Вместе с ростом количества церквей росло количество иконописцев. Но если мы раньше писали только иконы, то во времена Федора стали писать картины. Так, Грановитая палата украсилась живописным изображением, на котором была представлена Российская история и аллегория добродетелей и пороков, времен года и явлений природы. Этих картин уже давно нет, но нам известно о них по описанию очевидцев.
Славилась Россия и литейным искусством. Нам известен Андрей Чохов, имя которого стоит на древних пушках.
Просвещение
Флетчер писал, что русские цари мало заботились о благосостоянии своего купечества и никак не способствовали народному образованию; что они не любят новостей и не пускают к себе иноземцев, кроме людей, необходимых для службы; что они боятся просвещения, к которому русские были весьма способны, так как обладали природным умом, который виден даже в детях.
Н. М. Карамзин опровергает подобное мнение. Купцам никогда не запрещалось торговать за границей, а Иван IV посылал молодых людей учиться в Европу. К иноземцам же, ехавшим в Россию, относились осторожно. Мы не пускали ненадежных иноземцев, которые могли быть лазутчиками. Например, Борис не удовлетворил желание итальянца графа Шкота, который хотел служить Федору. Его рекомендовали как человека, который «знает все языки под солнцем и все науки». Но в России Шкот был известен как лазутчик, то есть человек ненадежный. Мы искали в Европе металлургов для Печерских рудников, которые были бесполезны без горных специалистов. Царь, посылая в 1597 году дворянина Вельяминова в Италию, приказал во что бы то ни стало найти мастеров, умеющих искать и плавить золотую и серебряную руду.
Московская Яузская слобода населялась немцами. Кроме иностранных наемных воинов там жили простые граждане, которые богатели от продажи меда и водки и вели роскошную жизнь. Жили они свободно и имели свою церковь.
По примеру Ивана III цари приглашали в Россию за хорошую плату художников, ученых, специалистов, сведущих в разных искусствах и ремеслах. В России увеличивалось число грамотных людей, приказных, так что даже дворянство завидовало им, видя их важность в государственных делах.
Из всего этого видно, что цари способствовали просвещению, а не боялись его.
Жак Маржерет, однако, свидетельствует, что в России в конце ХVI в. не было ни одной школы, ни университета. Читать и писать учили только священники, и это привлекало немногих. Все книги писались от руки, за исключением Библии и Нового Завета, которые были напечатаны. Причем, рукописные книги были сделаны более искусно, чем печатные. Маржерет объясняет это тем, что в России «научились печатному делу совсем недавно107».
Природные катаклизмы
Природа не была милостивой к людям, и в XVI в. летописи, как и прежде, отмечают аномальные природные явления. В 1560 г. из-за засухи жителям Новгорода было приказано ставить на крышах своих домов «бочки с водою да веники на шестах». Было запрещено топить очаги. Жители сооружали печи на огородах, где пекли хлебы и калачи. Тогда вместе с голодом началась эпидемия. В Новгороде погибло 10 тыс. человек, в Великом Устюге умерло 12 тыс., не считая «прихожих». По словам летописи, «многие грады и селы запустели». В следующем году засуха повторилась и вызвала мор на лошадей и рогатый скот.
На протяжении более 40 лет (1524—1570) редкий год на Руси не отмечались опасные метеорологические явления. Зато потом целое десятилетие (1573— 1582) ни одно сколько-нибудь значительное явление не тревожило Русь. Но после десятилетия благоприятных погодных условий картина меняется. Летописи из года в год отмечают то необычайно холодные, то мягкие, то снежные и суровые зимы и, как следствие, частый голод во всем Русском государстве.
На протяжении XVI в. продолжительные и сильные дожди наблюдались 17 раз летом и 6 раз осенью. Особенно большой недород был вызван обильными дождями во время жатвы летом 1557 г.
Стихийные бедствия следовали одно за другим. После продолжительных дождей следовали засухами. К концу 60-х гг. XVI в. цены на хлеб увеличились в 10 раз. Бедствия усугублялись непомерными податями и особенно террором опричнины. В стране наступил голод, а затем пришла чума, занесенная с запада. К осени 1570 г. мор был отмечен в 28 городах. В Москве эпидемия уносила ежедневно до 600— 1000 человеческих жизней.
