Парты в чернилах!

Вот и финал

Этой маленькой повести:

В школе окончился

"Месячник совести".

Покуда маятник стучал

"Тик-так, тик-так, тик-так",

Часов никто не замечал,

Никто, тик-так, никак.

На стрелки глянут и уйдут,

Ворча, ускорив шаг.

И те опять одни идут,

Все дни одни, тик-так.

С часов облез блестящий лак,

Истёрлись шестерни.

Сказав в последний раз "тик-так",

Рассыпались они.

Тоскливо стало без Тик-Так,

Замолк Тик-Так, затих.

— Да, дело, кажется, табак, -

Вздохнул хозяин их.

И стали все жалеть Тик-Так,

Ручьями слёзы лить.

А что бы вовремя в Тик-Так,

В их шестерни хоть на пятак,

Хоть каплю масла влить!

Слона жалела муха,

Жужжа в слоновье ухо:

— Не сладко, толстокожий,

Тебе на свете жить:

Ведь ты, как я, не можешь

По потолку ходить!

Змея не утерпела,

Беззубо прошипела:

— Живёшь без всякой пользы,

Сноровкой обделён:

Ведь ты на брюхе ползать

Совсем не можешь, слон!

Орёл сказал:

— Послушай,

Нельзя ли тоньше стать?

С такой огромной тушей

Не сможешь ты летать!

Добряк-дельфин добавил:

— Ты по морю не плавал?

Бедняга, ну и жизнь -

Хоть помирай ложись!

А слон не слышал вроде,

Вздыхал, жалея их:

— Несчастные!

Уроды!

Нет хобота у них!

Капитан любил солидность

И на старый катерок

Переставил с парохода

Океанского

Гудок.

Катерок сияет медью,

Люди в сборе, дан сигнал.

Капитан с трубой подзорной

У штурвала гордо встал.

Плицы шлёпают о воду,

Правый берег недалёк.

Капитан с мостка сигналит:

— Кочегар, давай гудок!

Заревел могучий бас:

— Ду-ду-ду, встречайте нас!

Задрожали в окнах стёкла,

В страхе коршун к тучам взмыл.

Катер вздрогнул,

И, как щепка,

По течению поплыл.

Кочегар у топки скачет,

Капитан от горя плачет,

Катер больше не ходок -

Пар ушёл через гудок!

Дома оттого

Не бывают круглы,

Что людям нужны

До зарезу углы:

В квартире ж других

Не имеется мест,

Пригодных для вас

Под домашний арест!

Всем детям,

Что слишком капризны и злы,

Получше лекарств

Помогают углы.

Врунов, грубиянов,

Грязнуль и нерях

С времён незапамятных

Лечат в углах.

Чего тут скрывать:

В своё время весь мир

Томился в углах полутёмных

Квартир.

Ткачихи, пилоты,

Юристы, послы

Не раз, провинясь,

Обтирали углы.

Нашкодив,

Стояли в углах иногда

Герои войны

И герои труда.

Стояли министры,

Артисты кино,

Хотя это было

Давно-предавно.

Стояли все лучшие

Люди земли.

И всем им прекрасно

Углы помогли!

Городские кошки,

Городские кошки,

Чистенькие лапки,

Свеженькие дошки!

Их купают в ваннах,

Кормят чуть не с ложки.

Дрыхнут на диванах

Городские кошки,

Лазают по полкам,

Бегают по крыше

И не знают толком,

Что такое мыши.

А в деревне кошки

Хлеб едят не даром:

Истрепали кошки

Дошки по амбарам.

Вышоркали шапки

По ходам мышиным.

Искололи лапки

По дорогам длинным,

По стерне колючей,

По траве ползучей.

О врагов заклятых

Обломали зубы.

Спят они на матах,

На рогожах грубых.

Лапок им не моют,

Им не чистят дошки.

Только их не стоят

Городские кошки!

В море Лаптевых

Есть Ванькина губа.

Знать, была нелегкой

Ванькина судьба.

Просто так бы

Не оставил он губу -

Заблудился

Или вылетел

В трубу!

По соседству есть известный

Канин Нос.

Как оставил там его он -

Вот вопрос.

Только я по их примеру

Там и сям -

Вот клянусь вам! -

Не останусь по частям!

Я отправлюсь

По морям на корабле,

И приду я

К неизведанной земле,

Чтоб географы

Сказали вам

Потом:

— Этот остров-

Дядин Гошин

Целиком!

Подхожу я к кабинету

"Ухо, горло, нос".

И, конечно, возникает

У меня вопрос.

Если "ухо", а не "уши"

И поправки нет,

Значит, лечит одноухих

Этот кабинет?

Может, мне одно отрезать,

Чтоб попасть к врачу?

Или, может, не по-русски

Русский я учу?

Я хорошую фанерку

В школе раздобыл.

Вывел: "Горло, нос, два уха"

И к дверям прибил.

Все теперь спокойно входят

В этот кабинет.

Недоволен этим только

Одноухий дед.

Вот интересные дела:

И сахар бел, и соль бела,

Что в Альпах, что в Гвинее.

Но кто из них главнее?

— Тут и сомнений даже нет:

Любой ребёнок с малых лет

Не соли требует — конфет,-

Все разом зашумели.-

Известен сахар сотни лет,

Он — и печенье, и щербет,

Торты и карамели.

Услышал это мудрый дед,

Солонку взяв, сказал в ответ:

— Не есть конфет не требую,

Но вы, видать, забыли:

Конфетных бунтов не было,

А соляные — были!

Зря ей дали имя Рада:

Ничему она не рада -

Ни игрушкам, ни подругам,

А её ли в том вина?

Сделать так давно бы надо,

Чтоб как орден, как награда,

По делам и по заслугам

Выдавались имена!

Если плачешь — будь Плаксиной,

Если куксишься — Куксиной,