Весь этот ужас проходил на глазах белого командования. «…Союзники, при общем паническом настроении, топили лучшие наши подводные лодки, взрывали цилиндры машин на оставляемых в Севастополе судах, топили и увозили запасы. Было невыразимо больно видеть, как рос синодик остатков русского флота, избегнувших гибели от рук немцев, большевиков и матросской опричнины…».

Остаётся лишь подивиться терпению и слепоте Антона Ивановича Деникина, написавшего эти строки, который даже после севастопольской трагедии продолжал смотреть на своих английских и французских партнёров сквозь розовые очки. Самое интересно, что, разгромив и затопив всё, что было возможно, моряки Антанты Севастополь не покинули! После срочной эвакуации русских войск и кораблей французы и англичане преспокойно оставались в городе ещё 12 дней! Всё это время красные части терпеливо ждали пока «союзники» закончат разгром, и в город не входили!

Так стоило ли спешить и устраивать срочную эвакуацию? Конечно да, ведь именно кризис, вызванный этой поспешностью, отправил на дно уйму русских кораблей. Если же мы представим себе, чтоГражданская война есть не, что иное, как один огромный кризис, то ответ на вопрос, зачем она была нужна «союзникам», перестанет быть для нас сложным. Катаклизм, вызванный русской междоусобицей, позволял, сохраняя все приличия относительно быстро отправить «на дно» саму Россию.

И ещё небольшой штрих: когда Деникин отправил во Францию свою военную делегацию, французы не дали белым офицерам, ехавшим к ним для координации действий, визы! Вы это себе можете представить? С таким же успехом современная Россия могла бы не дать визы, к примеру, французскому президенту Жаку Шираку, для посещения петербургского саммита…

Это не случайность. Это система. Это политика.

После череды описанных нами отступлений, летом 1919-го белые вопреки всему вновь идут вперёд. Никогда Советская власть не была в такой опасности, как летом и осенью 1919-го года, никогда не были так близки белые к победе, как в эти месяцы. Но блеск будущего триумфа оказался миражом. Полны оптимизма солдаты и офицеры, улыбаются руководители Белого движения. Они чувствуют, что Гражданская война идёт к окончанию. Только конец её будет совсем не таким, каким видят его борцы за восстановление России. Они были разгромлены так внезапно, что стоит поговорить об этом поподробнее. Полный разгром белых практически на всех фронтах произошёл именно в то время, когда они были наиболее близки к победе. Это вообще самый интересный момент Гражданской войны, самый необъяснимый и загадочный.

Наступление на Москву и Петроград всех белогвардейских армий, оканчивается катастрофой. Под натиском внезапно окрепших красных, белые армии начинают отход, который затем медленно перерастает в бегство и полный развал фронта. Везде пишут, что советская власть стояла осенью 1919-го на краю гибели, но потом вдруг в течение всего трёх месяцев большевики в пух и прах разгромили Колчака и загнали деникинскую армию в южные порты, откуда она едва унесла ноги в Крым. Одновременно с этим были ликвидированы Северо-Западная армия Юденича, дошедшая до Пулковских высот под Петроградом, и армия генерала Миллера, оборонявшаяся на русском Севере. Столько славных побед в один короткий промежуток времени совершила советская власть, по мнению всех уже стоявшая одной ногой в могиле. Причины большевистского чуда историки объясняют, как обычно: так получилось. Но давайте подумаем, не слишком ли много подвигов совершило дышащее на ладан ленинское правительство?

