-- Ты потерял много крови, шианар, - настаивал генерал, - если ты снова сляжешь, час смерти снова отдалится.

   Архат поднял злосчастную книгу, прикоснулся с пыльному, обитому серебром уголку. Аккали... Кто знает - может быть она так же прикасалась к нему и...

   -- Прибыл гонец, - перебил мысли шианара Ксиат.

   -- С пергаментом? - встрепенулся Имаскар.

   Генерал ответил кивком и предусмотрительно отошел в сторону, уступая дорогу.

   Даната осталась верна себе. Вместо одного свитка, всучила гонцу целый сундук, куда сложила написанное собственной рукой письмо, пергамент, том "История Железных миротворцев", том "Геральдика Союзов" и несколько книг об истории Арны.

   -- Хозяйка Солнечной короны думает, что ты решил стать книгочтеем, - не тая иронию, сказал генерал Ксиат, под пристальным взглядом которого слуги извлекали содержимое сундука.

   -- Пусть, - ответил Имаскар, - нам от этого кругом выгода.

   Он нетерпеливо развернул пергамент, пробежался взглядом по строчкам, проверяя, тот ли это пергамент, о котором говорил хронист. На уголке - почерневшее от времени пятно крови, часть текста безнадежно размыта водой и тленом, часть сохранилась в виде обрывков. Но при должном усердии прочесть можно. Жаль, что хронист Союза и его помощники-летописцы мертвы.

   Архат приказал отнести книги и в библиотеку, а Данате отправить благодарную весть. Он нищ и не может предложить равноценного дара взамен, но благодарность - монета, которой полны даже карманы нищего.

   В одном из коридоров он столкнулся с Льярой. Лекарка остановилась, посмотрела на шианара своим привычным взглядом: безумным и боготворящим одновременно. Гнойников на ее лице стало вдвое больше.

   -- Шианар, - она низко поклонилась, - время сменить повязку.

   Имаскар и забыл о ней. Повел плечом, прислушался - как будто не болит. Что ни говори, а лекарка весьма способна.

   -- После, - отмахнулся от нее.

   Но девушка проявила чудеса прыти, перегородила шианару дорогу и уже настойчивее потребовала сменить повязку.

   -- Ты меня к себе приставил о здоровье твоем заботиться, так что делай, как я велю или отпускай на все четыре стороны.

   Кстиат недоуменно уставился на зарвавшуюся девку.

   -- Дьявол с тобой, - согласился арахат. Перевязка не займет много времени.

   Они проследовали в его личные покои. Пока Льяра разогревала бальзамы и растирала травы со звериным жиром, Имаскар изучал пергамент. Он перечитал письмо дважды, до боли в глазах всматриваясь в каждую букву, но подсказки не нашел.

   -- Тебя что-то тревожит, шианар, - ледяные пальцы девушки на миг отвлекли Имаскара от тягостных дум. Она размотала повязку и скормила ее огню в жаровне, после взяла тряпицу и миску с каким-то варевом, села арханту за спину и обмыла рану.

   Мать переусердствовала, и чтобы справиться с раной, Льяре пришлось поработать швеей. Архант видел шрам - весьма опрятная лента стежков, сделанных твердой рукой. Но это все - ничего не значащая шелуха, всего лишь еще один шов в его многочисленной коллекции.

   -- Я ищу то, чего нет, - сказал он. Просто так, вдруг поддавшись одиночеству, которое преследовало его со дня смерти семьи. - Ищу, чтобы совершить то, в чем не нуждаюсь, что и так мое по праву. Трачу впустую время, подаренное мне Создателями. Вместо того чтобы найти убийц и запустить красных воронов. Может быть, тогда Скорбная сжалится над участью моих проклятых родичей.

   -- Всему есть время, шианар. Время проливать кровь еще не пришло, торопя его, ты ускоряешь свою неминуемую гибель.

   -- Откуда тебе знать? Тебе Создатели на ухо нашептали?

   Либо у нее не было ответа, либо лекарка решила его утаить.

   -- Ты ищешь Меч пепла? - Льяра взяла подогретый бальзам, смазала им швы.

   -- Откуда ты знаешь?

   -- Весь замок знает.

