— Какого лешего он велел нам возвращаться в гарнизон? — возмущались солдаты на биваке. — Называется, дали увольнительную — всего-то на одну паршивую ночь!

— Сукин сын он после этого, — вторил другой, хриплый с перепоя голос.

Заметив приближение лейтенанта, солдаты примолкли и уткнулись носами в котелки.

Корт вымучил дежурную улыбку и, ничего не сказав, прошел мимо.

— Не волнуйтесь, я знаю, что это не так, — успокоил его Дирк. — А еще, если что и помогает солдатам не распускаться, так это убежденность в том, что все офицеры бессердечные мерзавцы.

— Особенно тем, кто сами бессердечные мерзавцы, — согласился Корт. — В любой роте найдется парочка таких, которых хлебом не корми, а дай ослушаться офицерского приказа или поизмываться над мирными горожанами. Уж если что и помогает держать их в узде, так это страх. Пусть себе думают, что капитан, сукин сын, не даст им спуску. Им же на пользу.

— ...И что за горячка такая, что нас в срочном порядке гонят назад в гарнизон? — возмущался какой-то солдат.

— Видать, капитан завел себе новую кралю, вот и хочет, чтобы мы на нее полюбовались, — предположил его товарищ. — Выстроит нас и устроит для нее парад.

— Может, им стоит сказать истинную причину? — поинтересовался Дирк у лейтенанта, когда они проходили мимо костра.

— Завтра, — ответил Корт, — когда мне станет легче.

— Да они и сами могут догадаться.

— Ты прав, — пожал плечами Корт. — Капитан подыскал нам очередную работу, и она не ждет. Может статься, даже заплатит нам за нее вдвойне. Не иначе как какой-то Властелин хочет проучить назойливого соседа, а у самого на то кишка тонка, совсем распустил своих людей... Не смотри на меня так — тем и хороша работа наемника, что можно без оглядки говорить о Властелине все, что ты о нем думаешь.

— Но скажи то же самое Погоняла, как вскоре об этом настучат Толкачу, и так по цепочке до самого Властелина — глядишь, к утру нахала уже и вздернут.

— Зачем же ждать до утра? — удивился Корт и подумал, что у чужеземца странный взгляд на многие вещи.

— Знаешь, почему Властелины постоянно грызутся между собой? — спросил Дирк. — Как мне представляется, большинство их склок случается из-за какого-нибудь клочка земли на границе владений, и каждый из них норовит заграбастать его себе. Проблему эту в принципе можно решить и мирным путем — достаточно сесть за стол переговоров и основательно взвесить притязания каждого.

— Верно, если спор действительно из-за клочка земли, — согласился Корт. — Но дело не в нем, главное, чтобы был повод помериться силами. Тот, кто нападает первым, обычно зарится на все владения противника. К тому же, если захватить неприятеля в плен, то за его жизнь можно получить выкуп, и немалый.

— Эх, некому положить конец этому безобразию, — буркнул Дирк.

— Ты что, хотел бы оставить нас без заработка?

Дирк только пожал плечами.

— Ты же сам только что сказал мне, что Властелины воюют как бы понарошку. У них и в мыслях нет уладить свои споры. Главное — найти повод, чтобы время от времени побряцать оружием. Кстати, их развелось слишком много, и каждый заправляет всего какой-нибудь дюжиной квадратных миль. Так что войне не видно конца — потухнет в одном месте, тотчас вспыхнет в другом.

Корт кивнул.

— Печально, конечно. Иногда мне и самому хочется, чтобы всему этому поскорее настал конец. Но тогда я говорю себе какой же я все-таки глупец, ведь война — мое ремесло, мой хлеб, и другого мне не сыскать.

— Все понятно, — согласился Дирк. — Да, выходит, невелики шансы у той единственной силы, которая способна обуздать алчных Властелинов.

— Что еще за единственная сила? — нахмурился Корт. — О чем ты?

— Если бы все наемники договорились между собой, они вполне могли бы приструнить Властелинов, заставить их тихо и мирно сидеть по своим владениям и не враждовать.

— В два счета, — хмыкнул Корт. Чувствуй он себя получше, наверняка бы нашел в себе силы усмехнуться. — Любые три роты, вместе взятые, без труда разобьют в пух и прах любого Властелина. Только зачем им это? Ведь надо же на чем-то делать деньги. Вот мы их и делаем, воюя то за одного Властелина, то за другого.

