"Что ты будешь делать с девчонкой потом? Не за пряниками в столицу едешь".

   Таскаться в Нешере с пленной инвигой, все равно, что нарисовать на груди мишень. Девчонка, впрочем, достаточно мала ростом, как для представительницы своего народа, если ее лицо спрятать за шимтой на манер местной моды, то она сможет сойти за знатную риилморку. Одна беда - волосы. Всякому, кто хоть раз видел архатов, взгляда хватит, угадать девчонкину породу, а те, кто не видел, будут таращиться во все глаза. Радовало то, что архатов в риилморской земле видели очень немногие. С другой стороны - волосы инвиги можно подстричь или покрасить. Этот вариант Дору понравился. Волосы дорого возьмут на черном рынке - знатные коровы не поскупятся на парик из волос цвета расплавленного золота. Заодно выручит денег, которые никогда не бываю лишними.

   Оставалось решить последнее - как поступить с девчонкой. Она не станет послушно следовать за ним. Лучше горло себе перегрызет, чем покорится. Не сиди архата в клетке - давно бы сбежала. Если его предположение верно и она наследница одного из Домов, то умеет обращаться и с мечом, и с луком, и с плеткой, если придется. И если она обращенная инвига, то как минимум однажды перерезала глотку человеку. В клетке она спокойна, но до сих пор строптива, и успела поднакопить злости. На воле удержать ее будет сложнее сложного. И лучше найти на архату управу до прибытия в столицу. Если девчонка сбежит в Нешере, не сложно догадаться куда она пойдет первым делом. Дору, с его деликатным и небыстрым поручением, не нравилась перспектива прятаться от каждой сторожевой собаки Нешера.

   Все же, как ни крути, девчонку лучше продать. Она слишком заметна, и путешествие с ней не принесет ничего, кроме боли в заднице. Да и поиски хозяина или стороннего покупателя, тоже грозят неприятностями

   Но, в конце концов, он получит инвигу задарма. Если проблемы перевесят возможную выгоду, он избавиться от нее. Благо, архаты дохнут не так медленно, как их крылатые старшие родичи. Этот вариант Дору нравился меньше всего.

   Он вздохнул. Уже полжизни прошло, а он до сих пор помнит тот день. Проклятая инвига, неужели пришло время сбыться ее жалкому пророчеству? Дору не мог, не хотел верить.

   Когда он вернулся к месту ночевки, цирковые большей частью спали. Из кибитки Бачо раздавался храп. Дору пристроился около своих лошадей, и, прикорнув на плаще, сделал вид, что спит. Хорошо, что он основательно выспался и отдохнул в Совиной крепости. После похищения девчонки придется надолго забыть о покое.

   Когда наступила самая черная часть ночи, он заметил возню около клетки с пленницей. Наемник самую малость приподнялся на локте, наблюдая. Послышался кашель, сопение и громкий шепот:

   -- Госпожа, госпожа...

   Дору мысленно обругал силача Ара. Пусть сделает так еще раз, и проснется даже в доску пьяный марашанец! Следом за возней увальня из кибитки Бачо выскользнула молодая гиштана и направилась к Дору. Марашанке хватило ума снять побрякушки и переодеться в походную одежу: штаны и куртку, которая едва сдерживала пышную грудь.

   Когда девушка подошла, Дору бесшумно поднялся на ноги.

   -- Какой язвы он так шумит? - поинтересовался Дору. - Хочет отправиться к Скорбной?

   -- Ар не слишком умен, но он единственный, кому архата поверит. Я сунула ему ключ и подослала к ней, чтобы освободил. Пришлось прикинуться светлой душой, чтобы убедить его.

   "Ртом ты его тоже ублажала?" - про себя хмыкнул Дору. Наверняка в арсенале красотки этот способ был самым действенным.

   -- Где старуха? Она сделала, как уговаривались?

   Дору с неохотой понял, что его жизнь находится в руках старухи, которую он даже в лицо не видел, а сам он связался с девкой, имени которой не знал. Чтобы скоротать ожидание, наемник поинтересовался ее именем.

   -- Бранша, - охотно назвалась она.

   Имя больше походило на отрыжку, но Дору предусмотрительно промолчал об этом. Если уж ввязался в бабские дрязги, то придется следить, чтобы ни старая, ни молодая гадины не ужалили в спину.