   Ну да. Как не знать, когда он днями напролет ворошит старые книги, посыпает голову древним пеплом, воровато влезшим между страниц, и гоняется за призраком надежды. Надежды на что? На меч, который только в песнях видали, и который, якобы, должен помочь взять то, что и та по праву принадлежит ему.

   -- Мать сказала - я должен найти Меч пепла. - Не оправдание, просто попытка услышать, как взаправду глупо все это звучит.

   -- Она сказала: "Читай старые пергаменты?" - ритмично натирая место шитья, спросила девушка.

   -- Нет, но...

   -- Или, может быть, она сказала: "Читай старые книги?" - перебила она.

   Кому-то другому Имаскар давно бы преподал урок почтения: виданое ли дело - перебивать своего шианара? Но лекарка своим старательством заслужила права на некоторые вольности. Если не дура - а она таковой не выглядела - то не станет злоупотреблять.

   -- Нет, - ответил он, предполагая, что за допросом последует разоблачение.

   -- Что же сказала мать? - Льяра отставила плошку с бальзамом, взамен взяла горшочек с пахнущей сеном жижей и стала натирать ею все плечо до самого локтя.

   -- Чтобы я ехал на восток и искал Меч пепла.

   -- Так отчего ты не запрягаешь лошадей?

   В самом деле - отчего?

   -- Потому что это бессмыслица. Никто никогда не видел этот клинок, а те, кто и видели, давно стали прахом. Я - шианар, я не могу гоняться за ветром, когда мой дом в руине. Что я скажу воинам? "Мы едем искать ничто?"

   -- Ты скажешь им, что Мать велела ехать на запад. - Она вдруг сжала пальцы на плече, да так хватко, что Имаскар невольно поморщился. - Она - кровь Союза. Его душа. Его сердце. А ты, - Льяра его повернуться, их взгляды встретились, - его Наследник. Она выбрала тебя. Не потому, что ты единственный, шианар, а потому, что достоин стать родителем нового Союза. Союза, чья слава сгинула вместе с Гарулом. Где же твоя вера?

   Имаскар смотрел на нее с пониманием собственной слепоты. Вот оно как: неученая лекарка, пригнанная из какой-нибудь захудалой деревни на отшибе Союза, попавшая ему на глаза только потому, что осталась единственной - и вдруг так складно излагает то, что он отчаялся понять.

   Значит, вера.

   -- Я верю, - обронил глухо. Внутри что-то треснуло, тренькнуло, как оборванная струна.

   -- Тогда прикажи седлать коней, - спокойно, без тени того жара, с которым только что стыдила веру Имаскара. - Ты здоров, шианар, и Меч пепла заждался тебя в западных землях.

   Так он и поступил. На этот раз Ксиат проявил чудеса упрямства, и архату пришлось взять верного генерала с собой. Тем более, замок оставался под присмотром парочки отважных и умных командиров, за назначение которых генерал похлопотал лично.

   Выехали спустя несколько часов. День склонялся ко сну и Ксиат осторожно увещал шианара погодить с выездом до утра, но Имаскара воротило от одной мысли коротать еще одну ночь в компании книг. Если останется - непременно поддастся сомнению, снова потонет в книгах в поисках пищи для сомнений. Нет уж, пора заканчивать с этим книгочтейством.

   "Уж не для того ли, чтобы повернуть меня на путь слабости, Даната прислала свои дары?" - размышлял он, покачиваясь в седле.

   Лошади после получасового галопа, требовали спокойной рыси, а выступивший из-за холма лесок был тому подспорьем. Непогода последних дней сделала почву рыхлой, набухшей, как старый утопленник. Она затягивала копыта лошадей, целыми клочьями налипала на ноги. В лесу, однако, дела обстояли лучше. Плотный слой палых листьев, не успевших прогнить свежих и прошлогодних палых листьев, держал грязь. Всадники лавировали между плотными рядами голых, будто черные свечи деревьев, почти не разговаривали.

   -- Куда мы едем, шианар? - осторожно спросил верный Ксиат. Вопрос, который следовало задать до того, как требовать место подле своего господина.

   -- На запад. - А что еще ему сказать?

   Ксиат умолк. Вряд ли он ждал большего, скорее уж - не ждал ответа вовсе. За то Имаскар ставил генерала выше остальных: преданность, послушание и готовность не задавая вопросов сигануть вслед за господином хоть в жерло вулкана.