С удивлением все понятно: Почему это Ирука-сенсей так опекает неудачника, да еще и завещание на него составил? Непонимание - это что-то вроде, почему именно так произошло, а вот неожиданное для источника эмоций уважение было странным, хотя, если подумать... Кем был Ирука? Воспитатель для детворы. Учил студентов базовым навыкам. По силам - всего лишь чуунин. А для повернутого на мести Саске чуунин - это слабак. Особенного уважения не вызывает - слабый слишком. А почему зауважал? Неужели из-за того, что я помогаю Наруто? Или, может, потому, что помогаю чужому для меня ребенку, никому в деревне особо не нужному? Кого-то это мне напоминает, в синей куртке и с веером на спине... А может, здесь что-то еще? Не знаю. Но если уважение у Учихи возникло из-за того, что я помогаю Узумаки, то понятно, откуда взялись обида и зависть: "Почему Ирука возится с неудачником-Наруто, а не с таким гениальным и красивым мной, которого все хвалили и ставили остальным в пример?"
Опять же, все понимаю, но... Саске мне жалко, как бывает жаль людей, про смерть которых рассказали по телевизору. Мимолетное сострадание, а потом ты об этом даже и не вспомнишь, конечно, если среди погибших не было знакомых.
- Ирука, ты спишь? - чуть успокоившись спросил мальчик.
- Нет. Просто задумался.
- Ирука, а почему ты...
- Давай я в другой раз объясню?
- Угу. - невесело отозвался Наруто.
Утром мы свернули спальники и зашагали дальше.
Суббота. - зеваю украдкой. - Мы снова идем по дороге, вымощенной... нет, не желтым кирпичом, но камнем, что просто замечательно. Случайно большой луже здесь возникнуть неоткуда. Значит, можно немного расслабиться - засады здесь не будет.
Подозвав Наруто, я сказал, что вчера как-то не до того было, так что могу сказку рассказать сейчас.
- Здорово! - заулыбался он.
Надменное фырканье Саске и Сакуры прозвучало синхронно.
- Я слушать не заставляю. - усмехнулся. - Можете уши заткнуть.
Я прочистил горло и начал рассказ. Через некоторое время я понял, что меня слушает не только Наруто. Даже Какаши слушал, а не читал. Впрочем, книжка от него не убежит, а я точно не стану повторять специально для Чучела.
- Ирука, а что дальше было? - окликнул меня Наруто.
- Элли шла уже несколько часов и устала. - продолжил я рассказ. - Она присела отдохнуть у голубой изгороди, за которой расстилалось поле спелой пшеницы.
Около изгороди стоял длинный шест, на нем торчало соломенное чучело - отгонять птиц. Голова чучела была сделана из мешочка, набитого соломой, с нарисованными на нем глазами и ртом, так что получалось смешное человеческое лицо. Чучело было одето в поношенный голубой кафтан; кое-где из прорех кафтана торчала солома. На голове была старая потертая шляпа, с которой были срезаны бубенчики, на ногах - старые голубые ботфорты, какие носили мужчины в этой стране. Чучело имело забавный и вместе с тем добродушный вид.
Дети одновременно покосились на Какаши, будто бы сравнивая. Хатаке тут сделал вид, что увлечен книгой, а я - что не услышал гневное сопение.
- "Извини, Элли, - сказал Страшила, - но я, оказывается, ошибся. Мое самое заветное желание - получить мозги!"
- Мозги?! - переспросили дети.
"Неинтересно"? Ну да, я так вам и поверил!
- Да. - силясь не рассмеяться, подтвердил я. - Точно так же сказала и Элли.
Так мы и шли: я рассказывал, дети и Тадзуна - слушали, а Какаши, чье имя означало "Пугало", слушал и злился, считая, что Страшила - это он. В кои-то веки я был с Хатаке согласен, мозгов ему действительно не хватало.
В остальном же дорога была скучна и однообразна. Завтрак, дорога, привал и перекус, снова дорога... повторять, пока не надоест.
Тоску скрашивало лишь общение с Наруто и чтение "разрешенных к выносу книг".
Воскресенье, пролетело, как-то незаметно. А вот вечером понедельника должна была показаться деревенька с гостиницей.
Шагая впереди нас, Какаши тоненько хихикал, в общем, был не с нами. Про архитектора лучше и не вспоминать. Тот мог бы упиться насмерть, таким количеством саке, но каким-то чудом все еще "радовал" нас своим присутствием.
Когда Тадзуна зашвырнул очередную бутылку в кусты, а затем полез за следующей, недавно купленной в какой-то придорожной забегаловке, я не выдержал:
- Тадзуна-сан. В вашем возрасте вредно столько пить.
Старикан демонстративно откупорил последнюю бутылку зубами:
- Тебе какое дело?
Для тонкого нюха шиноби запах перегара архитектора был, как газовая атака. Девочка закашлялась, Учиха выпучил глаза и украдкой задышал ртом, Наруто начал усиленно нюхать ворот рыжего ужаса. У мальчика было несколько оранжевых костюмов, они отличались друг от друга не сильно, да и покупались, будто на вырост, потому что рукава и штанины мальчику приходилось подворачивать.