— Значит, при желании наемники могли бы остановить кровопролитие, — вздохнул Дирк, — только им это невыгодно. Война для них источник существования.

— Можно сказать и так, — согласился Корт. — Тем более что время от времени кто-нибудь из капитанов сам становится Громилой.

— Но ему и в голову не приходит свергнуть Властелина, а потом покорить и всех остальных.

— Ты шутишь? — нахмурился Корт. — Все другие Властелины моментально бы объединились против него, впрочем, капитаны наемных рот тоже. Никто не допустит, чтобы вдруг появился Властелин Властелинов, который стал бы указывать, что им можно, а что нельзя.

— Ты прав, — кисло согласился Дирк. — Кто из Громил хочет, чтобы его подталкивал кто-то другой? Он сам привык командовать.

— Да, но над Громилой всегда есть кто-то повыше его — и это Властелин, — кивнул Корт. — А вот над Властелином уже нет никого. Так когда-то порешили, что нет и не будет, и никто не согласится, чтобы было иначе.

Дирк с Кортом подошли к самому краю лагеря. Лейтенант обвел взглядом бивак и вздохнул.

— Я пойду в первый дозор. Эх, кто б знал, как сегодня у меня к этому не лежит душа.

— Идите-ка вы лучше спать, — предложил Дирк, — а я подежурю за вас. В конце концов не велика забота — ходи себе по периметру и проверяй часовых, чтобы не уснули на посту.

— Да, если мне память не изменяет, ты же служил офицером, — ухватился за эту мысль Корт. — Что ж, назначаю тебя начальником дозора. Спасибо тебе, Дирк.

— Всегда готов помочь. Кого мне разбудить для второй смены? И когда?

Корт призадумался.

— Старшего сержанта, в полночь. Но он может и...

— Понимаю, послать меня подальше. Ведь вы взяли меня к себе в сержанты и приветливы со мной. Не волнуйтесь, лейтенант. Уж я его как-нибудь урезоню.

— Только, пожалуйста, постарайся сделать это так, чтобы твое урезонивание обошлось без рукоприкладства, — посоветовал Корт.

— Как я посмею поднять руку на старшего сержанта, — расплылся в улыбке Дирк и покачал головой. — Можете спать спокойно.

— Эх, спасибо за сочувствие, — простонал Корт. — Мне действительно надо выспаться, чтобы хмель окончательно выветрился.

Дирк сдержал данное лейтенанту обещание. Он побродил по лагерю, наблюдая, как солдаты готовятся ко сну, и даже успел переброситься парой слов с сержантом Отто.

— Молодец, что поступил к нам на службу, — похвалил его тот. — За молодыми офицерами порой нужен глаз да глаз. И я рад, что теперь не одному мне тащить эту лямку.

— Так значит, вы поняли, зачем я поступил в роту?

— Подозреваю, он понравился тебе с первого взгляда. А ты в тот момент был вольной птахой и не знал, чем себя занять. Что ж, молодым людям никак нельзя без друзей. Ты вроде и сам служил офицером?

— И офицером, и старшим сержантом, — подтвердил Дирк. — А начинал как все, рядовым.

Отто понимающе кивнул.

— Тогда я рад, что у нас в отряде появился человек, которого не надо учить, как держать этих буянов в узде. Главное — когда придем в гарнизон, не слишком задавайся.

— Не волнуйтесь, я же поступил на самую низкую сержантскую должность, — успокоил его Дирк.

— Ну-ну, знаю я таких, как ты, — хитро усмехнулся Отто. — Я дам тебе все необходимые полномочия.

После этого разговора Дирк зашагал к границе лагеря, вдоль которой были расставлены дозорные. Им нетрудно было видеть друг дружку, ведь лагерь был разбит на просторном, ровном лугу.

— Как тебе ночь? — поинтересовался Дирк, останавливаясь рядом с первым дозорным.

— Пока все тихо, сержант.

Дирк почувствовал, что солдат пытается ничем не выдать своего презрения к новоиспеченному начальнику, и решил проучить зазнайку.

— Видишь тот куст? — спросил он.

— А то нет, — отвечал часовой с усмешкой.