Дождь продолжает лить. Сплошная стена, которая уже лишила меня слуха, вкуса и, скорее всего, рассудка.
* * *
Палящее полуденное солнце пекло мне в голову. Хорошо, что я проснулся, а так бы и мозг сварился, а череп расплавился, под такими лучами. Но ведь, только что лил дождь. Как? Черт побери, это был просто очередной глупый сон.
Встав, я осмотрелся по сторонам.
Что я делаю на крыше здания?
Почему я в пижаме?
Почему она вся в крови и дырках?
Что вообще происходит?
Я пытаюсь сесть, чтобы попытаться вспомнить хоть что-то.
Последнее, что я помню, это лысый полицейский, с черной папкой в руках.
Но как я оказался здесь?
Может копы попытались меня убить и бросили здесь?
Бред.
Переползаю в тень, отбрасываемую козырьком крыши, над дверью входа на чердак. С детства зиму люблю сильнее, чем лето. Отец шутил, говоря, что меня принёс не аист, а пингвин из Антарктиды.
Я вспоминаю.
Точно. Мы с копом сидели в кабинете для допросов, а потом резко погас свет. Полицейский велел мне сидеть на месте, а сам вышел. Через несколько минут, я встал и потихоньку открыв дверь, вышел из кабинета. Затем были несколько вспышек. Хлопки. Пара ударов в грудь и в живот, сбили меня с ног. Темнота. И вот я тут.
Встаю на ноги. Кости, словно переломаны. Под рваной одеждой ни царапины. Потихоньку открываю дверь и спускаюсь на чердак. Вокруг только пыль и паутина. Дверь в подъезд не заперта. Снаружи на ней следы крови.
Мои что ли?
За время спуска по лестнице с шестнадцатого этажа, силы немножко восстановились.
Во дворе многоэтажки я снял с бельевой веревки синие джинсы, которые мне на пару размеров больше, черную футболку, и розовую женскую толстовку, на всякий случай.
Переодевшись за мусорными баками, выбросил свое приютовское тряпье, надел ворованные вещи, подвязал джинсы толстовкой, чтобы не падали. Нужно найти ремешок, пояс или хотя бы просто верёвку, как говорят, для поддержки штанов.
На улице такая жара, что практически нет людей, все прячутся по норам. Только изредка проезжающие машины. Нужно понять, что же произошло в участке.
Куда мне идти?
На секундочку я собрался с мыслями.
Стоп! Я знаю, куда мне нужно идти. В голове поток мыслей, картинок, звуков. Мозг кипит. Я чувствую себя огромнейшим интернет сервером. Потоки информации пролетают в голове. Ощущение, что я все знаю, все вижу, я везде. Я стою на асфальте под палящим солнцем, но я знаю, что в холодной Сибири, близ какой-то деревушки замерзает в снегу подвыпивший бедолага, нога которого попала в капкан. Стоит мне о чем-то по думать и меня накрывает потоком информации.
Каждый человек в определенный момент задумывался, а зачем он нужен в этом мире? Какова его роль? Что ждет впереди? Почему что-то происходит с кем-то и не происходит с ним, и наоборот.
Я брел по улице, осматривая все вокруг. Красивая желтая многоэтажка, магазин "Взрослые игрушки", переулок, в котором несколько дней назад наркоманы убили несчастную студентку юридического, зарабатывавшую на учебу проституцией. Да, бывает и такое, сперва она развивает ножки за деньги, а потом будет выносить приговоры людям.
Я смотрю на что-то и стоит мне чуточку задуматься, как в голове у меня возникает поток картинок, как будто я это уже видел, был рядом. Меня это пугает. Я много знаю о паранойи и шизофрении, но у меня лишь косвенно схожие симптомы. Вообще, если абсолютно здоровый, полноценный человек начнет читать справочники по психологическим расстройствам, то рано или поздно, начнет обнаруживать у себя симптомы различных болезней.
Я иду по улице и читаю жизнь прохожих по глазам.
Толпы неудачников, прикрывающихся дорогой одеждой, айфоном и духами lacoste, купленными там, где они все стоят одинаково, в зависимости от объема.
До того, как я попал в полицию, я словно бы был другим человеком.