Природные катаклизмы вызывали страх у людей и порождали суеверия. Летопись повествует, что «…нередко восходили тогда два и три солнца вместе; столпы огненные, ночью пылая на тверди, в своих быстрых движениях представляли битву воинств и красным цветом озаряли землю; от бурь и вихрей падали колокольни и башни; женщины и животные производили на свет множество уродов; рыбы во глубине вод и дичь в лесах исчезли, или, употребляемые в пищу, не имели вкуса; алчные псы и волки, везде бегая станицами, пожирали людей и друг друга; орлы парили над Москвою; в улицах у самого дворца, ловили руками лисиц черных; летом (в 1604 г.) в светлый полдень воссияла на небе комета, и мудрый старец, за несколько лет пред этим вызванный Борисом из Германии, объявил дьяку государственному, что царству угрожает великая опасность».
Глава 9. ДВОР ИВАНА IV ГРОЗНОГО (1533 – 1584)
Иван Грозный глазами иностранцев. – Судебник или вторая Русская правда. – Войско Ивана. – Денежная реформа Елены Глинской и расцвет торговли. – Торговля. – Александровская Слобода. – Двор Ивана Грозного. – Кабаки. – Жизнь знати. – Крестьянские пирушки и «неумеренное питье». – Светские развлечения. – Московские пожары. – Мор, язва и другие эпидемии. – Знамение смерти и смерть Ивана IV.
Иван Грозный глазами современников
О внешности Ивана Грозного мы можем судить со слов его современников. Венецианский посол Марко Фоскарино в «Донесении о Московии» пишет о внешности 27-летнего Ивана, что он «красив собою».
Германский посол Даниил Принц, который дважды посетил Москву, и описывал 46-летнего Ивана так: «Он очень высокого роста. Тело имеет полное силы и довольно крепкое, большие узкие глаза, которые все наблюдают самым тщательным образом. Челюсть, выдающаяся вперед, мужественная. Борода у него рыжая, с небольшим оттенком черноты, довольно длинная и густая, вьющаяся, но волосы на голове, как большая часть русских, бреет бритвой. В руке посох с тяжелым набалдашником, символизирующий крепость государственной власти на Руси и великое мужское достоинство самого Царя».
По останкам установлено, что рост Ивана Грозного был около 179—180 см. В последние годы жизни его вес составлял 85—90 кг.
Если говорить о характере царя, то Н..М. Карамзин отмечает, что характер Ивана с его добродетельностью в юности и неистовостью тирана в зрелости и в старости, остается загадкой. О 30-летнем Иване современники говорили, что он «обремененный делами… не знает иных утех… кроме исполнения обязанностей; не хочет обыкновенных прохлад царских… Ласковый к вельможам и народу – любя, награждая всех по достоинству – щедростию искореняя бедность, а зло – примером добра, сей Богом урождённый Царь желает в день Страшного суда услышать глас милости: «Ты еси Царь правды!» Но в обстановке дворцовых переворотов, борьбы за власть боярских родов Шуйских и Бельских убийства и насилия, окружавшие Ивана, способствовали формированию в нём мстительности и жестокости. С. Соловьёв отмечает, что Иван IV «не сознал нравственных, духовных средств для установления правды и наряда или, что ещё хуже, сознавши, забыл о них; вместо целения он усилил болезнь, приучил ещё более к пыткам, кострам и плахам». «Он так склонен к гневу, что, находясь в нём, испускает пену, словно конь, и приходит как бы в безумие; в таком состоянии он бесится также и на встречных, – пишет посол Даниил Принц из Бухова. – …Когда он за столом, то по его правую руку садится старший сын. Сам он грубых нравов; ибо он опирается локтями на стол, и так как не употребляет никаких тарелок, то ест пищу, взяв её руками, а иногда недоеденное кладет опять назад в чашку (in patinam). Прежде чем пить или есть что-нибудь из предложенного, он обыкновенно знаменует себя большим крестом и взирает на повешенные образа Девы Марии и Святого Николая».
