– Я инспектор полиции, мое имя Беата Мёрк. Сожалею, что вынуждена побеспокоить вас вскоре после того, как… Рядом с вами сейчас никого нет?

– Со мной сестра, – проговорила госпожа Симмель. – Она просто ненадолго вышла по делу.

Беата Мёрк кивнула и достала из портфеля блокнот. Госпожа Симмель налила кофе:

– Сахар?

– Нет, спасибо. Не могли бы вы рассказать о событиях вечера вторника?

– Я уже… я рассказывала об этом другому полицейскому.

– Да-да, комиссару Баусену. Будьте так любезны, повторите еще раз.

– Не понимаю, зачем… ведь ничего особенного не произошло.

– Вы сообщили, что ваш муж вышел из дому около восьми.

Госпожа Симмель всхлипнула, но взяла себя в руки:

– Да.

– С какой целью?

– У него была деловая встреча… кажется, в «Голубом фрегате».

– У него часто бывают там деловые встречи?

– Иногда. Он занимается…. занимался недвижимостью.

– Однако в «Голубом фрегате» ваш муж сидел один.

– Значит, он не пришел.

– Кто?

– Этот его деловой партнер.

– Видимо, так и было. Однако ваш муж не отправился домой, когда этот человек не пришел.

– Нет… нет, думаю, он решил поужинать, раз уж очутился там.

– А дома вы не ели?

– Нет, мы не ужинали.

– Вам известно, кто это был?

– Простите?

– С кем у него была назначена встреча?

– Нет… нет, я никогда не вмешиваюсь в дела моего мужа.

– Понимаю.

Госпожа Симмель сделала жест рукой в сторону блюда с пирожными и сама взяла шоколадное печенье.

– В каком часу вы ожидали его возвращения?

– Около… Пожалуй, около полуночи.

– В каком часу вы сами легли спать?

– Зачем вам это знать?

– Простите меня, госпожа Симмель, но ваш муж убит. Мы вынуждены задавать самые разнообразные вопросы. Иначе никогда не задержим убийцу.

– Убийца наверняка все тот же.

– В смысле?

– Тот, который убил в июне этого Эггерса.

Беата Мёрк кивнула:

– Многое говорит за это. Но может оказаться, что это другой человек, так сказать, вдохновившийся примером.

– Вдохновившийся?

– Да, который решил воспользоваться тем же методом. Мы пока этого не знаем, госпожа Симмель.

Женщина сглотнула и взяла еще одно печенье.

– У вашего мужа были враги?

Госпожа Симмель покачала головой.

– Много знакомых?

– Да.

– Множество деловых знакомых, с которыми вы не встречались?

– Да, огромное количество.

Беата сделала паузу и пригубила кофе. Кофе был слабый и имел неприятный горьковатый привкус. Если положить в него два куска сахара, как сделала хозяйка дома, то и вовсе трудно было бы определить, что ты пьешь.

– Я вынуждена задать ряд вопросов, которые могут показаться вам нескромными. Надеюсь, вы понимаете серьезность ситуации и постараетесь ответить максимально искренне.

Госпожа Симмель нервно звякнула чашкой о блюдце.

– Опишите, пожалуйста, вашу совместную жизнь.

– Что?

– Какие отношения были у вас с мужем? Вы женаты тридцать лет, если я не ошибаюсь.

– Тридцать два года.

– Да-да, тридцать два. Ваши дети давно живут отдельно… вы по-прежнему близко общались?

– С детьми?

– Нет, с мужем?

– Да… да, пожалуй.

– Кто ваши ближайшие друзья?

– Друзья? Чета Бодельсен и чета Лейне… ну и Клинфорты, конечно. И еще родственники. Моя сестра и ее муж. Брат и сестра Эрнста… и, естественно, наши дети. Почему вы об этом спрашиваете?

– Вам известно, были ли у вашего мужа отношения с другой женщиной?

Госпожа Симмель перестала жевать и сделала вид, что не поняла вопроса:

– С другой женщиной?

– Или другими женщинами. Он изменял вам?

– Нет… – Она медленно покачала головой. – Нет, да и с кем он мог бы изменять? Кто захотел бы быть с ним?

Интересная точка зрения. Беата Мёрк поспешно отхлебнула большой глоток кофе, чтобы скрыть улыбку.

– Не обратили ли вы внимания на что-нибудь необычное в последнее время? Я имею в виду – необычное в поведении вашего мужа?