   Тем временем, возня возле клетки с архатой стихла. Наемник увидел, как девушка выскользнула в открытую дверь. Ее руки были свободны, но на ногах остались кандалы, которые бряцают от каждого шага. Она несколько раз останавливалась, обрывала и без того короткую рубашку, чтобы тряпками обмотать звенья. Напрасно, даже вязкая от дождя земля не скрадывала голос железа.

   Это послужило для Дору сигналом. Гиштаны сообразили, как украсть девчонку и отстрочить погоню, но не подумали о том, как вывести архату хотя бы за пределы лагеря. Пока силач таращился на ноги архаты, наемник успел подойти к ней достаточно близко. Девушка отшатнулась от него, хотела закричать... но передумала. Конечно, про себя отметил Дору, она же не крестьянка, чтобы верещать не думая. Она знает, что за крик заплатит исполосованной в кровь спиной. И это, возможно, не самое худшее.

   Наемник, однако, не стал проверять, так ли она умна. Архата покосилась на деревья, к несчастью для себя слишком многозначительно, чтобы он не угадал ее намерений. Прежде чем она сообразила, что лучше - громкий побег или добровольный переход в руки нового владельца - Дору сграбастал ее в охапку. Девушка все-таки вскрикнула.

   -- Молчи лучше, если не хочешь вернуться в клетку поиметой всеми кобелями в округе, - прошипел Дору, и для верности смазал кулаком ей в челюсть.

   Девушка обмякла. Весила она всего ничего, наемник в два счета успел оказться с ношей около коней, посадить архату на одну из них. На всякий случай связал ее по рукам и ногам, и особенным крепким замысловатым узлом привязал к седлу. Со стороны могло показаться, что девчонка просто задремала верхом, прислонившись к шее коня.

   Гиштаны уже ждали: старая выглядела лет на сто старше, чем он думал. За каким лешим молодая связалась с ней?! Или среди цирковых не нашлось никого храбрее?

   -- Пристегни ее, чтоб в дороге не ускользнула, - произнесла старуха. Для своих лет она довольно резво села на лошадь. - Обязательно было ей рожу портить? Кто ее купит с синяками?

   Тот, кому дела нет до ее лица, чуть было не ответил Дору. Но зачем им знать больше нужного?

   К удивлению Дору, их несуразный побег удался. Никто не гнался за ними, ночной лес, перемежеванный каменными глыбами, оставался тихим, сонным и безмятежным.

   -- Надеюсь, недоумок не проболтается, - Дору первым нарушил тишину.

   -- Я дала отравленного вина, - ответила старая гиштана.

   -- Предусмотрительно.

   -- Я потеряла зубы и красоту, но не голову, - огрызнулась старуха. Истинную марашанку старость делала сварливой, как зимняя стужа.

   Она хотела сказать что-то ее, но Дору заткнул ее коротким:

   -- Тише.

   Наемник отчетливо слышал шаги. Хотя и не шаги - звук скорее напоминал шлепки босых ног по влажной грязи. Он становился то частым, словно босой бежал, то умолкал до редких шагов, а потом исчез вовсе, хотя Дору был уверен, что шаги шли в их сторону. Неужели погоня? Но почему впереди? Не может быть, чтобы цирковые обошли их, а он не заметил.

   -- Человек? - шепотом спросила молодая.

   Он не ответил, сосредоточился и повел коня на звук. Деревья в той стороне росли так плотно, что лошадям приходилось буквально протискиваться между ними. Но вскоре частокол стволов поредел, и Дору увидел наполовину разваленную черную башню. Наемник удивился и разозлился одновременно - как не заметил эдакую громадину? Даже рухнувшая, она уходила намного выше крон.

   Что ж, удобное место разбойничьего гнезда. Или для контрабандистов: достаточно далеко от города, чтобы не опасаться патрулей, и достаточно близко, чтобы перевозка товара не превратилась в хлопотное дело.

   Дору уже собрался отмахнуться от того, что принял за опасность, когда шаги повторились. Торопливая поступь, скорее всего - бег. Послышался хруст веток, рычание и громкий мужской крик. Бранша испугано посмотрела на него, а старуха начала причитать: