«Хоть что – то позитивное», - думала Маша, с наслаждением вдыхая в лёгкие табачный дым. Подымив, она отправилась к себе в комнату и легла на диван. Спину прокалывали торчащие из дивана острые пружины, но Маша не заостряла на этом внимание, привыкла.

- Не барыня, не рассыплешься, - говаривала мать

Слова матери срабатывали, как и все её остальные выражения и поговорки.

- И действительно, не барыня, и никогда таковой не стану, - успокоила себя Маша. – Каждому своё в этой жизни.

Маша лежала и размышляла, как дальше себя вести после выздоровления, решила проконсультироваться по этому вопросу с подругой.

С Ольгой Маша дружила с детства. Вместе ходили в детский сад, потом в школу. У Ольги было похуже положение. Мать умерла, когда девочка пошла в первый класс. Отец сильно пил и до смерти жены, а после того как умерла и вообще скатился с катушек. Дома были постоянные пьянки и дебоши. Одно время его даже хотели лишить родительских прав, но потом как-то всё это замялось, утряслось.

Ольгу в школе гнобили сильней, чем Машу. Девочке доставалось и за отца алкаша и за обноски, которыми её снабжали сердобольные люди, но больше всего за фамилию. Родители Ольги по происхождению были немцы.

Ольга бросила школу после семи классов, а точнее, её отчислили из-за одной неприятной истории. Она родила ребёнка от одного из собутыльников своего отца. Все отвернулись от неё, кроме Маши.

Сейчас Ольга ждала уже второго ребёнка. Но уже, как она заявила вчера при встрече, от хорошего человека. Он рабочий с завода. Виталий собирался жениться на Ольге и усыновить ребёнка.

Маша вспомнила Мишу, Ольгиного сынишку и заулыбалась. Когда она выйдет замуж, у неё тоже будет такой же умненький сынок. Она будет любить его сильно-сильно, и муж будет хорошим и непьющим.

Сердце пронзила неприятная мысль. О чём это она размечталась. Какой муж, сын. Да не будет этого ничего. Не будет! А если и будет, то вон, как у её мамы. Как говорят, яблоко от яблони далеко не падает.

- А я тогда вообще замуж не выйду. Лучше жить одной, чем… - Маша разрыдалась от охватившей со всех сторон беспросветности.

Потёрла горевшее огнём ухо, быль была невыносимой. В голове стучало так, словно молотом по наковальне. Болеть расхотелось. А вдруг она станет глухой?

Маша вспомнила Ангела, что вчера вечером встретила у вокзала и взмолилась.

- Если ты мой Ангел, помоги мне, пожалуйста! Я устала так жить! Если ты не в силах изменить мою судьбу, то забери меня к себе на небо.

- Ты должна помочь себе сама, - послышался сквозь сон голос Ангела.

Маша проснулась от грозного рыка отчима. Комната была погружена в темноту наступившей ночи. Рядом на постели чуть тихо рыдала Валька. Со стороны кухни послышался стук, затем душераздирающий крик матери:

- Витечка, не надо! Пожалуйста, не надо!

Валька впилась кулаками в подушку и запричитала на одной ноте:

- Ой, папочка, не надо… не надо… мама, мамочка моя…

Маша прижала сестру к себе и приложила палец к губам.

- Тихо. Если услышит нас, то и нам влетит. Он сейчас побуянит и уснёт. Сама знаешь, чем всё заканчивается.

- А он не убьёт нашу мамочку?

- Не убьёт, - уверенно заявила Маша.

Через полчаса на кухне наступила мёртвая тишина. Сестры настороженно переглянулись, но когда услышали зовущий их голос матери, приободрились и пулей рванули к ней. Отец сидел, прислонившись спиной к стене, около недопитого стакана водки и храпел на всю кухню.

Валька с криками радости бросилась на шею к матери: - Мамочка, я так боялась за тебя, так сильно боялась!

Мать оторвала от себя Валькины руки, указала на отца и велела дочерям помочь отнести его в комнату.

- Его теперь танками не добудишься, - успокоила она Вальку, когда заметила испуганные глаза девочки, со страхом поглядывающие на улюлюкающего во сне отца.

Общими усилиями они втащили грузное тело отца в комнату, закинули на кровать и вернулись на кухню.

- Мама, ты в порядке? – спросила Маша, заметив синюшную припухлость на переносице матери.

