Не мудрствуя лукаво, открыла сундук, достала одну из подаренных Светланой ночнушек, надела и забралась под шелковое покрывало. Ощущения были непередаваемыми, а сон с самой блаженной улыбкой на устах – мгновенным.

А затем я провалилась в никуда!

Помещение оказалось мрачным, хуже того, здесь было холодно, странно, сумрачно и неуютно. Лишь несколько свечей горели рядом со мной, все остальное пространство оказалось залито тьмой. А я опять сидела на диване, причем мягком, теплом и уютном, обитом темно-синим бархатом. А еще тут было покрывало, которым я инстинктивно прикрыла ноги, едва в темном углу пошевелился силуэт.

Затем прозвучали слова:

– Знаешь, это уже не смешно и даже ничуть не забавно.

Моя ладонь осторожно потянулась к висящему на шее кулону, а взгляд… взгляд с ужасом выхватывал из темноты то плечо, то спину, то профиль мечущегося в неосвещенной половине комнаты ректора Академии боевой магии.

– Сначала забава, – продолжил, передвигаясь из угла в угол, взбешенный четвертьдемон. – Да ты же никто! Просто никто! Ты даже не в моем вкусе! Потребовал с единственной целью – проучить за выступление в зале. «Но мы же еще не все рассказали!» Заметь, я и слова твои помню! И да, после подобной дерзости я собирался предоставить тебе возможность полно и всеобъемлюще высказаться – в моей постели!

Лорд Тиаранг остановился, и в полумраке я увидела, что его глаза имеют жуткий алый отсвет. Жуткий и очень пугающий.

– Что ты со мной делаешь, ведьма? – рык пробрал до дрожи.

А затем маг тенью метнулся ко мне, присел на корточках и приказал:

– Посмотри на меня, Стася!

И подчинившись его требованию, с ужасом посмотрела… Пугалась, вообще, зря, просто у лорда в силу длительного пребывания в состоянии бешенства кровь предка начала просыпаться, то есть черты лица стали заостряться, лицо – чуть-чуть меняться, а характер, соответственно, портиться.

– Я с ума схожу, Стася, – глядя мне в глаза, произнес лорд Тиранг. – Я по тебе схожу с ума.

Ладонь двинулась еще чуть-чуть выше, поэтому я приняла четкое решение – сваливать.

– Послушай, девочка, – лорд Тиаранг растер лицо руками, вскинул голову и посмотрел мне прямо в глаза, отчего я невольно всем телом вздрогнула. – Нет, не пугайся, не стоит бояться, мы же просто разговариваем, да? Я ведь тебе ничего не сделал!

Он резко выдохнул, затем вновь попытался говорить почти спокойно:

– Послушай, Станислава, рано или поздно я тебя все равно найду.

«А хрен тебе!» – зло подумала я.

– Я найду, Стася, – взгляд ректора АБМ стал жестким, – и вот тогда пощады не жди.

Он мне в открытую угрожал!

– Но если, – голос лорда Тиаранга вдруг стал мягким, обволакивающим, нежным, – ты мне скажешь, где ты сейчас, – он подался ближе ко мне и, глядя в глаза, почти прошептал: – Я приеду тотчас же, я увезу тебя в столицу, я стану самым нежным и щедрым любовником, у тебя будет все, Стасенька. Любые платья, любые драгоценности, все, что пожелаешь.

Это «все» звучало жутко, если учесть, что голос у четвертьдемона был едва ли не ласкающий, а вот взгляд жесткий, непримиримый и не терпящий возражений.

Так и оказалось!

– Просто скажи, где ты сейчас, – прошептал лорд Тиаранг.

Я зажмурилась, и это было ошибкой.

– Где ты, Стася, – шепот словно обволакивал, – где ты?

И тут со мной случилось что-то странное – я увидела провожающего меня Филю, полет вниз с Горычем, Печной вокзал, Емелю, хватающегося за нос, книжную лавку… печку… дорогу.

– Дальше, Стасенька, – прошептал кто-то у самого уха.

Дальше были рыбки, которых я спасла, выпустив в речку, и… потом лес, мишка бурый, Машенька, письмо.

– Станислава, – вырвал меня из воспоминаний лорд Тиаранг.

Распахнула глаза, посмотрела на ректора АБМ и услышала тихое:

– Ты хоть что-то поняла?

– Нет, – выдохнула я, хотя что-то начинала понимать.

Например, то, что кое-кто вытянул из меня воспоминания!

– Потрясающе, – прошипел лорд Тиаранг. – Она перешла дорогу одному из опаснейших генералов Преисподней и досталась в подарок черту, но вообще ничего не понимает.

Недоверчиво смотрю на четвертьдемона, он – разъяренно – на меня, после раздался рык:

– Ничего никому кровью не подписывай, все поняла?

Вообще ничего не поняла, но кивнула.

– И на будущее, – продолжал воспитывать меня тот, у кого самого с воспитанием сложности заметные, – золотые рыбки, Стася, стоят безумно дорого, и я бы на твоем месте трижды подумал, прежде чем подсовывать настолько состоятельным личностям полудохлых головастиков!

Почему-то снова кивнула.

Лорд Тиаранг улыбнулся, подался ко мне ближе и вкрадчиво прошептал:

– Университет вредной магии?

Первое, чему учишься, попадая в женский коллектив, – умению виртуозно лгать. Не моргнув и глазом, я улыбнулась чертвертьдемону и протянула коварно:

– Филимон был прав.

– Не понял, – нахмурился лорд Тиаранг.

– Филя сказал, что вы съедите именно этот вариант с УВМ.

И я сжала кулон.

Меня мгновенно выдернуло из вызова по ауре.

Я распахнула глаза, оглядела выделенную мне комнату и не сдержала победной улыбки.

Тут в дверь кто-то постучал, а затем постучал снова, уже более настойчиво. Встала, зевая и пошатываясь, подошла к двери, открыла.

В коридоре стоял черт из боевых кланов. На голову выше меня, в меру волосатый, особенно руки, хотя остальное я не видела – этот черт был в строгом костюме, гладко выбрит, с короткими волосами, кошачьими желто-карими глазищами и квадратным подбородком. И он был злой – примерно как демон.

– Зло пожаловать, – пристально разглядывая меня с ног до головы, заявил черт.

– И вам дня доброго, – я ведьма вежливая, ага.

Мужчина вновь исследовал меня взглядом, вынудив вспомнить, что на некоторых ведьмах очень фривольная ночнушка, после протянул свиток, ручку для росписей кровью – в Преисподней это распространенная практика – и, разглядывая помпончики на груди, произнес:

– Я из деканата. Ознакомьтесь с техникой безопасности и распишитесь, студентка Григорьева.

Взяв свиток, развернула, посмотрела на вязь корявых символов и ничего не поняла.

– Простите, а что это?

– Стандартная форма, – отведя взгляд, сказал черт.

Ага, если взгляд отвел, значит, врет. Боевые – они не торговцы, они врать толком не умеют, нам об этом еще Феоктилла рассказывала. Ну и я все поняла, свиток обратно свернула, ручку в него запихала и протянула черту со словами:

– А хрен вам!

Вертикальные зрачки черта мгновенно сузились и стали как две вертикальные палочки, а сам он прошипел:

– Что?

– Хрен вам, – повторяю очень терпеливо. – И вам, и медведю, и вообще всем! А еще раз придете, я вас и прокляну в придачу, чтобы жизнь сказкой не казалась!

И отступив на шаг, с грохотом захлопнула дверь.

Чувство великой гордости за себя мгновенно охватило все мое существо, потому что да, гордиться мне было чем. И я в зеркало на себя – глядь, а там… там ночнушка эта Светкина! И как-то мне сразу стало ясно, что глаза черт отводил вовсе не потому, что врал, а совсем даже из-за другого – когда я бумаженцию ему протянула с вопросом «Простите, а что это?», у меня весь обзор на часть повыше талии открылся. Мужик от смущения отвернулся, а я-то про обман подумала!

Ой, колобок северный.

А с другой стороны – заявился незнамо кто, подсовывает незнамо что, еще и кровью расписаться требует! Непорядок!

В дверь постучали. Как-то фривольненько так.

Ну, думаю, опять черт. Подхожу, распахиваю дверь, и да – черт, тоже из боевых, только моложе первого раза в два, одет вызывающе, в красную рубашку, до груди расстегнутую, черные штаны, высокие сапоги, и серьга в ухе у него золотая блестит. И этот чертяка с ухмылочкой оглядел меня, присвистнул и выдал:

– Да, вот это подарочек. Угодил Михаил Топтыгинович, вот уж как есть угодил. Зло пожаловать, подарочек, я твой Арсан.