— Инна Владимировна, а куда его девать? Фирма опустела. На работу никто не ходит. Он там один, бедняжка. А он к общению привык. Он может заболеть от одиночества. — Роман бил на жалость. — Выходи, Сократик, — ласково позвал он. — Смотрите, какой он умница.

— Роман, не испытывай судьбу. Почему ко мне? — отбивалась Инна. А хитрый уж быстро сообразил, кто здесь главный, тихонько подкрался к Пономаренко и, почти как собака, положил ей голову на ноги.

— Мужик ползает у твоих ног, обнимает их, а ты такая черствая. Инна, сжалься! — вступился за ужа Олег.

— Что я с ним делать буду? Я ужей с детства не люблю, я их боюсь!

Сократ поднял голову, тихо зашипел, будто застонал, и отвернулся.

— Ну почему ко мне?

— А что? К Олегу? Его жена выбросит с десятого этажа. Ко мне? Да я сутками дома не бываю!

— Меня тоже сутками дома нет!

— Дорогая Инночка, а кто говорит про дом? У вас в редакции всегда полно народу. Вспомни, как тепло о нем отзывалась Светочка, секретарша.

— По-моему, она чуть в обморок не грохнулась, — защищалась Инна.

— Ну эта, корректорша, Василиса Илларионовна. Она вообще чуть целоваться к нему на шею не бросилась. Сократик умница. Все к нему привыкнут, будет что-то вроде домашнего кота.

— Ну да, в редакции газеты появится кот ползучий.

— У вас же не простая редакция, а с криминальным уклоном. У вас и коты должны быть необычные. Сократ мяукать научится. А ежели чего, так и посетителя с пальцами веерными на место поставит. Вытянется во весь росточек, пасть откроет и зашипит. Сократ, враги! — скомандовал Роман.

Уж поднялся повыше и, действительно, сделал молниеносный бросок к дверям и зашипел.

— Смотри, Инна, какой красавец! Какой защитник! — восхитился Олег. — Ну не обрекать же его на вымирание? Придумай что-нибудь.

Сократик успокоился, пристроился около кресла Романа и постарался не мешать Пономаренко устраивать его судьбу.

— Ладно, попробую, — сдалась Инна. Ей и самой понравился уж.

— Светочка, ты не могла бы зайти ко мне на минуту, — попросила она секретаршу по телефону. — И захвати с собой Василису Илларионовну.

Роман понял, что дело сдвинулось с мертвой точки. «Чем меньше сюрпризов, тем лучше», — благоразумно решил он и попытался ужа на время спрятать. Сократ был другого мнения и в мешок залезать отказывался.

Их возня могла рассмешить кого угодно.

— Сократик, если ты понравишься Светочке и Василисе Илларионовне, ты будешь как сыр в масле кататься. Они дамы хозяйственные, авторитетные, так что защита, кормежка и всеобщее уважение тебе будут обеспечены до конца дней.

— Слышал, Сократ? — подхватил Роман. — Быстро полезай в мешок и до поры до времени сиди тихо, чтоб не испортить себе жизнь. За то, чтобы не выгнали, можно пострадать.

— Кстати, чтобы вас не выгнали, рассказывайте, чем вам насолил некий Шпунтик? Кто это? И вообще, зачем вы пожаловали?

— Возникли первые версии, Инночка, — взял на себя объяснения Олег. — Шпунтик разговаривал с Алексом в кафе. Ты видела на фотографии этого субъекта. Так вот, мы с Романом его нашли, допросили и отпустили. Как оказывается, зря. Он нас, если говорить вежливо, обманул, а если по-простому, развел как лохов.

— Ух, попадется мне этот козляра, — не выдержал Роман, — я с него шкуру спущу.

— Сначала его найти надо, — вставил Олег, — он смылся. Но его уже ищут. Его рассказ был вполне правдоподобным. Он сообщил, что Алекс просил его сыграть роль киллера, если таковой понадобится его дамочкам, то есть Верунчику, Надюнчику и остальным. А поскольку разговор произошел в последний день, то Шпунтик быть полезным Алексу никак не смог. Мы ему поверили и отпустили.

— А на самом деле, — перехватил инициативу Роман, — Вера Степановна, после того как мы ее спасли, в благодарность за подаренную свободу рассказала, что Алекс перед смертью поделился с нею забавными сведениями. Будто к нему явился некий Шпунтик и рассказал, что его наняли убить Алекса. Что завтра утром он должен Алекса застрелить и так, мол, и сделает, если тот не выкупит свою жизнь.

