Разумеется, если дождь приходит. Иногда наступает засуха и за весь сезон выпадает очень мало дождя, тогда сухость превращается в боль, которая подобна пыли, забившей горло. Ботсване, конечно, повезло, она может ввозить зерно, но ведь есть страны, которые этого не могут, у них нет денег, и в таких местах люди ничем не защищены от голода. Это бремя Африки, которое, как бы тяжело оно ни было, она несет с достоинством; и мма Потокване больно было знать, что ее собратья-африканцы так страдают.
Но сейчас деревья были покрыты зеленой листвой, и для мистера Матекони не составило труда найти для своего автомобиля место в тени рядом с офисом сиротского приюта. Как только он вышел из машины, к нему подбежал маленький мальчик и взял его за руку. Ребенок серьезно глядел на него, и мистер Матекони улыбнулся в ответ. Он полез в карман, вытащил пригоршню мятных жвачек в фантиках и ссыпал их в ладошку мальчика.
– Я видела вас, мистер Матекони, – сказала мма Потокване, когда ее гость вошел в комнату. – Видела, как вы давали конфеты мальчику. Он хитрый. Он знает, что вы добрый человек.
– Да нет, я не добрый человек, – возразил мистер Матекони, – я обычный механик.
Мма Потокване засмеялась:
– Вы не обычный механик. Вы лучший механик в Ботсване! Это все знают.
– Нет, – сказал мистер Матекони. – Только вы так думаете.
Мма Потокване энергично покачала головой:
– Тогда почему британский специальный уполномоченный привозит свою машину к вам? В Ботсване множество больших гаражей, которые были бы рады обслужить такую машину. Но все же он обращается к вам. Всегда.
– Не знаю почему, – ответил мистер Ма текони. – Думаю, он хороший человек, и ему нравится обращаться в маленькие гаражи.
Мистер Матекони был слишком скромен, чтобы принять ее похвалы, но о своей репутации он знал. Разумеется, если бы люди знали о его подмастерьях, о том, насколько они плохи, они могли бы иметь совершенно другое мнение о «Быстрых моторах», но подмастерья не собираются пребывать там вечно. На самом деле, их практика должна завершиться через несколько месяцев. Какой покой наступит, когда они уйдут! Как приятно будет не думать о том ущербе, какой они наносят доверенным ему машинам. Для него снова настанет время свободы; его оставит беспокойство, которое он постоянно ощущает. Он сделал все, что мог, обучая их; в конце концов они что-то усвоили, но они нетерпеливы, а это пагубно влияет на личность механика. Терпения требуют не только ослы, но и автомобили.
Одна из старших девочек приготовила чай и принесла его и роскошный фруктовый пирог на тарелке. Мистер Матекони, увидев пирог, на секунду нахмурился. Он знал мма Потокване, и большой пирог, специально испеченный по случаю его приезда, был недвусмысленным знаком того, что у нее к нему есть просьба. Пирог такого размера, начиненный изюмом и фруктами, означал большую проблему. Фургончик? Он недавно заменил тормозные колодки, но его беспокоили прокладки. У такой старой машины прокладки в двигателе могут протекать, и тогда блок цилиндров перегреется…
– Я испекла для вас пирог, – весело сказала мма Потокване.
– Вы очень щедры, мма, – отозвался мистер Матекони без всякого выражения. – Вы никогда не забываете, что я люблю изюм.
– У меня еще много пакетов с изюмом, – заметила мма Потокване, сделав приглашающий жест, словно запас изюма у нее неиссякаем.
Она потянулась к тарелке и отрезала гостю большой кусок пирога. Мистер Матекони наблюдал за ней и думал: съесть пирог – все равно что сказать «да». Но потом решил: так или иначе, я всегда говорю «да», с пирогом или без. Тогда какая разница?
– Наверное, мма Рамотсве все время печет вам пироги, – сказала мма Потокване, кладя щедрый кусок на свою тарелку. – Наверное, она хорошо готовит.
Мистер Матекони кивнул.
– Лучше всего ей удается тыква и всякие такие вещи, – подтвердил он. – Но она умеет и печь пироги. Вы, женщины, очень умны.
– Да, – согласилась мма Потокване, разливая чай. – Мы гораздо умнее вас, мужчин, но вы, к сожалению, об этом не подозреваете.
