Юноша (вопрос возраста Снежев обходил очень старательно, но субтильное телосложение не позволяло дать ему больше двадцати), несмотря на отсутствие обуви, вполне мирно шагал рядом с чародейками, совершенно игнорируя тот факт, что совсем недавно едва не был ими бит.
- Вилька-а-а, - не унималась травница, которой категорически не нравился такой бодрый вид потенциального больного, да и в целом хотелось к кому-нибудь прицепиться, - а ты рахитом в детстве болел?
- Нет, а что выгляжу достаточно кривоногим? - хохотнул вор, перекидывая баул на другое плечо.
- Значит, в доме было достаточно рыбы и витаминов, да и молока, смотря по росту, даже в избытке...
- Что, решила отследить мой рацион? Не поможет: как была кнопкой, так и останешься. Разве что так вытянуть удастся, - Виль шутливо дёрнул Эл за кончик косы.
Надувшись, девушка ревниво выхватила из его рук своё достояние, невольно заметив, что, несмотря на обмотку, руки у него действительно воровские: узкие и длиннопалые.
- Тебя решила отследить! - невольно огрызнулась она. - Раз рыба была, значит, полноводная река неподалёку: в мелкие сёла мало кто будет из города завозить, да и солёную малышам да кормящим никто давать не будет. А из чего, говоришь, у тебя дом сделан был?
- А уж не напрашиваешься ли ты в этот дом новой хозяйкой? - скабрёзно ухмыльнулся вор.
- Больно надо! - оскорблённая одним только предположением травница гордо отвернулась от собеседника. - Мы же вроде как родственники, должны же знать общую легенду, чтобы не путаться на допросах!
Девушка уже хотела демонстративно замолчать, выказывая всё превосходство над столь недальновидной серостью, не знающей простейших основ обмана и маскировки, как совершенно неожиданно остановилась, вцепившись в край рубашки вора. Прозрение кузнечным молотом прокралось сквозь волну второстепенных мелочных проблем и наотмашь ударило по затылку.
- Та-а-а-ан, - настороженным, слегка подрагивающим голосом протянула Алеандр, - а куда мы идём?
Вопрос, с учётом выдающихся топографических способностей гордо шествовавшей впереди Чаронит, был более чем насущным. Коварно и незаметно для других сия особа могла с одинаковой вероятностью завести ни в чём не повинных людей, как в самые топи Трухлеца, так и на высокогорье восточного пограничья, с учётом того, что изначально компания выходила на рынок за огурцами. Возможно, утверждение и показалось бы комичным, если бы история не знала печальных прецедентов.
Великий проводник, сдавленно пыхтящий под тяжестью собственной жадности, остановился и, рассеянно почесав кончик носа, изрёк:
- Теоретически мы движемся вдоль дороги на Смиргород в шагах двухстах от обочины, чтобы меньше привлекать внимание проезжающих.
- Ага, - обречённо кивнула травница и, постаравшись незаметно для подруги дотянуться до уха братца, прошептала: - Виль, ты лучше запоминай деревья там, камни... на всякий случай...
***** ***** ***** ***** *****
- Нет! Это ни в какие ворота не лезет! - вдохновенно возмущалась Валент, скорее из простого желания повозмущаться, чем от каких-то реальных неудобств. - Ты только на себя погляди!
- Узреть себя нам не даёт природа, - патетично процитировал кого-то из древних мыслителей Виль, тяжело усаживаясь на трухлявую колоду.
От долгого хождения по пересечённой и весьма условно окультуренной местности его некогда чистые ноги вернулись к первоначальному состоянию. Земля, мох и травяной сок быстро украсили их до середины икр, прорисовав все трещины, ссадины и жилы, отчего создавалось слегка пугающее ощущение звериных лап или демонических копыт. Алеандр от такого вида невольно передёрнулась и постаралась отсесть подальше. Хотя она и была травницей, жаждущей приобрести в придачу звание целительницы, и тщательно готовилась к виду различных увечий, гнойников и проказ, отсутствие тяги к гигиене воспринимала весьма болезненно.
