– Ох. Спасибо? Как вы узнали мой размер?
– Красавчик сказал мне, – пробормотал мужчина. Красавчик? Я подхожу к последней дорожке. Столик заставлен банками с содовой, пустыми упаковками из-под начос и кувшином имбирного пива. Рен играет на дорожке, выбивая идеальный сплит22. Кайла улыбается и дает ему пять, когда он сходит с дорожки. Эйвери угрюмо потягивает напиток. И к моему удивлению и обычному отвращению, у дорожки сидит Джек Хантер, выглядя еще более невыносимо офигенно круто, если это вообще возможно с учетом человеческих возможностей.
– А я смотрю, все здесь! – я бодро приземляюсь на сиденье рядом с ним и расшнуровываю ботинки. И разглядываю его, как будто вижу впервые. – Хорошо, кто из вас балуется вызыванием демонов и ничего не рассказал об этом мне?
Эйвери закатывает глаза, доставая флягу предположительно с алкоголем, и выливает что-то из нее в свою содовую.
– Приятно видеть тебя в чем-то другом, помимо одежды проститутки, – говорит Джек.
– Оу, ты ведь всё знаешь об одежде проституток, не так ли? – я улыбаюсь ему и выбираю ярко-розовый шар, прежде чем снова сесть. – Кто...
– Я здесь, потому что меня попросила Кайла, – перебивает он. – И я угадал размер твоей обуви.
– Точное предположение.
– Твои параметры: 97-71-91, а рост приблизительно 168 см. Не трудно угадать размер обуви, основываясь на этом.
– Ты знаешь мои параметры! – я взволнованно хлопаю в ладоши. – Как ты угадал? Подожди, дай подумать, хм, ты пялился на меня!
– У меня есть способность, – говорит он сухо. – К наблюдению.
– А также способность быть чрезвычайно жутким.
– В тот день твой наряд проститутки состоял из достаточно обтягивающих вещей, что помогло мне правильно всё вычислить.
– Я бы с удовольствием шлепнула тебя прямо сейчас, но в настоящее время я располагаю девятифунтовым шаром и боюсь, что это назовут убийством.
Он наполовину смеется, наполовину насмехается и встает, чтобы налить себе содовую. Я поворачиваюсь к Эйвери.
– Итак? Кто побеждает?
– А ты не можешь прочесть цифры? – вздыхает Эйвери, показывая на доску. Джек впереди всех на пятьдесят очков, а они только пошли по пятому кругу, его карточка украшена последовательными страйками.
– Вы только посмотрите на все эти крестики23! Это похоже на знак стриптиз-клуба! Можно подумать, что они имеют скрытый смысл, – размышляю я вслух. Очень громко.
– Смысл в том, что я побеждаю? – Джек приподнимает бровь.
– Или что ты стриптизер в гей-баре, – объявляю я.
– Я только один раз танцевал стриптиз и то для женщины, спасибо большое, – шипит Джек.
– Да? Расскажи, – внезапно Эйвери становится очень заинтересованной. Джек вздыхает с отвращением и встает, чтобы сделать свой ход. Ко мне подпрыгивает Кайла.
– Ай, Кайла! Посмотри на себя! Энергичная как щенок и привлекательная как картинка. Не щенка. Потому что картинки со щенками иногда выглядят отвратительно, а ты не отвратительная, и, о Господи, Рен, ты носишь линзы?!
Рен откашливается и приводит в порядок воротник рубашки, при этом нервно просверливая дыру в голове Джека.
– Д-да? Я только вернулся с волонтерства в Армии Спасения, поэтому у меня не было времени вынуть их. Рад тебя видеть. Мы думали, что ты не придешь.
– Ох, я всегда прихожу. Особенно, когда меня не ждут.
Кайла хмурится.
– Это не правда. Гм. Эйвери, эм, ты ведь ждала её, правда?
За спиной Кайлы я очерчиваю пальцем вокруг своей головы сумасшедшую спираль. Эйвери прищуривается, затем улыбается как лисичка, чей хвост прищемило дверью в курятник.
– Да. Конечно. Неважно. Ты получил заявку от французского клуба, Рен?
– Да, получил. Я уже её просмотрел. Здорово конечно, что ты пригласила меня в боулинг и всё такое, но боюсь, не могу утвердить её. Это абсурд. Выделять столько денег всего для одного французского клуба.
– Абсурд? Да ладно, дорогой, – воркует Эйвери, проводя пальцем по его груди. – Ты же знаешь, что я найду им достойное применение.
