Мэт, конечно, понял, что Балкис сочиняет на ходу, потому и запнулась, не в силах подобрать рифму к последней строке. Он с готовностью пришел на помощь Балкис и выпалил:

— И ступайте к воротам тотчас!

— С кем это ты болтаешь? — свирепо вопросил офицер, а мяукающий голосок проворно протараторил:

Глаза офицера остекленели.

Рука Марудина, готовая опуститься на макушку одного из стражников, замерла в воздухе — джинна смутил остановившийся взгляд варвара. Он опустил руку и разжал кулак.

— Гм-м... Пожалуй, для пущей убедительности нам стоит захватить их с собой, принцесса, — сказал Мэт и разжал пальцы Лакшми, успевшей ухватить за ворот другого стражника и поднявшей его над мостовой. Как только подметки его сапог коснулись камней, стражник бодро зашагал следом за своими соратниками и командиром.

— Что это с ними? — обескураженно пробормотала Лакшми, приноравливаясь к поступи воинов.

— Балкис трудится, — усмехнулся Мэт.

Отряд стражников вывел пленников на улицу, которая вела от дворца. Прохожие разбегались, завидев процессию, возницы поспешно уводили к обочинам свои повозки и фургоны. А через пятнадцать минут начальник стражи остановился под аркой ворот. Его подчиненные были явно смущены и готовы обрушить на начальника массу вопросов. Вопросы накопились и у Марудина с Лакшми, но Мэт схватил их за руки и повел мимо стражников.

— Что ты такое задумал? — сердито вскрикнула Лакшми.

— Вот-вот, и я тоже хотел спросить: что ты такое задумал? — подхватил Мэт, только свой вопрос он обратил к невменяемому начальнику стражи. — Решил выгнать за ворота лучшего в округе певца? Ну ладно же! Скажи своему правителю, что меня и не из таких хором выгоняли. Ну пошли, ребята.

С этими словами он развернулся и вышел из ворот с чувством оскорбленного достоинства. Лакшми и Марудин озадаченно, плохо понимая, что происходит, последовали за ним.

Прошагав по дороге футов с десять, Мэт наконец решился обернуться. Стражники мало-помалу выходили из ступора и о чем-то расспрашивали начальника, а тот качал головой, прижав руку к виску. Вид у него был такой, словно он только что очнулся — что в некотором роде так и было.

— Скорее, — поторопил своих спутников Мэт. — Надо быстрее сматываться!

Все трое быстро затесались в толпу людей, покидавших город. Вскоре Мэт снова оглянулся. Начальник стражи построил своих подчиненных и повел их прочь от ворот. Мэт нисколько не удивился тому, что тот не поднял крика — ведь, конечно, он не хотел вылететь с работы за то, что уснул на ходу.

— Думаю, пока мы в полной безопасности, — вздохнул Мэт, и в это самое мгновение кто-то пушистый потерся о его ноги. Мэт покачнулся, но равновесие удержал. — Спасибо, Балкис. А я-то гадал, как нам выбраться на волю, но при этом не обнаружить себя.

— Не за что, — мяукнула кошка. — Быть может, когда в следующий раз тебя потянет в мышиную нору, хотя бы подумаешь, как будешь оттуда выбираться.

— Ну ладно тебе, — попытался урезонить ее Мэт. — На самом деле я не собирался входить в этот дворец. — Оглядевшись по сторонам, Мэт заметил рощу. — Давайте-ка уйдем с дороги.

— Зачем? — непонимающе спросил Марудин, но Лакшми взяла его под руку.

— Неужто тебе нужна какая-то причина, чтобы уединиться вместе со мной, супруг мой? — проворковала она. Марудин одарил ее счастливой улыбкой.

— Ну что ты такое говоришь, любовь моя! Но я бы предпочел именно уединение.

— Боюсь, не получится, ребята, — вздохнул Мэт. — Нам непременно нужно поговорить и принять какое-то решение.

Как только они оказались под прикрытием деревьев, откуда-то издалека послышался властный окрик:

— Во имя Арьяспа, расступитесь!

Мэт оглянулся и увидел, что к городу скачут воины-тюрки, а посреди них — жрец в темно-синем балахоне. Мэт простонал:

— Я так и думал, что Арьясп учует, как кто-то колдует без его ведома. Давайте-ка прибавим шагу, братцы!

На счастье, отряд, охранявший Арьяспа, так торопился в город, что воины и не подумали остановиться и прочесать придорожную рощу. Мимо леса они проскакали галопом и от дороги глаз не отрывали. Да если бы и оторвали, то увидели бы всего-навсего парочку смерчей, поднявшихся над рощей и устремившихся к западу. Жрец бы, конечно, понял, что означают эти смерчи. Поглядывая с небес на землю, Мэт не без удовлетворения наблюдал за разъезжающими по окрестностям патрулям, которые вскоре ни с чем возвращались в город, уверенные, видимо, в том, что злополучная троица все-таки осталась там.

— Куда теперь? — поинтересовалась джинна.

— В горы, — ответил Мэт без малейших колебаний. — Где же еще искать партизанский отряд?

Конечно, потом ему пришлось объяснить Лакшми, кто такие партизаны, и убедить в том, что почтенный пресвитер Иоанн теперь вынужден жить как разбойник и что пока он не в силах разгромить захватчиков и изгнать их из своего царства.

Лакшми упорно отказывалась верить в это.

— Ведь он правитель страны, — возражала она. — Значит, равен калифу. Ни один калиф не станет прятаться в горах, среди деревьев и камней!

— Она права, — поддержал супругу Марудин. — Быть может, в твоей стране, франк, правитель способен так унизиться, не потеряв при этом чувства собственного достоинства и могущества, но уж ты мне поверь, на Востоке никто не пойдет за правителем, который пал так низко, что живет в шатре посреди леса!

Мэт решил немного сдать позиции.

— Какие еще будут предложения?

— Надо искать город, — решительно объявила Лакшми. — Пусть этот город будет затерян в пустыне, в лесной глуши, но это все равно должен быть город.

Лакшми приступила к поискам. Держа под мышками Мэта и Балкис в кошачьем обличье, джинна и ее супруг совершили самый старательный облет окрестных гор, затем переключились на пустыню. Ну и конечно же, милях в ста от гор, посреди пустыни, они обнаружили обнесенный стеной город, к которому вела пыльная, истрескавшаяся от жары дорога. Скорее всего когда-то, лет двадцать назад, она была караванным путем. Стены домов в городе были обшарпанными и выщербленными и на вид почти не отличались от песка в пустыне. Глядя с высоты в сто футов, спутники увидели на улицах считанных прохожих, но на главной площади возле крепости толпилось множество воинов, одетых примерно так, как жители Мараканды, но при этом одежда у всех была одного цвета и с одинаковыми нашивками на груди.