— Кто нанял Шпунтика? — не выдержала Инна.

— В том-то и штука, — вздохнул Олег. — Верунчик понятия не имеет, Алекс мертв, а Шпунтик в бегах. Он понял: рано или поздно мы докопаемся до истины, поэтому залег на дно. Ищем.

— Ух, доберусь я до этой шкуры! Я с него шкуру спущу, — пообещал Роман.

— Значит, Алекса заказал кто-то из женщин? Шерше ля фам. Кто же? — стала вслух рассуждать Инна. — Любунчик убита, Верунчик вне подозрений, потому что сама об этом рассказала, значит, не она. Остаются Марина и Надежда. Кто из них? Марина или Надежда?

— Марина сидит на месте. А Надюнчик исчезла, — произнес Коротич. — Ее ищут. Что она тебе сказала? — неожиданно спросил Олег. — Ты разговаривала с ней последней. После вашего разговора ее никто больше не видел. Инна, это ты ее надоумила скрыться?

— Зачем мне? — Инна отмахнулась, но потом внимательно посмотрела на Коротича. Ей не понравились его подозрительный взгляд и намеки. — Ты меня в соучастницы записал? Как у тебя мозги могли придумать такие гадости?

— Не кипятись, Инна. Ничего я не придумывал. Ты у нас сердобольная. Она тебе в жилетку поплакала, ты расчувствовалась и пожалела…

— Расстались мы с Надеждой довольно холодно, так что твоя версия ложная. Вы сами маху дали, упустили ценного свидетеля — Шпунтика, так что не ищите виновных на стороне, в зеркало посмотрите…

В кабинет вошли Пат и Паташонок. То есть внушительных габаритов Василиса Илларионовна и Светочка, которая хоть и была пышкой, но Илларионовне в вопросах веса и роста конкуренцию составить никак не могла.

— Инночка Владимировна, что случилось? — громко спросила корректорша и метнула молнию в сторону мужчин. Те как-то сразу съежились и затаили дыхание.

Инна решила слегка пошутить и чуть-чуть отыграться на Коротиче за его намеки, хотя с Илларионовной шутки плохи.

— Да вот этот гражданин, — она указала на Олега, — опустился до шантажа. До садистского шантажа. Если я не напишу о его соседях, которые ему спать мешают, то он на моих глазах убьет безобидного ужика. Посмотрите, какой красавчик. Какие у него желтые пятнышки, а какой умница, все понимает, как Сократ. Сократик, поверни головку, пусть Василиса Илларионовна оценит твои пятнышки.

Уж пошевелился. Светочка дрогнула и спряталась за спину корректорши.

— И такого лапочку он хочет убить, а из шкуры сделать ремень, — закончила Инна.

Приняв все за чистую монету, Света выглянула из-за широкой спины. Она не могла допустить кровопролития.

— Бедненький, — запричитала она.

Василиса Илларионовна улыбнулась. Она поняла замысел, но Светочку сдерживать не стала.

— Его нельзя убивать. Какие пятнышки, какой красивый. — Светочка переставала бояться и стремительно проникалась теплыми чувствами к Сократу.

— Ты, Светочка, забирай ужа к себе. У тебя в приемной он прекрасно будет смотреться. И посетители будут вести себя потише и поскромнее. Да он у тебя вроде швейцара станет. Имя у него есть — Сократ, ливрею мы ему пошьем.

— Вы смеетесь, Василиса Илларионовна, но, если я его не заберу, этот садист его и вправду убьет. — Светочка нежно погладила Сократа по головке. — Он у меня в шкафу пока поживет, а там посмотрим.

— Рома, помоги Светлане доставить Сократа в приемную и расскажи, чем его кормить, а мы с Василисой Илларионовной гражданина шантажиста держать будем.

— Инночка Владимировна, у вас что-то случилось? — заботливо спросила Василиса Илларионовна.

— Все в порядке, — ответила Инна.

— Ох, вы обиделись, — вздохнула Василиса, — вы ведь знаете, я всегда готова вам помочь.

— Пока справляюсь сама, — сухо ответила Инна.

— Обиделись. Обиделись за розыгрыш, я знаю, — продолжала стонать Илларионовна, — а мне бы так хотелось помочь вам.

Инна молчала. Конечно, осадок от розыгрыша у нее остался.

— Скажите, Василиса Илларионовна, а кто надоумил коллектив поздравить меня таким образом?