Кромешная темнота и полнейшая тишина... Через пару минут стали мерещиться тихие скребущие звуки, показалось, что на краю освещенного участка промелькнул какой‑то неясный силуэт, и я, крепко сжав в руке пистолет, полученный от Ли, стал напряженно изучать подозрительный участок. Наверняка, там, в темноте, бродит неведомый хозяин этого места, проснувшийся от любопытства двух любознательных существ. И чего мы полезли в эти боксы?

"Тьфу, лезут всякие дурацкие мысли", – подумал я, и помотал головой, дабы прогнать непрошенных постояльцев. Тьма и тишина – извечные мучители человека. Нигде больше так сильно не чувствуется одиночество, и, просидев пять минут на полу, я стал ощущать свою ничтожность по сравнению с этим загадочным и невероятным местом. Пришло понимание наказания пилота: не зря он упомянул, что отряды бывают с двух и больше человек, а его и других, видимо, в наказание, отправляют в это место по одному. Уверен, в ближайшие месяцы Мортона будет подташнивать при любом упоминании покера...

Но, несмотря на усталость, нужно выдвигаться. Осторожно поднявшись, проверил экипировку, осмотрел место стоянки (не забыл ли чего) и пошагал к стене этого огромного помещения, внимательно смотря под ноги. Попасть в неизвестную пропасть не очень хочется...

Странное впечатление от этого места. Наверняка у настоящих любителей подземных красот ощущения совершенно другие, и тут дело не во всяких мелких препятствиях, сложностях в продвижении по пещерам, а в совершенном отсутствии посторонних звуков. Гулким эхом отдается каждый шаг, громко стучит сердце, поскрипывают ремни, даже кажется, будто на крае слышимости звенит свет, проходящий сквозь застывший воздух. Вспомнился Рик с его тихим шагом – вот у кого хорошая амуниция для подобного места.

На пути выросла преграда в виде бокса, прижавшегося вплотную в стене, и, обходя возникшее препятствие, я не смог удержаться от соблазна. Все же интересно, чем еще порадует этот подземный огромный ангар. Две минуты на поиск люка, еще одна на открытие, и я, привычно согнувшись, заглянул внутрь.

Живой корабль? В свете фонаря отразился полупрозрачный шар, зависший в метре над полом, с пробегающими по поверхности волнами, и несчетное количество тонюсеньких щупалец, поскольку назвать это "иглами" сложно из‑за волнообразного танца в каком‑то завораживающем ритме. Попытка рассмотреть поближе загадочный корабль пресеклась неожиданным способом – стукнулся головой о неизвестную прозрачную преграду. И, словно отреагировав на легкий звук удара, "шарик" поплыл медленно в мою сторону, а ритм "танца" щупалец заметно изменился.

"Пора делать ноги", – пришла встревоженная мысль, и я, осторожно выбравшись из круглого окна, быстро вернул ручки в первоначальное положение. После чего рванул дальше, мигом пролетев до конца бокса, и, вернувшись на привычную дистанцию от стены, быстрым шагом стал увеличивать отрыв от бокса с тревожным содержимым.

Преграда, не позволившая забраться внутрь, оказалась вполне реальной. Значит, тот шар со щупальцами – живой? И опасный для любознательных гостей? Не знаю. Но все же, совершенно не хочется испытывать что‑либо подобное на себе.

Пять минут быстрого шага – и я добрался до конца помещения, из‑за чего пришлось свернуть налево, как и предсказал Рик. Все так же топая, сбросил скорость только тогда, когда далеко впереди замаячило пятно света. Вооружившись пистолетом, медленно стал приближаться к освещенной области. Это оказался вход в круглый зал, из которого, в свою очередь, обнаружилось четыре выхода в разные тоннели. Первый привел к довольно крутому спуску вниз, по второму, прошагав метров сто, я не почувствовал никаких признаков подъема или спуска, третий закончился тупиком буквально через полсотни шагов. И только четвертый предложил странный способ возвращения на первый уровень, но раз альтернативы нет – воспользуемся им.