Давайте разбираться. У каждого загадочного политического явления, обязательно должны быть земные и понятные причины. Так и с разгромом белых. Например, поражение деникинской армии, а следом за ней и всего Белого движения стало следствием… подписанной Деникиным директивы «на Москву»! Она нарушает элементарные нормы стратегии: малочисленные войска борцов за единую Россию все дальше расходились друг от друга на бескрайних просторах Родины. Альтернативой этому было как можно скорейшее соединение с Колчаком и движение двух основных белых армий на встречу друг другу. Красная армия обладала одним важным преимуществом: вся большевистская территория была единым монолитом, окружённым белогвардейскими войсками со всех сторон. Поэтому Троцкий и Ленин могли свободно перебрасывать свои войска с одного фронта на другой, громя врагов по очереди, а белые такой возможности не имели. Соединись Деникин и Колчак — и они смогут так же свободно маневрировать. Но Деникин приказал идти на Москву и тем самым подписал белым смертный приговор. Почему же он так поступил?

«Я по-прежнему не сочувствовал принятому ставкой операционному плану. Необходимость скорейшего соединения наших сил с сибирскими армиями казалась мне непреложной. Необходимость эта представлялась столь ясной, что на неё указывалось целым рядом лиц, в том числе и не военных».

Это мнение барона Врангеля. Деникин этого очевидного факта не видит: его гибельный приказ остаётся в силе. Единственное, что мог в такой ситуации сделать генерал — это попытаться донести до главнокомандующего свою точку зрения. Так Врангель и поступает, подавая главнокомандующему рапорт. Суть его проста:

— главнейшим и единственным операционным направлением, должно быть направление на Царицын, дающее возможность установить непосредственную связь с армией адмирала Колчака;

— при огромном превосходстве сил противника, действия одновременно по нескольким операционным направлениям невозможны.

Ответа никакого. Но, барон не оставляет попыток прояснить для себя ситуацию и попытаться изменить будущие печальные события. Раз Деникин уклоняется от разговора, то Врангель пытается объясниться с его ближайшим окружением. Результат — тот же: «Все попытки мои говорить на эту тему с генералом Романовским оказались бесплодны, он явно уклонялся от обсуждения этого вопроса».

Генерал Романовский — начальник деникинского штаба. На эту самую важную тему он говорить с Врангелем не хочет. Это очень странно — барон один из самых видных руководителей Белого движения, он всего лишь через полгода станет приёмником Деникина на посту главнокомандующего. И он, Врангель, ничего не знает о причинах решения, приведшего в итоге к поражению белых во всей Гражданской войне! Ведь по каким-то причинам Деникин и Романовский приняли именно этот план наступления на Москву и у них, несомненно, были весомые аргументы именно так и поступить. Так почему бы их не изложить барону Врангелю, самому значимому, после самого Деникина, белому полководцу? Он их выслушает и поймёт. Он не может их не понять, если они здравые и разумные. Но Врангелю никто ничего не поясняет! А это говорит о том, что аргументы в пользу гибельного решения, отнюдь не военного, а политического характера! Поэтому о них вслух сказать нельзя, а надо ограничиться коротким военным «выполняйте»! Что же за тайные политические резоны могли летом девятнадцатого заставить принять Антона Ивановича Деникина столь сомнительное, с точки зрения военной науки, решение?

А последствия не заставили себя знать! «Предоставленный самому себе, адмирал Колчак был раздавлен и начал отход на Восток» — писал генерал Врангель. Потому, что вместо наступления навстречу Колчаку, деникинцы наступают совсем в другую сторону! Расстрелянный адмирал Колчак по понятной причине мемуаров не оставил. Антону Ивановичу Деникину повезло больше, мы можем читать его воспоминания и постараться понять мотивы его поступков. «Директива 20 июня, получившая в военных кругах наименование „Московской“, потом в дни наших неудач осуждалась за чрезмерный оптимизм — пишет сам автор злополучной директивы — Да, не закрывая глаза на предстоявшие ещё большие трудности, я был тогда оптимистом».

Откуда же у Деникина такой большой оптимизм, что заставляет забыть элементарные правила проведения военных операций? Может быть, его армии неожиданно увеличились в несколько раз? Нет, практически в том же месте своих мемуаров он пишет: «Малочисленность наших сил и вопиющая бедность в технике и снабжениисоздавали положение вечного недохвата их на всех наших фронтах, во всех армиях».