– Назовите нам бывших военных, за которых вы можете поручиться… – тихо, будто с досадой, проговорил Сталин.

– Я мог поручиться за тех и за таких, какими знал их до ареста, – с непроизвольной отчужденностью ответил Борис Михайлович. – А какими они стали сейчас, я не знаю… Но я могу назвать несколько фамилий… Боюсь только от волнения запамятовать кого-нибудь…

– Вы спокойно подумайте, – с твердостью выговорил Сталин, – вспомните кого надо и завтра доложите мне.

– Слушаюсь, товарищ Сталин… Среди них есть настоящие военные, умные головы…

– Будем считать, что с этим вопросом покончено, – мрачновато сказал Сталин.

Бесшумно открылась дверь кабинета, и вошел генерал армии Жуков, держа под мышкой красную папку.

– Разрешите, товарищ Сталин, докладывать? – густым уверенным голосом спросил он, скользнув невеселым, усталым взглядом по лицам членов Политбюро и Государственного Комитета Обороны.

– Пожалуйста, докладывайте, – разрешил Сталин; он зажег спичку и начал раскуривать трубку.

На стол, покрыв зеленое сукно, легла оперативная карта с синими и красными, будто придавившими ее, стрелами, разграничительными линиями, рубежами, обозначениями и надписями. Кажется, в кабинет зримо ворвалась война, с холодящими душу тревогами, с задымленными горизонтами, с муками и надеждами.

А там, за гремящими далями, в черном фашистском логове, Гитлер и его приспешники уже предвкушали торжество победы. Они были уверены, что война ими выиграна.

Война же только начиналась. Всколыхнувшиеся при вести о ней необъятные просторы Советской страны вдруг будто превратились в гигантский котел, где бурно переплавлялись, чтоб стать несгибаемым сплавом, любовь и ненависть, отчаяние и надежды, боль по утратам и решимость к самоотречению. Содрогнулись сердца людей от ощущения смертельной опасности, и все в едином дыхании как бы повернулись лицом к врагу, который, задыхаясь от алчности, спешил пожать плоды внезапности своего нападения, торопился воспользоваться просчетами миролюбивого соседа в определении сроков начала войны и упущениями в подготовке Красной Армии к отражению первых ударов агрессора… Кажется, не было места для раздумий, но высший государственный разум Центрального Комитета партии быстро и четко начал высветливать все самое главное, неотложное. Страна превратилась в военный лагерь. Все внимание партии – укреплению Вооруженных Сил, формированию новых соединений, обучению резервов, повышению качества управления войсками. Тысячи талантливых партийных работников влились в армию. Крепла в процессе перестройки и созидания сила советского тыла, который могучими плечами подпирал свои сражающиеся войска.

Так начиналась война советских народов против фашистских поработителей… Великая Отечественная война.