Он принял правила игры. А что еще оставалось?

   Они оба знали город и оба понимали необходимость остаться неузнанными. Некоторые время просто шатались по кварталам, проверяя, нет шныряет ли за ними тень Дору. Аккали не давала себе расслабиться, постоянно страшилась шорохов и скрипов далеких дверных петель. К концу этих нескольких часов стала нервной и бледной от истощения. И всеми силами делала вид, что не голодна, хотя желудок вопил обратное. Что до Фантома, то он увидел достаточно, чтобы признать - как только наемник найдет их, он не станет тихо идти по следу, даря жертве мнимую свободу. Он попытается убить. Фантом на его месте, поступил бы так же.

   Чтобы добраться до дома старухи, пришлось попетлять. Архата еле волочила ноги, но не жаловалась. Но усилия не пропали даром. В чехарде улиц - иногда Фантом всерьез верил, что высшие силы тасуют их, словно дощечки для игры в арак - удалось отыскать похожую, а остальное сделала память девчонки.

   -- Странная тишина, - сказала архата, обхватив себя за плечи.

   Не сговариваясь, они выбрали место на другой стороне улицы, в тени облезлых деревьев. Чтобы не привлекать внимания, Фантом уселся на землю, стараясь подражать сидящему чуть вдалеке попрошайке.

   -- В минувший раз здесь было так же пусто.

   -- В минувший раз мы не оставили за собой гору трупов, - мрачно сказал Фантом. - За нами уже могут наблюдать. Если увидишь что-то подозрительное - сразу дай мне знать.

   Фантом намеренно не стал говорить, что если неудачные похитители устроили за гостиницей слежку, то сразу же обратят внимание на странных незнакомцев. Обратят и, скорее всего, возьмут на прицел. Фантом не помнил, кем родился и что умел, не помнил, обучался ли чувствовать опасность и избегать ее, но что-то глубоко внутри подсказывало довериться чутью. Нюху зверя, который постоянно напоминал о себе.

   Район как и раньше выглядел нелюдимым, но это не мешало случайным прохожим тревожить пыль его улиц. Посещали его большей частью такие же, как и они с Аккали, оборванцы. Изредка появлялись шлюхи, будоража запустение звоном браслетов, иногда - прокаженные, чьи тревожные колокольчики отпугивали даже бродячих животных. У одного проказа сожрала пол лица, у другой начал дробится нос.

   -- Зеленая порча, - произнес Фантом, провожая взглядом прокаженную.

   -- Что? - не поняла архата.

   -- Они больны зеленой порчей, - повторил Фантом. И вслед, скорее себе самому, чем ей, произнес: - Откуда я это знаю? Ни дьявола не помню, кто такой и где родился, но знаю о болячках.

   -- Ты не крейл и не архат, - сказала Аккали шепотом, будто боялась быть подслушанной. - Ты держал Скитальца и не поранился.

   -- Это странно?

   -- Никогда такого не видела прежде.

   Она хотела сказать что-то еще, но неожиданная мука исказила ее лицо и девчонка, пошатнувшись, едва не упала. Фантом вовремя схватился и успел поймать ее за миг до падения. Какое-то время Аккали лежала без движения, лишь морщила лоб и кривилась от боли. Фантом похлопал ее по щекам, заставил посмотреть на себя.

   -- Это из-за отметин на твоей ноге? - озвучил догадку, гоня уверенность в собственной правоте.

   -- Да, - вымолвила она, порываясь встать.

   В это время Фантом краем глаза заметил движение справа. Подавив сопротивление архаты, стиснул ее в объятиях, стараясь не упускать из виду внезапно и резво оживившегося попрошайку. Если раньше сидел бесформенной кучей, больше напоминая клубок тряпья, то теперь, распрямившись, словно переродился. "Попрошайка" оказался высоким, плечистым мужчиной неопределенного возраста. Тряпки свалились с него, словно черные листья, под которым обнаружилась мантия серого цвета. Кем бы ни был этот господин, на нищего он походил не более, чем старое вино на перегулявшую брагу.

