— И это все? — Она встала и внимательно изучала меня, сунув в рот кончик указательного пальца. Я тоже встал:

— Есть еще кое-что, но мне не хотелось бы тебя, солнышко мое, в это втягивать.

И вот она уже в моих объятиях. Теплая и гибкая, она мягко прижималась ко мне, и я без труда угадывал ее желание. Она легко тронула мои губы пальцем.

— Но почему, Райен?

— Наверное, я слишком чувствительный для гангстера, — сказал я мягко.

Она подняла голову и легонько меня поцеловала. Улыбнулась, поцеловала еще раз и, взяв за руку, провела в комнату для гостей.

И снова она оказалась в моих объятиях.

— Ты знаешь, я тоже чувствительная.

— Потом.

Ее губы были теплыми и влажными.

— Хорошо, потом. — И она легко коснулась моих губ. И снова это было целенаправленно.

На ее лице появилась озорная усмешка, она опустила руку вниз и слегка погладила меня. Потом пожала плечами, сунула мне халат, отступила на шаг назад и снова улыбнулась. Затем повернулась и ушла в свою комнату.

Когда наконец я пришел в себя, то швырнул халат на стул, принял по-настоящему холодный душ и лег спать. Засыпая, я вспоминал ее походку, ее полное и по-мужски крупное тело, очертания которого слегка расплывались в сумерках...

Утром меня разбудил будильник. Проснувшись, я уже знал, где нахожусь, и хорошо помнил, что будильник не ставил. Дверь в мою комнату была приоткрыта, и халат исчез, так что нетрудно было догадаться, кто это сделал.

Под часами была краткая записка: “Позвони мне, гангстер”. И еще там был постскриптум: “Ты красив”.

В электрическом кофейнике был сваренный кофе, на столе — печенье. Откусив, я набрал номер “Неаполитанского кафе”, спросил, какой телефон оставил для меня Арт, и позвонил ему.

В трубку доносился утренний шум из какого-то места, где едят, и громкие голоса людей, говорящих на иностранных языках. Слышна была также музыка из автоматического проигрывателя, кто-то визжал. Арт был совершенно пьян. Он пил всю ночь явно для того, чтобы напиться, и теперь с трудом подбирал слова.

— Райен... я узнал то, о чем ты меня просил.

— Отлично. Выкладывай.

— Ты видел сегодняшние газеты?

— Пока нет.

— Эти подонки, которых ты... прикончил... в твоей квартире...

— Ну?

— Кален... и... и Станович. Из Элизабет, в Джерси, ты знаешь? Крепкие ребята... из доков. Эти вот... Лардбакет Пирсон... и этот, как его... его и Тернера Скадо машина упала под откос. Оба убиты. И все подстроено так, будто это твои ребята сделали... вот они как...

Итак, все было достаточно ясно. Похоже, что дело намного крупнее, чем казалось сначала. Если кто-то может себе позволить пожертвовать собственными людьми, значит, идет достаточно крупная игра. Настоящая игра.

— С кем они связаны, Арт? — спросил я.

Он немного пошуршал трубкой:

— Самый верх, Райен, самый верх. И далеко... в Европу.

— Старик, а имена есть?

Я услышал звук падающего в стакан льда, потом Арт немного отпил и наконец сказал:

— Джо из Джерси; все эти амбалы оттуда. Раньше были в команде Лаки. Ты понимаешь, что это значит?

— В общем-то да. Ну, еще?

Тут он хитро рассмеялся:

— А теперь держись, Ирландец... есть настоящие новости. У меня приятель в Риме. Близкий друг. И у него здесь кое-какие связи. С “Америкен кэш”... и он знает о твоем главном герое.

— Каком герое?

— Лодо. — Арт икнул. — Лодо... крупная шишка. Лодо... это кличка начальника из мафии на Восточном побережье. Скоро я узнаю, кто это.

— Отлично, — сказал я. — Иди домой и жди меня. Слышишь?

— Хорошо. Только я не буду торопиться. — Он кашлянул, потом сказал:

— А тебе. Ирландец, везет.

— Это еще почему?

— Похоже, что скоро уж тебе... конец.

Я подъехал на такси к Тридцать четвертой улице, взял письмо, ждавшее меня в почтовом отделении “до востребования”, и вскрыл его прямо на улице.

