— Поздно, кажется, я его вижу. — Олег Коротич затормошил присевшего на корточки Романа.

— Не тряси, я в норме. Он не один, что делать будем?

— Ты отвлекаешь женщину, а я беру на себя Шпунтика.

— Почему на мне женщина? — Роман возмутился только для проформы. Если выбирать между Шпунтиком и женщиной, то какие проблемы?

— Иди, ты первый, — скомандовал капитан и подтолкнул Романа.

Сыщик пошел на сближение. Пойти-то он пошел, но понятия не имел, как отвлечь женщину.

Хорошо Олегу, все ясно как божий день: подходи и заламывай руки, для профилактики можно дать в морду. Такие, как Шпунтик, к этому давно привыкли. Сколько раз за свою никчемную жизнь он так здоровался — и не счесть.

Роман, пошатываясь, приближался к парочке. Когда осталось два шага, он вдруг раскинул руки и во всю глотку радостно закричал:

— Зайка моя, как я рад тебя видеть! Надо же, какая встреча! — Роман сгреб ничего не понимающую спутницу Шпунтика в объятия и чуть не придушил.

— Шпун, я его не знаю, — заверещала женщина, пытаясь вырваться.

Шпунтику хватило двух секунд, чтобы принять решение. Он круто развернулся и дал деру.

«Где же Олег? — мелькнуло у Романа. — Быстро бегает, гад!»

Шпунтик с усердием наматывал метры. Коротича видно не было. Роман отпустил женщину и сам бросился за беглецом.

— Стой! Стрелять буду! — Роман на ходу вытаскивал оружие.

Шпунтик запетлял, как заяц, но скорость не сбросил.

— Стой, Шпунтик, ты окружен! — Роман чуть не споткнулся об урну, чертыхнулся. «Где же Олег? Мы так не договаривались, и женщину, и Шпунтика мне кинул…»

Беглец уже почти добежал до угла дома. Если он успеет завернуть, то может исчезнуть в любой подворотне, ищи тогда ветра в поле. Роман это понимал и поднажал.

Шпунтик, услышав топот, оглянулся, чтобы оценить расстояние, и с размаху налетел на препятствие. Препятствием оказался Коротич, внезапно вынырнувший из-за угла. От неожиданности Шпунтик отпрянул и тут же получил по морде. А когда переварил удар, уже был в браслетах. Бег закончился.

Запыхавшийся Роман дружески похлопал Шпунтика по плечу.

— Олег, как ты догадался, в какую сторону он побежит?

— Психология, сыщик, психология. Вспугнутый зверь бежит в ту сторону, откуда прибежал, и подальше от того, кто преследует.

— А если бы ты ошибся?

Коротич не ответил, только снисходительно улыбнулся.

— Шпунтик, два мента за тобой гонялись. Как ты думаешь, зачем?

— Вам виднее, гражданин начальник. — Шпунтик шмыгнул носом. — Я за собой вины не знаю.

— Тогда объясни, чего ты в бега подался?

— Как вы только что говорили — психология, она, проклятая. Ловят — беги.

— Так, понятно. Разговаривать с нами на нейтральной территории ты не желаешь. — Коротич вздохнул. — Поехали в отделение. Там оформим сопротивление представителям власти, ну и кое-что по мелочам…

— Что вы, гражданин начальник, я всегда готов ответить на ваши вопросы, я чист перед законом. Свое отсидел, на работу устраиваюсь.

— Собственно говоря, ты нам пока не нужен, так, пара пустячных вопросов. — Роман достал фотографию Алекса, поднес к глазам Шпунтика и подсветил фонариком. — Узнаешь клиента?

Шпунтик долго изучал фотографию.

— Нет, первый раз вижу, — наконец изрек он.

И тут же получил от Романа хороший пинок.

— Еще раз соврешь, пристрелю! — пообещал Роман.

Шпунтик застонал, а Роман подсунул под нос следующую фотографию, где Шпунтик разговаривал с Алексом.

— Что скажешь?

— Темно, не разглядел, — стал неуклюже вилять Шпунтик, — конечно, это директор фирмы Александр…

— Я и сам знаю, кто это! О чем разговаривали? И не дай тебе боже запамятовать. — Роман решительно взвел курок и приставил пушку прямо к паху задержанного.

— Алекс предложил мне работу. Повертеться около его баб.

— Зачем?