- Глядя на тебя, можно подумать, что ты не мой брат, а батрак, при том явный дурачок, и начинающий угробец, - недовольно фыркнула девица. - У тебя что приличной одежды не нашлось? Я всё понимаю, тяжёлая воровская доля, но зачем же было с пугала тряпки тянуть? Неужели со шнурка у кого-нибудь стянуть не додумался?
- Эл, отстань от ребёнка, - устало проговорила Яританна, девушка была настолько вымотана, что даже соображала с трудом. - Мы все тут в этикет не впихиваемся, так что очень повезёт, если за людей примут и боевиков не натравят, как на свежеподнятых покойников.
- О-о-о! Какая трогательная забота, - издевательски протянул юноша, расплываясь в гаденькой улыбке и безрезультатно (по объективным причинам) пытаясь хлопать ресницами. - Наконец, осознала, что я тебе нравлюсь, и хочешь извиниться?
Виль слишком ловко для своей нескладной фигуры перебрался поближе к понуро растирающей плечи девушке и доверчиво примостил свою вихрастую голову на оттопыренной коленке, даже перехватил руку духовника, пристраивая на своём слегка отёчном лбу.
- Эл, можно я его стукну... больно? - девушка попыталась вывернуть из захвата кисть.
- Можно, - согласно кивнула маленькая травница, активно закопавшаяся в собственную сумку, - только сначала дай мне свести отёки, для чистоты эксперимента, а потом бей только прицельно. Мне нужно сотрясение мозга, а не выбитый глаз.
Сообразив, что остался в меньшинстве, парень также стремительно вернулся на прежнее место и, состроив честнейшее выражение лица, принялся складывать костёр. Ловкость и расторопность, с которой укладывались крупные ветки и совсем лёгкий хрупкий, несмотря на свою сыроватость, хворост выдавали завидный опыт Виля в плане диких походов. Даже подобранные по дороге камни, служащие одновременно и защитным кольцом, и аккумулятором тепла, и поддоном для готовки, обычным любителям туризма и мелким сельским экстрималам были не свойственны. Яританна недовольно нахмурилась: по правде, она узнала о таком методе разведения костра от отца и считала это знание каким-то особенным и закрытым. Натыкаться же на него в исполнении противного во всех отношениях вора ей было неприятно...
- Так-с, ребята-товарищи! - травница похлопала в ладоши, привлекая внимание собравшихся. - Прошу не стесняться и выкладывать, у кого что есть, ибо кушать хочется зверски.
Девушка нисколько не преувеличивала. Солнце уже успело забраться за макушки леса и ненавязчиво, но ощутимо нагревало воздух, создавая неприятную, липковатую духоту. От изнурительной ходьбы да неудобной ноши болели переполненные усталостью мышцы и неприятным тягучим жаром давали о себе знать потянутые связки. Уставшее тело требовало отдыха и пищи, при том требовало активно и громко, нестройным хором выводя урчащую серенаду пропущенному завтраку и загубленному ужину.
- У меня вне активных составов только парочка корешков от гастрита (очень актуально при таком питании) и та замечательная светящаяся плесень из гробницы, что я вчера соскребла с той вывалившейся мумии, - первой начала каяться в продовольственных грехах Алеандр, честно выкладывая перед зрителями все описываемые богатства. - Ещё могу из травы салатик сварганить попроще, но совсем простой и из реальной травы, зато с гарантией, что не отравитесь.
Чаронит печально пожала плечами и отвернулась, почти незаметно пытаясь оттереть о штанину полапанную вором ладошку.
- Вот блин, - скуксилась травница. - Почему, когда не надо, ты что-нибудь да сволочёшь, а когда невмоготу, то сразу честная. Ладно, спаситель наш, чем порадуешь несчастных изголодавшихся дев?
Виль сделал хитрое лицо, обвёл заговорческим взглядом присутствующих и с невероятной проникновенной торжественностью запустил руку в свой худенький тряпичный рюкзачок, больше смахивающий на каторжанскую торбу, и под барабанную дробь, им же и имитируемую, вытащил пред очи жаждущей публики средних размеров, слегка подгнившую с одного бока тыкву. Публика оказалась ужасно неблагодарной и появление нового действующего лица не оценила.