- Ты мне угрожаешь?! - неожиданно сказал старик.
Какаши прислушался, заложив книгу пальцем.
- Ни в коем случае! - прогундосил я, скривившись и зажав нос пальцами. - Просто нам будет очень обидно возвращаться с полдороги, если вы сами себя отравите.
Клиент фыркнул и демонстративно отхлебнул.
А чуть погодя, я даже забыть успел про старикана, видимо, вспомнив, что говорил Какаши, Тадзуна бесцеремонно вякнул:
- Эй, ты. ... Я к тебе обращаюсь, хвостатый. - окликнул меня мостостроитель.
"Курама, в натуре, побазарим", так что ли? Явно ведь намекает на мои волосы, собранные в хвост. Совсем оборзел, старый козел...
Хотел было наорать на старпера, но придумал вариант получше.
- Тадзуна-сан, белочка пришла, да? - поинтересовался я с ехидно-участливой ухмылкой, отвлекаясь от свитка, что читал на ходу и пересказывал Наруто. - Ая-я-яй. - деланно расстроено покачал головой.
- Какая белочка? - так удивился архитектор, что даже промазал бутылкой воды мимо рта. Саке у него кончилось еще часа полтора назад.
- Ну как, какая? - изобразил я удивление. - Белая горячка. - Ловко распечатал из свитка и открыл медицинский дополненный справочник.
Так, - провел пальцем, ища нужное, - есть, мудреное чисто ирьенинское название, латынь отдыхает! Гы.
Я кашлянул, прочистив горло и зачитал с выражением:
- Белая горячка - алкогольный психоз, протекающий в форме галлюцинаторного помрачнения сознания с преобладанием истинных зрительных галлюцинаций, бредовых расстройств, изменчивого аффекта, сопровождаемого двигательным возбуждением и сохранностью самосознания.
- Что? - смотрел на меня дед, как баран на новые ворота. Детвора тоже удивилась, хотя Наруто больше притворялся, чем удивлялся. Он-то знал, какая иногда язвительная тварь во мне просыпается. К примеру, некоторые бабки на рынке с недавних пор старались обходить меня десятой дорогой.
Я повторил еще раз, расплывшись в еще более приторной улыбке, Тадзуна посмотрел на меня и бочком-бочком отошел ближе к конохскому Страшиле.
- Кстати, - весело, - Хатаке-сан, характерной чертой алкогольной горячки является то, что он редко развивается на фоне опьянения, обычно же его развитие на 2-5 сутки после резкой отмены привычного приема алкоголя. Так что я всерьез обеспокоен возможной необходимостью защищать Тадзуну-сана от него самого.
Уж я его так защищу, так защищу...
Уже двое офигевших переваривали то, что я сказал.
Что, долго доходит? Ха! Туго всасываете, господа, туго всасываете.
- Мма... вы противоречите сами себе, Ирука-сан. - переварил таки Собакин мой монолог.
- Чем же?
- Говорите, что пить вредно, но при этом утверждаете, что отказ от спиртного может вызвать, мма... - стал вспоминать слово джонин, - алкогольную горячку.
- Резкий отказ от спиртного, Хатаке-сан. Ключевое слово "резкий". Постепенное уменьшение градуса, до полного отказа - это выход.
Загрузил я деда, тот даже шаг прибавил, наверное, торопился снизить градус.
Так что уже после заката мы вошли в небольшую деревеньку, имевшую свои горячие термальные источники. Называлась она Горячий камень. Но еще ее называли Онсэн. Вообще, онсеэном называли не только сами горячие источники, но и сопутствующую им инфраструктуру: постоялые дома, рестораны, и прочую ерунду расположенную вблизи источника. Пока Тадзуна искал с Какаши поставщика материалов для своего моста, я, дети и Паккун были отправлены искать гостиницу, комнату в которой для нас снял старик. Я уже было хотел помыться и на боковую, но обнаружил, что это можно было сделать только в предбаннике перед большим искусственным бассейном позади гостиницы. По идее мы должны были тщательно вымыться, а потом пойти сидеть в этой гигантской горячей луже с другими постояльцами, но моя брезгливость была против, даже несмотря на то, что мытье перед бассейном обязательно для всех. Но моим планам помыться и пропустить отмокание в общей луже не суждено было сбыться. Наруто потащил меня дальше, а мне было неудобно сказать при Саске и других людях, что я брезгую сидеть с ними в одном бассейне. Только репутации высокомерного сноба мне и не хватало для полного счастья. В общем, подавив тяжкий вздох, я завалился вместе с остальными в пропахшую тухлыми яйцами воду. Общий бассейн был забит самыми разными людьми: два полноватых господина пили за плавающим подносом, как за столом, рядом носилась 4 или 5 летняя девочка размахивая полотенцем, а ее отец краснея и бледнея пытался отобрать несчастную тряпочку. Небольшое полотенце играло роль фигового листка. Правда в воду нужно было залезать без него. Радовало только то, что водичка мутная была.