Ребята из полиции оказались молодцами. Обычно на то, чтобы получить разрешение на ношение оружия, уходит не менее месяца. И вот оно уже у меня в руках. Я сунул его в карман и взглянул на второй лист бумаги. Там было семь цифр. Найдя телефон-автомат, я набрал номер.

— Да? — сказал мужской голос.

— Начальник? — спросил я.

— Это ты, Райен?

— Я. И не проверяйте откуда.

— Что тебе нужно. Ирландец? — В его голосе слышалось напряжение.

— Два парня. Работают на корабле, который здесь стоял, когда убили некоего Хуана Гонзалеса. Знаю только клички: Том-испанец и Фредо... может, Альфредо. Справитесь?

— Справимся.

Я вышел из будки, завернул за угол, а через пару минут подъехал автомобиль без номеров, из него выскочили два парня. Еще один автомобиль заблокировал въезд на улицу, и начались поиски. Поиски меня. Начальник, судя по всему, решил гнаться сразу за двумя зайцами. Я рассмеялся и скрылся из виду.

Я дал ему час. В конце концов, у них люди и аппаратура, и, когда им надо, они могут сделать все, что требуется.

Я снова набрал тот же номер:

— Начальник?

— Оба с “Гастри”, — сказал он. — Он сейчас в порту. Том-испанец — это Томас Эскаланте, другой — Альфредо Лиас. Оба из Лиссабона. Плавают на этом корабле с сорок шестого года. Оба неоднократно задерживались за пьянку в разных портах, но ничего серьезного. В целом на хорошем счету.

— Благодарю. Вы небось пока не потрудились их найти?

Он сразу уловил сарказм:

— Райен, они в порту. Мы их искали, но еще не нашли.

Я рассмеялся:

— А что вы спросите у них, когда найдете?

— Что-нибудь придумаем.

— Молодцы, — одобрил я. — Есть еще одна вещь, о которой я еще ни разу не спрашивал. Вы ведь не просто работаете, а всегда разрабатываете какую-то схему, так?

— Ну и?..

— Что, по-вашему, собирался продавать Биллингз?

— Месяц тому назад, — спокойно сказал мой собеседник, — были убиты два аквалангиста, исследовавшие останки затонувшего корабля “Андреа Дориа”.

— Об этом я читал.

— Но всего в этой экспедиции было трое. Третий исчез.

— Так, продолжайте.

— Все очевидно. Там, на этом затонувшем корабле, был первоклассный материал; если его найдут не те люди, то это поставит под угрозу безопасность всей страны. А может, и всего мира. — Немного помолчав, он спросил: — Этого достаточно?

— Достаточно, — ответил я и повесил трубку.

Снаружи никого не было, я спокойно вышел из телефонной будки и стал обдумывать услышанное. Вариантов было слишком много. От некоторых следовало сразу же отказаться. Я шел медленно и все думал и думал. И наконец факты стали выстраиваться в систему.

Пройдя немного вниз по улице, я зашел в другую телефонную будку и позвонил на квартиру к Арту, чтобы проверить, дома ли он. Я подождал дюжину гудков и повесил трубку, решив, что либо он заснул, либо настолько пьян, что не может подойти.

Неподалеку стоял газетный автомат, и я купил газету. Мне и в самом деле уделено немало внимания. Фотографии и все такое.

По версии полиции, это была типичная мафиозная разборка и я будто бы вторгся на чужую территорию... Вот уж и впрямь козлы. Да и взаимодействие у них тоже “на высоте”. Правая рука не знает, что делает левая.

Лучшей защитой животному служит естественная окраска. В кварталах возле доков я чувствовал себя в полной безопасности. Там могли понять, что я при деньгах и что из другого района, но все же принимали за своего.

Кое-кого я здесь знал. Суровые ребята, готовые на многое ради карманных денег. Один из них кивнул мне и посторонился, давая подойти к стойке.

Видно, сюда последние новости еще не дошли. А может, тут просто не обращали на них внимания. Эта публика не любит вылезать из своей норы: шаг от входа — и ты уже уязвим. Инстинкт безопасности загоняет бандита в берлогу, и, даже погибая, он из нее не вылезет. Могли быть и другие причины. В конце концов, Нью-Йорк — большой город. Слухи распространяются не так быстро... нет, лучше об этом не думать. В любой момент и сюда дойдет слово, а в такой толпе наемный убийца затеряется без труда.