   Фантом буквально втиснулся спиной в стену. Аккали попыталась что-то сказать, но он запечатал ее рот ладонью. Бывший нищий преобразился настолько, что стал походить на эрб в куче навоза - чужеродно и нелогично. Не пустой забавы ради идут на такое оборотничество. Но Фантома больше заботило не то, ради чего он устроил маскарад, а причина, побудившая его прервать. С неба не грянул гром, не разверзлись небеса, но что-то все-таки заставило "нищего" оставить притворство.

   Незнакомец рассеянно ощупал подворотню взглядом - больше для дела, чем опасаясь свидетелей. Не видеть, как минимум двух он не мог. На минуту Фантом поверил, что он самым нелюбезным способом попросит их убраться подобру-поздорову. Но тот направился к гостинице. Благородная серость его мантии степенно подметала за ним пыль.

   -- Фантом... - Аккали нашла способ вывернуться и, тяжело дыша, торопливо заговорила: - У него ... символ... как...

   --Не спеши, - Фантом, уверившись, что незнакомцу в мантии нет до них дела, помог девушке сесть.

   -- На мантии этого человека... символ... я видела такой... - Она отчаянно задыхалась, на губах появилась розовая пена, но архата упрямо закончила. - Я видела такой же ... на мантии человека в пещере... где мы тебя... нашли. И еще...

   На последнем слове она зашлась тяжелым кашлем. Но даже и это не заставило мужчину замедлиться или свернуть с намеченного пути. Что-то как будто заставляло его не обращать ни на что внимания. Еще немного - и он окажется около двери, которая, Фантом лишь теперь это заметил, чуть прикрыта. Как будто-то кто-то подал тайный знак гостеприимства. Или в гостинице хозяйничают голодранцы, не брезгующие подбирать крохи со стола покойницы.

   -- Иди, - Аккали слабо оттолкнула его от себя, - догони его.

   -- Я не оставлю тебя одну.

   -- Я не сбегу, - уверила она и из ее легких вырвалась новая порция кашля.

   Архата бледнела прямо на глазах, не похоже, что притворяется слабой, пытаясь усыпить бдительность своего сторожа. Вряд ли способна идти, а далеко уползти не сможет. Наоборот - оставшись без охраны, она рискует больше. Как ни крути, а он лучшая компания, чем клетка, кандалы и работорговцы.

   -- Кричи так громко, как сможешь, - скороговоркой наставлял он, - постарайся никуда не деться до моего возвращения.

   Она неопределенно мотнула головой.

   Отвлекшись на изможденную архату, Фантом на время потерял незнакомца из виду. Настежь распахнутая дверь притона подсказывала, что он успел войти внутрь. Фантом метнулся следом, на ходу споткнувшись о трупный смрад. Разложение сочилось сквозь дверь лопнувшим гнойником.

   Первое, что бросилось в глаза - распластанная старуха на полу. Кровь, в которой она лежала, походила на грязную тряпку с драными краями. На ней пировали мухи и черви. Часть жирующей братии жужжала над телом охранным дозором. Фантом перешагнул тело, осмотрелся. Ничего похожего на дверь и проход не нашел. Незнакомец мог подняться только наверх. Догадку подтвердил скрип половиц. Стараясь не выдать себя, Фантом поднялся следом. На полпути остановился, втянул голову в плечи. Но незнакомец и в этот раз не повернулся.

   "Я не настолько ловок, чтобы не выдать себя, - размышлял Фантом, осторожно продолжив штурм лестницы, - так почему же ты упорно делаешь вид, что не заметил моего присутствия?".

   Подобную странность могла объяснить лишь нарочитая игра. Человек знает, что за ним идут, но нарочно не дергается, очевидно, чтобы не спугнуть. Еще вопрос, кто кого выслеживает.

   Фантом увернулся от шороха за какой-то миг до того, как над его ухом срезал арбалетный болт. Успел кубарем броситься в пол, кувыркнуться и повернуться лицом к стрелку. Фантом реально оценивал собственную скорость - арбалетчику не хватило бы времени перезарядить. Так и есть: худосочный в черном силуэт оставил надежду на еще один выстрел, уронил арбалет и скрылся на лестнице. Фантом не пытался догонять. Снова поддавшись чутью, избежал прямого удара под ребра. Отклонившись, перехватил руку нападающего и вывернул кисть. Незнакомец взвыл, предпринял отчаянную попытку вырваться. Фантом пресек ее, дернув руку на себя, и перехватил ее свободной рукой выше локтя.