Мистер Матекони уставился на свои ботинки. Наверное, так и есть, подумал он. Иногда трудно быть мужчиной, особенно когда женщины напоминают тебе о том, что ты мужчина. Но ведь существуют умные мужчины, подумал он, и эти мужчины заставили бы женщину вроде мма Потокване хорошенько побегать за их денежками. Беда в том, что он был не из этих умных мужчин.
Мистер Матекони посмотрел в окно. Он подумал, что стоило бы что-нибудь сказать, но ничего не приходило в голову. За окном ветка пышного дерева, на которой еще цвели красные цветы, еле заметно покачивалась. Новые стручки с семенами росли, а прошлогодние, длинные и вытянутые, тут и там свисали с веток. Хорошие деревья, раскидистые, думал он, с этой тенью и с красными цветами, с изящными ветками и крошечными, словно перья, листьями, которые тихонько колышутся под ветром… Он остановился. Ему показалось, что тонкая зеленая ветка за открытым окном сдвинулась с места и стала потихоньку вытягиваться.
Он встал, отложив наполовину съеденный кусок пирога.
– Вы что-то увидели? – спросила мма Потокване. – Ребята что-то затевают?
Мистер Матекони шагнул ближе к окну и остановился:
– Там на ветке змея, мма. Зеленая змея.
Мма Потокване ахнула и вскочила, чтобы посмотреть в окно. Она сощурилась, вглядываясь в листву, потом схватила мистера Матекони за руку:
– Вы правы, рра! Это змея! О! Посмотрите!
– Да, – подтвердил мистер Матекони. – И какая длинная. Смотрите, куда свешивается ее хвост.
– Вы должны убить ее, рра, – сказала мма Потокване. – Я сейчас дам вам палку.
Мистер Матекони кивнул. Он знал, что все говорят, не надо убивать змею, как только увидишь, но нельзя же позволить змеям подползать так близко к сиротам. Одно дело буш, где змеи живут, где у них свои дороги и тропинки и где они могут ползти и так и этак, но здесь все по-другому. Это двор перед сиротским приютом, и в любой момент эта змея может броситься на сироту, если он или она пройдут под деревом. Мма Потокване права, он должен убить змею.
Вооружившись ручкой от метлы, которую мма Потокване достала из шкафа, мистер Матекони последовал на небольшом расстоянии за ней, они обогнули угол офисного здания. Жасминовое дерево показалось ему выше, чем из комнаты. И он задумался, сумеет ли дотянуться до ветки, на которой расположилась змея. Если нет, он ничего не сможет сделать. Они должны будут просто предупредить сирот, чтобы они держались подальше от этого дерева.
– Просто взберитесь и ударьте ее, – прошептала мма Потокване. – Смотрите! Вон она. Сейчас она не двигается.
– Мне туда не дотянуться, – возразил мистер Матекони. – Если я подберусь слишком близко, она может меня ужалить. – Произнеся эти слова, он вздрогнул. Зеленые древесные змеи, их называют бумслангами, относятся к самым ядовитым, говорят, они хуже мамбы, потому что в Ботсване нет сыворотки против их укусов. Если такая змея кого-нибудь ужалит, придется звонить в Южную Африку, чтобы достать противоядие.
– Вам надо залезть наверх, – скомандовала мма Потокване. – Иначе она уползет.
Мистер Матекони посмотрел на нее, словно желая убедиться в том, верно ли он понял приказ. Он искал какого-нибудь знака, подтверждавшего, что на самом деле она не имеет этого в виду, но знака не было. Он не мог залезть на дерево, во владения змеи, просто не мог.
– Я не могу, – ответил он. – Не могу лезть туда. Я попробую достать ее палкой отсюда. Я толкну ветку.
Мма Потокване с сомнением посмотрела на него и сделала шаг назад, а мистер Матекони нерешительно шагнул вперед. Она приставила руку к глазам, чтобы было лучше видно, как ручка метлы погружается в листву. А мистер Матекони затаил дыхание, он не был трусом и даже был храбрее многих. Он никогда не уклонялся от своих обязанностей и знал, что должен справиться с этой змеей, но справиться со змеей можно, имея преимущество над ней, а когда она на дереве, преимущество на ее стороне.
