К нам быстро шла девушка. Вроде обычная внешность, но что-то в ней было… И лично мне она очень не понравилась.
– Верка! – старательно изображая радость, отозвался мой любимый, делая шаг на встречу ей.
Я вопросительно изогнула бровь, ощутив укол ревности, когда подошедшая взяла Женю за руки.
– Можно тебя на минуточку? – ее взгляд, брошенный на меня, содержал немалую долю пренебрежения.
– Не уходи, – тихо попросила я, касаясь рукава его рубашки.
– Злат, да погоди немного! – Любимый потянул Веру прочь, оставив меня наедине с болью и страхом.
Причем боялась я не за себя, а за него… Ведь однажды я опоздала…
«Дверь сиротливо покачивалась на одной петле, поскрипывая на ветру… Крыльцо было забрызгано чем-то черным…
Перешагнув через заднюю часть туловища ротвейлера, когда-то охранявшего дом, я осторожно ступила внутрь… Все было разгромлено и заляпано кровью…
Страшно, очень больно видеть место, где раньше царило счастье, в крови и разрухе.
На первое мертвое тело я наткнулась в ванной, к счастью для меня, девочка была абсолютно мертва – ее голову, по-видимому, разбили о раковину.
Ужасно.
Еще два тела – мужчина и женщина…
Никого из них я не знала, но на глаза навернулись слезы… Сердце сжималось даже от преддверия мысли о том, что его нет…
Наверху что-то упало, и я, позабыв о собственной безопасности, бросилась туда. Если нет его – нет и меня.
Пусть это глупо и смазливо-романтично. Пусть!
Измазанный в крови парень обернулся, и мне в лицо уставилось дуло пистолета.
– Златка? – Юноша недоверчиво смотрел на меня, не снимая напряженного пальца с курка.
Я всхлипнула и бросилась ему на встречу, обняла за шею.
Я так боялась… – только и смогла прошептать я, размазывая по щекам слезы.
– И не зря… – Тихо ответил он, опуская глаза, и я заметила, как разодрана голень. – Псина постаралась… точнее – ее верхняя часть.
Поднявшиеся из глубины души холод и паника затопили все мое сознание… Уже не имея сил плакать, я просто смотрела, как он протягивает мне пистолет…
«Люди больше не услышат
Наши юные смешные голоса,
Теперь их слышат только небеса!
Люди никогда не вспомнят
Наши звонкие смешные имена,
Теперь их помнит только тишина!»[4] Сердце оборвалось…»
Солнце за многоэтажками почти село, и теперь небо было сине-зелено-розовое с редкими точками звезд и тонким, полупрозрачным словно льдинка, месяцем на востоке…
Я отвернулась от окна… Если это был бы сон, я бы уже проснулась…
Минуты отведенные на спасение тоже прошли…
Биение сердца отсчитывало последние мгновения…
Тук-тук…
Тук-тук…
Тук-тук…
Из другого конца коридора позади меня раздался истошный женский визг…
Тук-тук…
Тук-тук…
Тук-тук…
Из конференц-зала впереди меня вышел молодой человек, кажется, он учился вместе со мной на факультете…
Тук-тук…
Тук-тук…
Тук-тук…
Мы движемся навстречу друг другу, позади него маячит Женина фигура, спешащая ко мне с моим же рюкзаком; лицо любимого напряжено.
Тук-тук…
Тук-тук…
Тук-тук…
Сокурсник неожиданно замирает посреди коридора, голова его резко опускается…
Тук… тук…
Началось!
Я подошла к нему почти вплотную, все еще надеясь, что это лишь сон… Блондин медленно поднял голову, и я увидела его глаза… Абсолютно белые буркала. Изо рта вырвался хрип.
Мои надежды не оправдались.
Зомби попытался ухватить меня зубами, но лишь получил локтем по челюсти, а после второго удара упал со свернутой шеей.
Крики стали чаще и громче, начиналась паника.
Сквозь толпу, рванувшую к выходу, я пробилась к Жене.
– Теперь веришь? – на бегу спросила я.