- До свадьбы заживёт. Но устала я от такой жизни, - пожаловалась мать, - нет сил, больше моих жить. Хоть бы Господь Бог прибрал меня к своим рукам. Устала я. Устала.

- Мамочка, мама… - заголосила Валька, – а как же мы с Машей? Как мы будем без тебя жить? Тогда мы все умрём.

Мать прижала младшую к себе и бессвязно зашептала:

- Девочки вы мои родненькие, да куда же я вас брошу. Пока не подниму на ноги, не определю в жизни, не дамся смерти. Не по зубам буду ей. Вы только растите умненькими и стремитесь вырваться из этого болота.

Маша обхватила мать с сестрой в охапку и уверила и себя и всех.

- Всё будет хорошо. Наш час настанет. Мы станем богатыми и счастливыми. У нас будет много денег. Хороший дом. Достаток. Слава. Известность. Валька будет директором завода. Она очень умная у нас. Я стану известным писателем. Самым известным на всю Землю.

- Ты такая же, как и твой отец, - мать горько усмехнулась. – Тебе бы всё фантазировать и сочинять. Эна куда замахнулась, на мировую славу! Чем всё закончилось для твоего отца? А он поталантливей тебя был. Какие стихи писал…

Мать безоружно заулыбалась дочерям, затем сбросила свои воспоминания о прошлом и жёстко продолжила:

- А закончилось всё тем, что спился он. Слабый был человек. Так и издох под забором никому ненужный, а перед этим изрядно кровушку мою попил. Ты мала ещё была, не помнишь всего.

- Я не отец! Я ещё докажу всем. Я… - запротестовала Маша.

- Ты такая же якалка, как и твой отец. И врунишка, как он. Вон и курить уже начала и учёбу бросила. Ты что думаешь, я не поняла ничего. Да я всё по твоим глазам прочитала, когда ты только рот открыла. Врать научилась бы вначале. Вот куда ты теперь подашься? Техничкой? Писака.

Маша виновато опустила голову. Мать права. Мама была всегда и во всём права. Но неужели нет выхода? Неужели?

- Вырваться из лап рода, а он у нас очень гнилой, трудно, - продолжала говорить мать, - только сильным такое под силу. Но в нашем роду таких людей отродясь не было. И ты не исключение. Живи и пользуйся тем, что есть.

- Я найду в себе силы вырваться из омута. Я сумею, – воспротивилась Маша.

- И я сумею! – Валька радостно заулыбалась. – Я стану, как Маша сказала, директором завода. Обязательно стану.

- Красавицы мои, мечтать не вредно. Но лучше жить реальностью, иначе мечты уведут вас в ещё худшие условия. Я тоже по молодости пыталась вырваться, но как видите, ничего из этого не получилось.

- А у меня… - хотела продолжить Маша, но мать, указав на часы, остановила.

- Поздно уже. Давайте спать ложиться.

Она притронулась к Машинному лбу, расстроено покачала головой.

- Не ходи завтра в поликлинику. Скорую на дом вызовем.

Маша долго лежала и силилась заснуть, но сон не шёл. Рядом, прижавшись к её боку, сопела, видевшая уже десятый сон, Валька. Маша думала о словах матери. Как же было обидно слышать их. Ум, словно подсказкой свыше, озарились словами Ангела.

- Ты должна помочь себе сама.

- И помогу! – мысленно крикнула в пустоту Маша.

Нет. Она не сдастся. Она уже с утра займётся собой. Перейдёт на заочное обучение. Начнёт писать какую-нибудь книгу. Нет, это будет огромный роман. Параллельно она будет много работать, неважно кем, хоть посудомойкой. Многие великие люди, перед тем, как стать знаменитыми, работали и кочегарами и плотниками. И у неё тоже обязательно всё получится. Обязательно!

- Мне бы тоже этого очень хотелось, - послышался из пустоты голос Ангела. Но Маша уже не услышала эти слова, она спала.

Маша проснулась с ощущением, что по ней прокатилась целая эскадрилья танков, размазав по постели, превратив тело в безвольную тряпку.

- Проснулась? – послышался откуда-то сверху голос матери.

Маша с трудом качнула головой.

- Скорая уже скоро приедет, - сообщила Валька, присаживаясь на край дивана. – Ты только не умирай, ладно.