Стоило злодеям чуть-чуть приподняться — и они снова повалились наземь, ругаясь на чем свет стоит на каком-то неведомом наречии.

Савл встал рядом с Хименой. Наблюдая за тем, как призванная ею многочисленная бригада пауков дружно и продуктивно трудится, он сказал:

— Потрясающее зрелище, миледи. Вот не знал, что вы такой опытный энтомолог!

— Скорее — этимолог, — усмехнулась Химена. — Но должна тебе признаться, всякая женщина, вырастившая сына, вынуждена познакомиться с пауками ближе, чем сама того желает.

Колдун перестал дергаться и начал выкрикивать ритмические рифмованные строки.

Савл, не теряя времени, пропел:

В руках у Савла мгновенно оказалось по плоду. Взглянув на них, он обнаружил, что это спелые, сочные яблоки, и очень порадовался тому, что гусеница не успела их сожрать.

Колдун, лежащий на земле и связанный по рукам и ногам паутиной, упорно продолжал разглагольствовать. Савл понимал, что если даст ему закончить стихотворение, то колдун отменит своим заклинанием все его заклинания либо просто-напросто угробит каким-то способом его самого. Савл быстро шагнул к колдуну, присел рядом с ним на корточки, дождался того мгновения, когда колдун широко открыл рот, и проворно вставил яблоко ему в зубы. Колдун от возмущения и неожиданности вытаращил глаза, лицо его побагровело. Он силился выговорить хоть что-нибудь, но из-под сочного «кляпа» вырывались только бессмысленные звуки. Будь у колдуна возможность говорить членораздельно, Савл бы наверняка услышал целый ряд проклятий по своему адресу.

Савл обернулся к приспешнику колдуна. Тот смотрел на него затравленно. Небрежно подбросив второе яблоко, Савл осведомился:

— Угостить?

Подручный колдуна шумно сглотнул и, выразительно помотав головой, крепко сжал губы. Савл кивнул и подошел к Химене.

— Похоже, они у нас в руках, леди Мэнтрел.

— Да, пожалуй, — процедила сквозь зубы Химена и невольно задумалась о самых изощренных пытках. Ей пришлось сделать большое усилие над собой, чтобы отрешиться от этих мстительных мыслей. — И что же мы будем с ними делать?

— Как — что? Допросим их, естественно. — Савл развернулся к подручному колдуна:

— Ну что, ответишь на пару вопросов? Или предпочитаешь пытку фруктами?

Гусеница, успевшая к этому времени сожрать все листья, приподняла переднюю часть тела и весьма выразительно развернула его в ту сторону, откуда доносился аромат яблок.

— А вообще-то, если подумать хорошенько... — с издевкой проговорил Савл, — твой господин тоже может быть скормлен кое-кому, если ты будешь молчать.

Приспешник колдуна испуганно сглотнул слюну и помотал головой.

— Я... говорить, — пробормотал он с сильнейшим акцентом.

Колдун встревоженно замычал.

— Напрасно ты так волнуешься, — заверил его Савл. — Могло быть и хуже, уверяю тебя, — проговорил он, прищурился и посмотрел на колдуна в упор. — Намного хуже. Даю тебе честное слово — намного хуже!

Оттого, каким тоном это было сказано, колдун замер, но ответил Савлу не менее убийственным взглядом. Савл, однако, смотрел на него не мигая, призвав на помощь все резервы ненависти, какие только у него имелись. В итоге колдун не выдержал и отвел взгляд, но увидел гусеницу, которая сползала с дочиста обглоданной ветки, и издал испуганные звуки.

Савл, обратившись к спутнику колдуна, требовательно вопросил:

— Где дети?

— Я не знать! — воскликнул тот. — Как только мы оказаться в этот туман, мой господин пропеть стихи, чтобы дети попасть к тот человек, который нас посылать! Они, наверное, у него, а может, он их уже где-то спрятать!

Химена испуганно вскрикнула, но тут же прижала ладони к губам.

— Прекрасно, — насмешливо произнес Савл. — Ты, получается, ни в чем не виноват: ты только исполнял приказ. Ну а что скажешь насчет господина, который вас послал? Кто он такой?

У Савла было большое искушение добавить: «Животное, овощ или минерал?» — но он не успел, поскольку спутник колдуна удивленно спросил:

— Как? Ты не знать?

Колдун, чей рот был по-прежнему надежно заткнут яблоком, устремил на своего спутника угрожающий взор. Савл понял, что вести допрос надо аккуратнее, но при этом как можно быстрее, потому что гусеница уже неумолимо надвигалась.

— Догадываюсь, — уклончиво проговорил Савл. — Но хотелось бы, чтобы ты подтвердил правильность моей догадки. — С этими словами он снова небрежно подбросил и поймал яблоко. — Но конечно, если ты разговаривать не желаешь, думаю, мне все же придется угостить тебя яблочком.

— Он жрец, — проворно ответил подручный колдуна. — Верховный жрец.

Савл от удивления замер, но тут же опомнился и медленно проговорил:

— Стало быть, твой хозяин — мелкая сошка, а ты — его подмастерье?

— Никакие не подмастерья! Я — его ученик, — оскорбление заявил подручный колдуна. — Ибо он — жрец Аримана!

Савл широко раскрыл глаза и произнес неторопливо и осторожно:

— Это невозможно.

— Точно, — согласилась Химена. — Зороастрийцы поклонялись единому божеству. Их единственным богом был Ормузд. А Аримана они считали демоном.

— Считали и считают! — вскричал ученик колдуна. Савл озлился не на шутку.

— Хочешь, чтобы тебе сохранили жизнь? — сердито проговорил он, шагнул ближе к связанному ученику и сжал яблоко с такой силой, что костяшки его пальцев побелели. — Хочешь, чтобы с тобой обошлись милосердно, не стали пытать? А может, ты хочешь, чтобы мы забрали тебя отсюда до того, как к тебе успеет подобраться гигантская прожорливая гусеница? Вы явились сюда и похитили наших принца и принцессу, запугали и подкупили няньку, отдали неизвестно кому двоих невинных детей, и после всего этого ты смеешь утверждать, что этот ваш гадкий демон действительно существует? А твой хозяин так погряз в поклонении Злу, что почитает себя жрецом?