– Угу, – односложно бросил тот в ответ. – Что делать-то будем?
Я резко свернула в боковой коридор, дернув парня за руку, чтоб не отстал.
Народа здесь почти не было, что играло нам на руку.
– Лезть в вентиляцию.
Парень с готовностью подставил сцепленные замком руки и подсадил, чтобы я смогла достать до потолка.
С третьего удара перегородка вентиляционной шахты поддалась, и я, подтянувшись, кое-как заползла внутрь.
Любимый подал мне рюкзак.
– Высоко блин.
– Лезь скорее! – из-за угла вывернуло существо каких-то пару минут назад бывшее ректором престижного института, а за ним еще штук восемь высокопоставленных трупов.
– Твою мать. – С чувством прокомментировал Женя, подпрыгивая и цепляясь за край люка, я потянула его за шиворот и загребущие руки зомби лишь едва царапнули носок ботинка.
Мы поставили решетку на место и поползли в направлении, избранном нами как направление «вперед»…
Теперь, когда надежды на то, что все будет в порядке, не было, я пришла в предельно сосредоточенное и ироничнее состояние.
К четвертому разу привыкаешь…
– Жаль только обстановка каждый раз иная… – пробормотала я, толкая перед собой рюкзак.
– Теперь понятно, зачем ты учила боевые искусства и стрельбу, – фыркнул друг.
– Я смотрю, ты не сильно испуган…
– Ожидал этого…
Я резко остановилась, и Женя врезался в меня, раздалось приглушенное: «Ай!»
– Ты чего?
– Тут развилка. Выбирай: лево или право?
– Слева – улица, справа – кабинеты.
Я поползла вправо. Лучше сейчас отсидеться недельку, подождав, пока из здания уберется основная часть немертвых…
Под нами бегали люди, ходили твари, кричали, плакали, хрипели…
– Дураки…
– М? Почему? – заинтересованно отозвался парень.
– Потому что только кричат и создают истерию.
– Это закономерно. Не все же, как ты, готовились к этому, им страшно, и они не знают, что делать. Взяла бы да показала.
– Им говорили; тех, кто пытался предупредить, стадо упекло в дурки, а тех, кто попытается спасти – попросту растопчет, не услышав и не заметив. – Я помолчала, рассматривая, как в кабинете начальник закусывает своей секретаршей.
Первое время меня от этого мутило, снились кошмары, сейчас просто было противно…
– Что же касается меня – я буду бороться только за дорогих мне людей…
– Постой! – спустя минут пять плутания по вентиляционному лабиринту сказал Женя. – Там комната охраны, охранник вроде нормальный, шкаф к двери двигает.
– Подойдет. – Усмехнулась я.
Первым вниз отправился любимый, следом рюкзак и за всем этим я.
Молодой темноволосый парень наблюдал за нами со смесью удивления и недоверия.
– Здравствуйте, – вежливо поприветствовала я его и, с помощью поднявшего меня милого, вернула решетку на место.
– Какие-то вы больно хладнокровные. Знали, что случится? – уточнил охранник и, дождавшись моего утвердительно кивка, сказал – тогда помогите шкаф поставить…
Когда дверь была заблокирована, я огляделась.
– А эти двери? – Женя кивнул на еще пару проходов.
– В одной комнате ванна, в другой – диван и провизия. И раз уж мы тут вместе застряли, то, пожалуй, надо познакомиться. Алексей.
– Евгений.
– Злата.
Парни торжественно пожали друг другу руки, а я подошла к мониторам компьютеров, показывающих обстановку в здании.
Живых почти не осталось, во всяком случае, в той части кинотеатра, за надзор над которой отвечал наш новый знакомый; по коридорам бродили мертвяки, в малом зале они трепали чье-то тело.
Леха плюхнулся на стул и выжидательно уставился на меня.
– Чего? – подняла брови я.
– Рассказывай, сколько раз ты участвовала в этом кошмаре.
– Этот – четвертый. – Я повернулась к Жене и уткнулась ему в грудь, тот прижал меня к себе, ласково гладя по голове.