Стоило мне подумать о вчерашнем дне, как потемнело в глазах, асфальт закружился вокруг меня и выскочил из-под ног.
Гаснет свет.
Коп, допрашивавший меня выходит.
Я встаю и иду следом.
Тихонько приоткрываю дверь.
Вокруг темнота. Только слегка потрескивают рации.
Я медленно крадусь во тьме.
В свете, проникающем в окна здания от уличного фонаря, я замечаю старика с тростью, стоящего в дверном проёме. Я вижу только его силуэт, но я знаю кто это.
Неожиданно, какое-то движение сзади меня.
Я оборачиваюсь.
Вспышка.
Хлопок.
Вспышка.
Хлопок.
Острая, обжигающая все мое тело боль.
Меня отбрасывает в стену.
Падая, я лишь успеваю заметить нечто, проползшее надо мной по потолку, словно черная ящерица.
Еще вспышки и хлопки.
Затем истошный хрип и звук падающего на кафельный пол пистолета.
Темнота.
Открываю глаза. Горячий асфальт жжет щеку и руку, на которой я лежу. Он очень горячий, настолько горячий, что по нему сложно ступать босиком. Но я чувствую жар только отдаленно, где-то вдалеке, он больше напоминает легкие покалывания тонкими иглами.
Я встаю. Сколько я пробыл без сознания?
Люди до того странные существа, что я не могу даже сам себе объяснить, почему, зная, что от рака умирают, люди курят, зная, что СПИД, люди совокупляются с первыми встречными на вечеринках, не думая предохраняться. Но стоит услышать про озоновые дыры, люди до дрожи бояться солнца. Где логика?
Продолжаю идти по улице. Я словно призрак, меня будто бы нет. В свои семнадцать с хвостиком лет, я стал невидимкой?
Стоп. В меня же стреляли.
Это точно.
Следы на выброшенной футболке, воспоминания.
Но почему на мне ни царапины? Как это объяснить? И кто этот долбанный старик, которого я уже второй раз вижу?
Неожиданно меня подрезает черный кабриолет "Ягуар". Я замираю на месте.
Не открывая дверки, словно пройдя сквозь нее, из машины выходит черноволосая девушка с длинными густыми волосами. Очень бледная кожа без единого изъяна, ни родинки, ни пятнышка, ни шрамчика, словно это фарфоровая кукла. Грудь, минимум тройка, затянута в тугой черный топик из какой-то плотной ткани. Плоский животик, с пирсингом в виде маленького египетского крестика. Обтягивающие черные штаны по щиколотку и босоножки на высоких платформах. Я и представить не мог, что бывают на столько привлекательные девушки.
- Что пялишься? Садись давай в машину, пока по шее не получил.
Такого поворота событий я точно не ожидал. Она достает сигарету и закуривает. До чего же завораживающе курят некоторые женщины. В голове сразу возникают мысли о том, что курение - это не столь физическая потребность в никотине, сколь потребность в оральной фиксации.
Я спрашиваю, о том, кто она вообще такая.
Она выдыхает дым, снимает солнечные очки и говорит.
Она говорит, а я пытаюсь смотреть куда-нибудь в сторону, но постоянно ловлю себя на том, что постоянно пялюсь на ее грудь, выпирающую из декольте.
- Меня зовут Велиалона и я старая знакомая твоего папаши.
Она явно врет. Ведь мой отец умер несколько лет назад. Что ей нужно? Ровная, гладкая кожа на груди и шее, без единого прожилка вен или каких-либо складочек, настолько бледная, что контраст с одеждой безупречен.
С ней я готов ехать куда угодно.
Велиалона шумахер, я бы сказал, что от Бога, но что-то подсказывает, что все совсем наоборот. Она даже не смотрит на дорогу, а зачем-то постоянно озирается по сторонам. Лишь я хочу что-то сказать, как она затыкает мне рот. Кто на, черт побери, такая? Кто назначил ее главной?
Неожиданно солнечное небо начинают затягивать свинцовые тучи. Откуда они взялись? Воздух с каждой минутой становится все разряженнее. Где-то далеко впереди сверкают раскаты молнии. Я сильнее вжимаюсь в кресло, Велиалона только чертыхается и выдает матерные слоганы.