Глава 20

Горы... Как прекрасен свежий вкусный воздух, панорамные виды, пьянящая легкость и небывалый подъем душевных сил... И что может быть лучше этого? Разве что самостоятельное покорение сложной вершины, без напарников и проводников, но это, скорее, уже смертельно опасные впечатления.

В студенческие времена мы иногда отправлялись в пешее путешествие в прекрасном зеленом крае Кимрения. Пусть там горы и не сильно‑то и высокие, но даже подъем на километр – разве мало для человека, привыкшего топтать только ухоженные зеленые дорожки? И вот радостно гомонящая кучка молодежи, сопровождаемая двумя серьезными проводниками‑спасателями, в первый раз забрасывается на высокогорную равнину, откуда начинает неспешный спуск, дабы насладиться великолепным вкусом воды с веселого ручейка, который к подножию превратиться в ревущий бешенный поток. Час пути по каменистым тропинкам, с видами на глубокие пропасти, заваленные всевозможным природным хламом, наконец, выход на зеленый бок и долгожданная тропа вниз. Но, неожиданно, вместо прямого пути (торчащие тут и там деревья остановят оступившегося неудачника), после зычного вопля впередиидущего проводника: "За мной!", вся толпа начинает ходить зигзагом, не столько собственно спускаясь, сколько нарезая лишние метры. И только второй спасатель, ехидно скалясь, идет себе спокойно напролом, а мы: в одну сторону, потом в другую... Хорошо хоть великолепные виды немного отвлекают от, казалось бы, бесполезной перестраховки.

Но если тогда, спускаясь, особо и не хотелось нарушать правила двух суровых проводников, так как все смотрели не под ноги, что следовало бы делать, а глазели во все стороны, отчего постоянно спотыкались и сталкивались друг с другом, то сейчас, десяток шагов по тоннелю, два на поворот, снова десяток, и опять два... Кто придумал такой подъем? Винтовая лестница не показалась совершенным творением, но, после уже наверно двадцатого поворота, мне стало как‑то не по себе. То ли голова кружится, то ли просто с ума сходит от такого вида движения... В общем, миновав еще пару "пролетов" этой импровизированной лестницы, я, разместился на полу, прижавшись спиной к стене, и с наслаждением вытянул ноги.

Воспользовавшись стоянкой, сделал несколько глотков из фляги (где тут водички‑то набрать можно?), проверил комм, все так же отказывающийся достучаться до Ли, подумал было еще немного подкрепиться, но быстро отогнал мысль‑злодейку. Поем – точно засну. Так что через пять минут, недовольно кряхтя, поднялся, закинул рюкзак на плечо и, медленно переставляя ноги, потопал дальше. От остановки голова немного прояснилась, и я заметил интересную деталь: тоннель стал очень походить на обычный коридор космической станции! Приглушенный свет, гладкая поверхность стен, присев, рассмотрел симметричный рифленый узор на полу. Постучал фонариком – характерного звука нет. Видимо, местные строители все предпочитали делать похожим на камень.

Приноровившись к такому подъему, я, сам не замечая, явно увеличил скорость, но очередной поворот принес неприятный сюрприз: я выскочил на галерею, с правой стороны выходящую, по‑видимому, прямо на огромное помещение с боксами. Осторожно подойдя к краю, включив фонари на полную мощность я, так сказать, осмотрелся. Совершенно ничего не видно.

Стоять и любоваться нечем, поэтому прошел всю длинную открытую с одной стороны галерею, опять попал в тоннель, и уперся носом в тупик. Хм... Нет, все‑таки есть путь, уводящий от огромного ангара, просто вход в него – обычная закрытая дверь. Постучимся...

Воспользовавшись уже испытанным "ключом", открыл дверь. Темный тоннель... Ни капельки освещения, а фонари, как всегда, добивают разве что на десяток метров. К сожалению, другого пути поблизости нет, да и внизу из четырех дорог, только одна вела вверх. Сделав пару шагов внутрь, я услышал легкое шипение. Обернувшись, увидел вернувшуюся на место дверь, после чего все в глазах поплыло, ноги подкосились, я неуклюже опустился на пол и потерял сознание.