Теперь настало самое подходящее время для того, чтобы рассказать, что же представляет собой наш Листоград. Многие сотни лет назад этот великий, стоящий на семи холмах город носил совсем другое имя и принадлежал людям, или, как мы чаще их небрежно называем, гойделам (горцам). Так же как и все сопредельные земли окружающего его королевства. А затем в оных местах появились эльфы… Вернее, волшебными существами – эльфами нас нарекли суеверные люди, но сами мы именуем себя Таута-де-Дананн, племенами и сынами богини Дану, а чаще – просто таутами. Никто в этом мире не знал, зачем и откуда мы пришли. Возможно, память о тех ветхозаветных временах и сохранилась в летописях нашего магического ордена, но доступна она отнюдь не каждому, а только самым мудрым магистрам. Таким, например, как досточтимый мэтр Сабиниус. Таутов сопровождали их верные слуги – тролли. Народ остроухих возглавлял король Мидир, по прозвищу Дубовый Лист, прекрасный юноша с лазоревыми очами и золотыми волосами. По воле нашей покровительницы богини Дану испокон веков народ таутов разделен на две родственные расы. Первая – это светлые эльфы, или сиды, все как на подбор белокожие и белокурые. Вторая – полуночные воины, или дроу, смуглые и черноволосые. Два правящих дома – Пурпурного Лотоса и Ночных Ястребов – объединены неразрывными семейными узами, поэтому если король происходит из одного клана, то королева обязательно выбирается из другого. И оная традиция нерушима.

Эльфы не только превосходили людей в воинском искусстве, они также принесли с собой то, чем население здешних мест не обладало ни до, ни после вторжения остроухих. Они принесли с собой магию. Наши четыре главных магических артефакта и по сей день хранятся в королевской сокровищнице. Я видела их собственными глазами. Да-да, все четыре: копье короля Луга – не знающее промаха, всегда приносящее победу своему обладателю, котел Дагды – сосуд изобилия, меч Нуаду – чей удар невозможно отразить, и камень Фаль – способный подтвердить истинное королевское право на трон. Жаль только, что после гибели короля Мидира все артефакты уснули вечным сном, и, как бы ни бились наши маги, они все еще не могут пробудить их былую мощь и вернуть к жизни.

Итак, эльфы пришли из ниоткуда и захотели владеть здешними землями, которые они назвали страной Сид. Люди сопротивлялись захватчикам, но силы оказались неравными. Сыновья богини Дану быстро победили в короткой и кровопролитной войне. Правда, главная битва унесла жизнь их славного короля Мидира, поэтому свою новую столицу они назвали в его честь – Листоградом. Вновь отстроенный город стал центром Мидирского королевства, вобравшего в себя и пять десятков городков поменьше – Берос, Фаллад, Гдерск, Озерск, Намейк и прочие. Темные годы миновали, в процветающем и управляемом эльфами королевстве мирно проживают сами остроухие, люди и тролли, а все прежние раздоры были забыты. И в самом Листограде давно уже не происходило ничего необычного… Ага, до тех самых пор, пока наш нынешний король – Дюран из дома Ночных Ястребов – не надумал жениться.

– И чего же хочет от меня ее величество королева? – криво усмехнулась я, поставив обратно на стол едва пригубленную кружку. – Помнится, если, конечно, мне не изменяет память, в последний раз я виделась со своей сестрицей три года назад, причем расстались мы не очень хорошо…

– Не очень! – подтвердил Леон, сопроводив свои слова печальным кивком. – Извините, если сую нос куда не следует, но ее величество посвятила меня в подробности вашей семейной драмы.

– Так какого же тогда лотоса я теперь ей понадобилась? – не удержавшись, сердито ругнулась я. – А король… Он знает о нашей встрече?

– Нет, – недовольно поморщился Леон, – ибо моя миссия сугубо секретна. Я являюсь старшим камергером королевы и прибыл сюда по ее личному распоряжению.

– Понятно, – хмыкнула я, прихлебывая из кружки и бесцеремонно закусывая с тарелки долговязого камергера. – Моя сестрица ударилась в политику. Занятно. А я-то считала, будто она только и умеет, что истерики закатывать и в обморок падать. Похоже, три истекших года здорово ее изменили.

– Похоже… – задумчиво согласился Леон, наблюдая за мной, но тут же встрепенулся и спохватился: – Ой, извините, ведь я же обещал угостить вас обедом. Хозяин!.. – зычно закричал он, и вскоре вокруг нашего стола шустро забегали подавальщики, поднося всевозможные блюда и напитки.

Господин Леон не поскупился на угощение. Спустя полчаса я сыто отвалилась от тарелок, блаженно вздохнула, деликатно поковырялась в зубах извлеченной из вазочки зубочисткой и чуть осоловело поинтересовалась:

– Я так понимаю, королева прислала вас отнюдь не для того, чтобы малость подкормить свою отощавшую в трущобах сестрицу? Не так ли, мнимый господин камергер?

– Конечно, не для этого, – возмутился королевский посланец. – Кстати, что за ироничный тон вы себе позволяете? Да за кого вы вообще меня принимаете?

– Сударь, – насмешливо начала я, наметанным в таких делах взглядом окидывая его высокую, подтянутую, безупречно элегантную фигуру, – на ночь глядя вы притащились в самый злачный кабак, дабы встретиться с девушкой сомнительной репутации. Вы приехали на извозчике, ибо не приучены ходить пешком, а в собственном экипаже побоялись быть узнанным. Вы оделись в скромный, но все-таки слишком дорогой для этого места наряд. И потом – эта серебряная булавка в жабо, эта золотая пряжка на поясе… Не говоря уж о перчатках из кожи белой змеи, которые стоят целое состояние. Вы приехали просить, но делать этого не умеете. Так за кого же я должна вас принимать?

– А… э… – Леон захлопал глазами и растерянно провел рукой по коротко стриженным, густо намазанным ароматическим воском волосам – единственной сибаритской детали своей внешности, о которой умолчала проницательная я. – Кажется, вы меня раскусили, я не камергер. Я…

– Бесценный мой господин, – слово «бесценный» я нарочно выговорила с особым чувством, явно получая удовольствие от того, что мне представилась возможность поставить на место столь важного и уверенного в себе типа, – да будьте вы кем угодно. Для меня оный факт не имеет ни малейшего значения. Мне наплевать на поручения сестрицы и неинтересна ваша просьба, она и так уже понятна. Очевидно, королева вляпалась в какие-то крупные неприятности и рассчитывает на мою помощь… Так вот, я отказываюсь ей помогать, поскольку ее проблемы меня не волнуют. – Я махнула рукой в направлении двери и нагло напутствовала: – А вам – до свидания. В добрый путь. Спасибо за обед.

Господин Леон аж побледнел от возмущения.

– Никуда я не пойду! У меня деловое предложение, и вы его выслушаете! – Он решительно отчеканил каждую букву и ультимативно стукнул по столу крепко сжатым кулаком.

Я удивленно вскинула брови. Ничего себе заявочка!

Тем временем господин Леон привстал с места, потянулся к сумке, висящей на гвозде у него за спиной, достал из нее увесистый, чем-то туго набитый мешочек и со всего маху нервно опустился обратно на скамью. Увы, похоже, его день не задался с самого начала и, хотя солнце уже отправилось на ночной отдых, удача сего почтенного мужчины по-прежнему крепко спала – наверное, именно поэтому мой пышущий гневом собеседник случайно водрузился на самый край скамьи!

К несчастью, оная мебель испытывала к господину Леону явную антипатию, ничуть не уступающую моей. Лжекамергер понял, что конфуз неминуем, когда перед его глазами медленно и смешно взлетели вверх ноги в пышных панталонах и добротных охотничьих сапогах. Ноги, без сомнения, были его собственные…

Удивительное дело, как замедляет свой ход время, когда падаешь с перевернувшейся скамьи. В частности, можно подробно разглядеть запылившуюся обувь и бесстыдно разъехавшуюся строчку на ширинке панталон, а заодно поразмыслить о том, что неплохо было бы не падать вовсе. О да, именно эта счастливая мысль, а также последняя попытка удержать равновесие и сохранить достоинство подвигли мужчину ухватиться за край стола, однако…