– Нет.

– Может быть, вы еще о чем-то задумывались?

– Нет. О чем, например?

– Не знаю, госпожа Симмель, но было бы очень хорошо, если бы вы подумали о событиях последних недель. Возможно, что-нибудь вспомните. Кстати, вы куда-нибудь уезжали этим летом?

– Только на две недели в июле. Ездили в отпуск, хотя… хотя в разные места. Я была с подругой на острове Кос. Эрнст ездил с приятелем.

– Тоже на Кос?

– Нет, не на Кос.

– А куда же?

– Точно не помню.

– Понятно… А в остальном вы проводили время дома?

– Да, за исключением нескольких случаев, когда мы уходили на «Ванессе». Это наша яхта. Мы иногда плаваем на ней и ночуем на борту.

Беата Мёрк кивнула:

– Понимаю. Что-нибудь тревожило вашего мужа в последнее время?

– Нет… нет, не думаю.

– Никаких новых знакомых?

– Нет.

– Он не рассказывал вам о чем-то необычном в его жизни?

– Нет.

Беата Мёрк вздохнула и отложила ручку. Откинулась на спинку дивана:

– Как у него шли дела?

– Хорошо, – с удивлением ответила госпожа Симмель. – Насколько я знаю, хорошо.

«Словно никакой другой альтернативы просто не существует», – подумала Беата и стряхнула с юбки крошки.

– А вы работаете, госпожа Симмель?

Собеседница заколебалась:

– Я иногда помогаю мужу в его офисе.

– А что вы там делаете?

– Да так, всего понемногу… помогала его обставить. Ну, потом цветы, уборка… и все такое.

– Понимаю. Его офис расположен на Гроте Плейн, не так ли?

Госпожа Симмель кивнула.

– Когда вы были там в последний раз?

– В последний раз? Кажется, в мае.

«Какой самоотверженный труд!» – подумала Беата Мёрк.

Они обошли дом, но в первую очередь потому, что так приказал Баусен. Госпожа Симмель шла впереди тяжелым шагом, и Беата вдруг поймала себя на том, что почти жалеет хозяйку, ведь ей приходится следить за таким количеством комнат и такой огромной площадью. Хотя у нее наверняка есть уборщица.

Трудно сказать, была ли необходимость в этом визите, но при расследовании убийства дело всегда обстоит так. Нужно собрать информацию и данные самого разного рода – чем больше, тем лучше, – сохранить их и ждать своеобразного прорыва, когда самая второстепенная деталь может оказаться ключом к разгадке этого дела… случая… загадки… мистерии или как там еще назвать.

Беате Мёрк не доводилось участвовать в расследовании убийств в последние шесть лет – с тех пор, как она проходила практику в Гёрлихе, но тогда ей выпала роль мальчика на побегушках: надо было стучаться в двери соседей, передавать сообщения, часами просиживать в холодных машинах в ожидании того, что так и не происходило.

И вот они столкнулись с настоящим убийством. Она сама, Кропке и комиссар Баусен. Неудивительно, что у нее временами возникало странное чувство гордости. Конечно, из главного управления пришлют какую-нибудь шишку, но все же это в первую очередь их дело. И именно от них город ожидает, что они разберутся.

Засадят за решетку этого психопата с топором.

Стоило ей подумать о Кропке и Баусене, как она ощутила, какая огромная ответственность за исход этого дела лежит на ней лично.

– Подвал тоже хотите осмотреть?

Она кивнула, и госпожа Симмель, пыхтя, начала спускаться вниз по лестнице.

В июне, когда это произошло в первый раз, Беата была в отпуске. В домике в Татрах с Яносом, с которым потом порвала или, во всяком случае, сделала большой перерыв в отношениях. Тогда она пропустила первые дни, и, хотя никогда бы в этом не призналась, ее разбирала большая досада.

Хайнц Эггерс… Само собой, она прочла все материалы и включилась в работу. Проводила допросы, обсуждала версии, пыталась сложить кусочки мозаики в течение всего лета. Однако им не удалось продвинуться ни на шаг – в этом она вынуждена была признаться. После многих часов допросов и размышлений из всего этого им не удалось выудить ни малейшего подозрения. На сегодняшний день они с Кропке так много протрубили сверхурочно, что этих часов хватило бы еще на один месячный отпуск. Возможно, она и воспользуется этим отпуском, но сперва надо поймать Палача.