— Он боялся, что его могут замочить, и подозревал, что его бабы будут искать исполнителя, ну, чтоб я им подвернулся.

— И сообщил хозяину, кто замышляет против него худое, так?

— Да, деньги обещал за работу немалые.

— Ты выяснил, кто?

— Не-а, не успел. Алекса замочили, я остался не у дел.

— Шпунтик, из-под земли достану, если соврал.

— Я знаю, гражданин начальник. Что я себе, враг? Тем более Алекса уже нет, все, что знал, сказал как на духу.

— Гуляй пока, — сообщил Роман Шпунтику радостную весть и снял наручники.

Шпунтик, не веря своему счастью, уходил боком. Он боялся повернуться спиной, но и опасался споткнуться обо что-нибудь. Вот таким кандибобером и скрылся с глаз.

Серпантинов был счастлив. Его не прогнали. Его выслушали. Ему поверили. Он долго убеждал Инну, что расстались они с Людой по взаимному согласию. Что квартира осталась за бывшей женой, что на ее счете лежит немалая сумма. То есть он ответил на два самых главных ее вопроса: где она будет жить и на что? Теперь он свободный бомж. Подленький поступок Людмилы с показушной трагедией и лживыми слезами считает обычным: если она не подложит кому-нибудь свинью, то будет сама не своя.

Алексей постарался красочно описать свою прежнюю жизнь и для колорита даже привел восточную мудрость:

— Один мудрец увидел на ногах другого мудреца расшитые золотом туфли и воскликнул: «Какие красивые туфли!» Второй ответил: «Только никто не знает, как они мне жмут». — Серпантинов замолчал и легонько сжал руку Инны.

И Пономаренко не отняла руки, она запрокинула голову и мечтательно произнесла:

— Звезды чистые и огромные.

Таково уж предназначение у звездного неба — принимать частичку счастья от людей. Алексей обнял ее и поцеловал.

— Звезды и впрямь огромные, но все равно я не хочу провести ночь под звездным одеялом. Может бездомный рассчитывать на приют?

Инна засмеялась:

— С одним условием. Мы отключаем телефоны…

— И не спеша, в тишине, пьем хорошее вино, — подхватил Алексей, — и рассказываем друг другу истории со счастливым концом.

Вино было терпким и ароматным, беседа лилась, как песня. Инна не помнила случая, чтобы ей так хотелось выговориться. Она вспоминала детство, рассказывала забавные приключения молодости, а Серпантинов потягивал вино, слушал, без причин улыбался и в свою очередь нырял в прошлое, выуживая оттуда потешные эпизоды.

Первой нарушила договоренность — ни слова о делах текущих — Инна. В какой-то момент она зацепилась воспоминаниями за Эдгара По, и тут же выплыли мрачные сцены захоронения Серпантинова. Она не выдержала и спросила:

— Ты что-нибудь узнал новое о своем деле?

— Ну вот, — заныл Алексей, — я не хочу говорить о неприятностях.

— Я слышала, ты нанял Романа? Хороший выбор, у него хватит профессионализма.

— Я не только позаботился о расследовании, я и сам быть в стороне не намерен. Сегодня был на приеме у директора фирмы развлечений «Колокол». Некий Эдуард Петрович долго убеждал, что только у них я найду все, что захочу. Странное впечатление… Я поставил диагноз этому человеку.

— Какой? Последняя стадия шизофрении?

— Хуже. Он стопроцентная подсадная утка. Причем абсолютно неудачная. Дешевая ширма, за которой прячутся истинные хозяева. Теперь я хочу узнать, кто дергает за ниточки.

— Зачем ты туда пошел? Не лезь ты в эту кашу! Хватит и Романа. Не дай бог, нечаянно попадешь в точку, и моргнуть не успеешь, как голову продырявят. — Пономаренко и сама была не рада, что начала этот разговор. Все было так приятно и безмятежно, и на тебе, разбудила страх и тревогу.

— Ты меня уговариваешь? — Серпантинов поставил бокал с недопитым вином на столик. — А сама? Роман докладывал, что ты начала свое расследование убийства Алекса и его сотрудницы. Можешь объяснить, тебе это зачем?

— У меня моральные обязательства.

— А если из-за этих обязательств тебя возьмут на мушку?

— Все под Богом ходим. В отличие от тебя у меня опыт в подобных делах. Я осторожна, привыкла оглядываться и дверь по первому стуку нараспашку не открываю.