквозь стены.

Тимка смотрела на него ничего не понимающим взором.

- Не веришь?

- Почему же. После того случая в пещере, я теперь много во что верю. Просто ты слишком поверхностно всё рассказываешь. Трудно уловить суть.

Яська кивнул.

- Ладно, идём, а то Колька сейчас переполошиться. Потом как-нибудь расскажу.

Тимка кивнула. Помогла Яське подняться. Затем озорной песчинкой скатилась вниз.

Колька о них, такое ощущение, и думать забыл – лишь помахал рукой и тут же скрылся под плакучими стеблями ивы.

- Лихо вы это придумали, – радостно сказала Тимка. – С берега ничего не видно.

Яська кивнул.

- Только, – продолжила Тимка назидательным тоном, – не хорошо было делать вот так: брать без спросу.

- Да она и не нужна Юлию Валентиновичу вовсе, – принялся оправдываться покрасневший Яська. – Он, поди, о ней и думать забыл.

- И что с того?

Яська пожал плечами. Обругал про себя руки, которые по привычке скользнули вдоль тела в поисках карманов шорт.

Тимка выждала паузу, потом всё же закончила мысль:

- По-твоему, выходит, что если человек забыл про какую-нибудь вещь, так её можно присвоить просто так?

- Ничего мы не присваивали! Просто одолжили на время. Сплаваем на ту сторону и вернём сразу же. Честно!

Яська и сам не понял, откуда возникло последнее слово, – наверное, просто слетело с языка, отдавая дань поучительному тону Тимки.

Девочка отвернулась.

- Тебе бы самому понравилось, если бы и с тобой так же?

Яська насупился, повёл плечом.

- Эй, чего вы там замерли?! – Колька выбрался на берег, сияя от уха до уха. – Айда сюда!

Яська облегчённо выдохнул – при Кольке Тимка уж точно отстанет со своими лекциями. Они заспешили к другу.

Колька ждал, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

- На месте? – спросил Яська.

Колька кивнул.

- Ага. Может прокатимся?

- Прокатимся?.. – не понял Яська.

- А чего? Зря, что ли, в такую даль топали?..

- А если увидит кто?

- Кому тут видеть? – Колька развёл руками. – Да даже если и увидят, что с того? Юлий Валентинович ещё спозаранок с друзьями на турбазу укатил – это теперь до воскресенья, как минимум. Потом ещё дня два «хворать» будет, а то и больше...

Яська задумался.

«Ну, а действительно, чего такого? Поднимемся вверх по течению, сделаем полукруг и благополучно спустимся назад вдоль берега. Даже если кто и увидит нашу навигацию, подумают, что просто игра. Могут, конечно, из вредности «накапать» бабушке. Хотя... Кто с такого расстояния разглядит лица?»

- Ну чего? – поторопил Колька.

- Давай, – кивнул Яська.

Колька тут же засуетился. Спросил на ходу:

- Тимка, ты с нами?

Девочка стояла поодаль, обнимая твёрдый переплёт книги руками, сведёнными крест-накрест на груди.

Яська примирительно улыбнулся. Он понимал, что Тимка молчит вовсе не потому, что не желает плыть на позаимствованной без спроса лодке. Вовсе нет. Девочка молчала из-за него, Яськи. Потому что он так и не смог в открытую признать собственной вины. Более того, пытался оправдаться, как какой-нибудь отпетый воришка, пойманный за руку.

Яська просто протянул руку ладонью вверх – он не знал, что ещё сказать в их с Колькой оправдание. Да и стыдно было за собственное поведение. Колючести, её тоже должно быть в меру, как и оправданий, особенно когда за тобой и впрямь притаилась вина.

Тимка состроила разоблачительную улыбку, словно в очередной раз прочла Яськины мысли, – и протянула руку в ответ.

Они пробрались под иву. Осторожно залезли в раскачивающуюся плоскодонку. Колька профессионально отдал швартовые и вывел послушное судно на фарватер. Когда вода дошла до груди, Колька вскарабкался на борт. Тут же перебрался на корму и ухватился за своё самодельное «весло».

Тимка с книжкой уселась на носу, Яська – посередине.

Мутная вода пахла водорослями. У ближнего берега, местами, плавали флегматичные кувшинки. Разорялись лягушки, видимо не понимая, что за странный зверь заплыл в их края. Земноводные сигали с крутого берега как по команде, после чего выглядывали из воды, на вроде диверсионной группы, и смешно надували щёки в попытке запугать. Один раз из прибрежной осоки выглянул клюв задумчивой цапли. Кваки тут же ушли на дно, будто и не было сроду.

На зеленоватые волны было приятно смотреть – по всему видно, что тёплые. Яська свесился с борта и прикоснулся пальцами к воде. И впрямь теплынь! Яська аж вздрогнул от удовольствия.

- Осторожнее там! – приказал Колька капитанским тоном. – Сам плюхнешься и лодку перевернешь!

Яська, от греха подальше, «вернулся» на борт.

Колька медленно вырулил на середину речки. Стал забирать левее и впрямь собираясь подняться вверх по течению, – кто бы сомневался, ведь кладбище находилось именно там. Течение оставалось спокойным, так что маневрированию ничего не мешало.

Противоположный берег заметно приблизился. Хотя на нём и не было ничего особо интересного: узкая прибрежная полоса, заваленная мусором, что принесла паводковая вода; пологие холмы, заросшие голубоглазым цикорием; всё те же одинокие проплешины рыжей глины, так похожие на запущенный лишай.