Рен сглатывает.
– Ох, и всё же, нет. Извини, но я не могу на ней расписаться. С этим бюджетом можно открыть четыре новых клуба.
– Но их не открывают! – огрызается Эйвери. – Деньги просто оседают там! Почему бы не отдать их мне?!
Джек сбивает все десять кеглей двумя бросками. А он в идеальной форме. Хантер шагает от дорожки, выглядя весьма самодовольно, и я незаметно кидаю оставшийся сырный начос на его стул за секунду до того, как он садится.
– Отличная работа, – говорю я.
– Тебе не нужно мне об этом говорить. Я всегда преуспеваю.
Я демонстрирую рвотное движение Кайле, которая сидит рядом с ним и хихикает.
– Итак, Джек! А как у тебя дела с другими видами спорта? Например, бейсбол? Или баскетбол? – спрашивает она, строя наивные глазки.
– Я играл в баскетбол в средней школе.
– Оу! Это круто!
– Я ненавидел его.
– Ох, – шепчет Кайла.
Моя очередь кидать шар – страйк. Чтобы догнать остальных, Эйвери игнорирует очередь на компьютере, и я делаю еще несколько бросков. Страйк. Страйк. Страйк. Страйк. Рен аплодирует, а Джек с каждым страйком становится всё более и более раздраженным, отвечая на невинные вопросы Кайлы. Когда я, наконец, возвращаюсь к ним, замечаю, что Кайла ушла, а из ближайшего женского туалета доносятся рыдания. Эйвери выглядит настолько впечатленной, насколько фарфоровая кукла способна формировать подобные эмоции. Побелевшие костяшки кулаков Джека лежат на его коленях. Рен дает мне пять.
– Ты была великолепна!
– Спасибо!
– Я никогда... серьезно, я никогда такого не видел! Ты должна раскрыть мне свой секрет.
Прежде всего, не будь таким огромным мужланом.
– Ух...
И второе, почему Кайла вообще запала на Джека? Рен намного, намного симпатичнее и милее.
– Эм, Айсис... – Рен прочищает горло, заливаясь краской.
Я моргаю.
– Хм? Я сказала это вслух? Я как-нибудь разберусь с этим!
Рен смеется, а Эйвери фыркает. Джек резко встает, проталкиваясь мимо меня, хватает шар для боулинга и шагает по дорожке с вновь обретенной силой.
– Тебе что в задницу засунули еще одну палку? Не знала, что туда может поместиться больше, ты такой тугозадый!
– Веди себя тише, – выкрикивает он. Я поворачиваюсь к Рену, который немного побледнел.
– Всё в порядке?
Рен кивает.
– Да. Просто... давно не был настолько близко к Джеку. Не знал, что он будет здесь, иначе я бы не...
– Да, я тоже. Но уже слишком поздно, верно? Нет выбора, кроме как надрать ему задницу и отправить обратно в восьмой круг ада, откуда он и пришел.
– Конечно. Никогда не откажусь от хорошей игры в боулинг.
– Потрясающе. Ты и я против легиона тьмы. Слушай, я лучше пойду, проверю Кайлу. Скоро вернусь.
В женском туалете пахнет лаком для волос и мылом для рук. Кайла стоит у зеркала, поправляя макияж.
– Ты, ммм, хоть немного в порядке? Насколько я знаю, нет. Поскольку этот тупица заставил тебя плакать уже в четырехмиллионный раз.
Её губы начинают дрожать, она роняет свой карандаш для глаз и бросается ко мне в объятья.
– Он сказал мне... он сказал, что Рен и я составим хорошую партию! Он отпихнул меня к своему бывшему лучшему другу, Айсис!
Пока она всхлипывает в моих объятиях, я чувствую, как мои брови поднимаются. Хммм. Прямо сейчас свиньи летают как реактивные самолеты, а луна, должна быть, синего цвета, потому что Джеку пришла в голову действительно умная мысль. Но я не могу озвучить это перед Кайлой.
– Тебе... тебе, вообще, нравится Рен? – спрашиваю я мягко.
– Он ботаник! – причитает она. – Ботаник из студенческого Совета, который проводит всё свое время с бездомными! А в плане внешности он даже рядом с Джеком не стоит!
– Ах, да, великая дилемма: внешность или индивидуальность. Мы не можем иметь всего! Никто не идеален! Все мы поверхностны, даже если и не признаем этого! Города будут восставать и сдаваться, а вселенная разрушиться от собственной неизбежной тепловой смерти!
