Г. Качканар. 2000г.

140. ГРИГОРИЙ ИСАЕВИЧ

Он жил в посёлке горняков - Валериановске на окраинной улице - Первомайской в своём доме с семьёй в отдельном деревянном доме, рядом с которым были возведены необходимые для ведения своего хозяйства постройки и разработана усадьба, на которой выращивались картофель, овощи и ягоды, необходимые для дополнительного питания в те времена, когда ощущался недостаток продовольствия. Все работы по обработке приусадебного участка выполнялись семьёй вручную и в свободное от работы время и весной и летом и осенью, то есть в то время, когда можно было обрабатывать незамёрзшую землю. Хозяева дома и зимой не сидели сложа руки, а что-то старались делать, выдумывали и изготавливали разные незатейливые поделки для увеселения себя и людей. Под Новый Год и Рождество Христово Григорий Исаевич устраивал у себя во дворе своеобразные только им придуманные занятные сооружения из снега, веток и других подсобных материалов для украшения своего жилья для души и веселья не только для себя, но и для соседей.

Он работал электрослесарем в Качканарском горнообогатительном комбинате и занимался единолично и в составе бригад обслуживанием - осмотром, ремонтом заменой износившихся деталей и узлов электроустановок и электрооборудования главных понизительных и комплектных распределительных подстанций, расположенных на бортах карьеров, в которых добывалась железная руда. Он был пожилой человек, опытный работник, хорошо знавший свою работу и, по возможности передавал свой опыт другим, работающим рядом рабочим, и считался добросовестным и надёжным работником.

И вот он работящий и сильный человек, хотя и не крепкого телосложения стал побаливать, сначала немного, а с течением времени его недомогание стало усиливаться всё больше и сильнее. Он стал посещать больницу, так как боль не давала толком работать и заниматься полезными делами на производстве и дома. Сначала его пытались лечить амбулаторно, выписывали медикаменты, которые помогали мало. А хворь донимала всё больше и больше. Его стали лечить квалифицированные специалисты в стационарной больнице. Помогало мало. При встречах и беседах с товарищами он говорил и сетовал на то, что у него не проходят невероятные боли, и как от них отвязаться не знал. И что же ему посоветовать, никто из нас тоже не знал.

Наконец, терпение его и борьба с невероятными болями закончились, и он решил покончить с собой. В один из летних ясных солнечных дней он выслал свою жену из дома с надуманными заданием и делом, обмотал своё тело и руки электрическим проводом, концы которого зачистил и воткнул вилку в электрическую розетку электрической сети. Электрический ток сделал своё дело.

Меня, как руководителя по телефону вызвала энергодиспетчер Капитолина Николаевна и тревожным голосом сообщила о случившемся несчастье. Мы приехали и увидели лежавшего на полу и обмотанного электрическими'проводами неживого Григория Исаевича. В доме женщины - жена его и соседка плакали навзрыд. Жена объяснила: "Вот клятый такой послал меня из дома, а сам совершил над собой такое дело, как самоубийство, пока я отсутствовала". Но что было делать человеку, который не мог уже терпеть невыносимую боль во всём теле, когда жизнь уже не жизнь а сплошное мучение?

Вскоре приехали вызванные врач и прокурор, определили и констатировали суицид и сделали своё заключение о смерти Григория Исаевича. Мы погрузили его труп в машину и отвезли в морг. Жаль мужика, ещё работоспособного, специалиста в своем деле. Ну а что делать, когда нестерпимой болью охвачен весь организм, и уже не остаётся сил даже бороться с такой адской болью.

В наших головах вертятся вопросы, на которые нет ответов. Почему люди уходили и уходят из жизни не старческого и не преклонного возраста в 50-60-70 лет? Это люди рождения 20-30-40 годов 20го столетия - времени войн и "побед". Возможно, тут сказываются и влияют последствия тяжёлой и безрадостной - полуголодной или совсем голодной жизни в холоде без тёплой одежды в холодных домах в течение предвоенных, военных, послевоенных годов, когда люди теряли и гробили свое здоровье не по своей вине и, когда организмы людей истощались, ослабевали, и быстро изнашивались.

После этого не всегда могло быть полное хорошее восстановление организма и его работоспособности и способности к сопротивлению ко всяким невзгодам даже после сносного питания и улучшения жизненных условий.. Разве не остается следов от внешних ран - колотых, резаных, рваных? Не может быть того , что не остаются следы от перенесённого голода, дистрофии, внутренних болезней!

141. ТАНЯ.

В 1962 году в нестарческом ещё возрасте скончалась от коварной болезни мать и тёща наша Вера Васильевна, оставив после себя 4-х замужних и 2-х незамужних дочерей и мужа. Оставшийся отец, 51 года от роду был ещё челоможный человек и, оставшись без жены, стал приставать к младшим несовершеннолетним дочерям с нехорошими намерениями до тех пор, пока не нашёл себе любовницу. Предпоследняя дочь Надежда, возрастом 16 лет от роду пошла работать и вскоре нашла себе красивого, статного, сильного парня, Сергея, родом из города Березники и вышла за него замуж. Самая младшая из сестёр - Таня оставалась ещё дома, в посёлке городского типа - Ис, а все другие сёстры проживали в других городах, расположенных вдали.

Старшая из сестёр по возрасту - Нина забила тревогу и обратилась к Советским властям с вопросом нормального, толкового содержания, воспитания и обучения самой младшей, несовершеннолетней 12-летней сестры Тани. Власти решили и допустили, чтобы Нина привела в нашу семью и мы взяли опекунство над Таней, хотя в те времена всех полных и удовлетворительных условий для этого было недостаточно. Но девочка стала жить в нашей семье как полноправный, свой человек.

Тесть Степан Герасимович должен был отчислять от своего заработка и пенсии в пользу Тани средства для жизни в количестве, определённым решением властей по существовавшему закону, на что он дал устное согласие добровольно давать средства для содержания дочери Тани. Но он крепко связался с любовницей, и забыл о своих обещаниях и обязанностях, игнорировал закон о браке и семье, а потому не изволил давать средства для жизни Тани, мотивируя тем, что он инвалид великой отечественной войны. И пытался доказать, что об этом должно позаботиться государство, которое в те времена мало обращало внимания на беды и недостатки в жизни людей. Правители у себя в Кремле устроили коммунизм, а затем хотели устроить этот коммунизм в столице - Москве, и провозглашали на весь мир о том, что у нас во всей стране строится коммунизм - светлое будущее всего человечества. Какая-то муть.

А мне надо было идти к тестю поклониться, попросить, потребовать то, чтобы он выполнял своё обещание давать средства на содержание своей дочери Тани. За такой поход получил кулаки, синяки и шишки от него и сына его любовницы. Пришлось идти ко властям, чтобы они помогли нам и употребили свою власть для исполнения закона.

Власти помогли нам, посодействовали, после чего средства, определённые для содержания Тани, отчислялись документально и приходили к нам регулярно.

Таня росла, училась, успешно закончила обучение в неполной средней школе, и стала взрослым, самостоятельным человеком. И решила попытать свою судьбу на дальней стороне, поехать в далёкие края. Дома, в семье не всегда было гладко.

Случались недоразумения, мелкие, ничего не значащие споры, конфликты, а то и со слезами. Куда без них? Таня со своей подружкой собрались и отправились в далёкий Киргизстан. Попытали свою судьбу, поездили какое-то время, но великого счастья не нашли. И облезлые, отощавшие, в грязной, нестиранной одежде вернулись домой под родные крыши, в ту обстановку, в которой можно было жить и работать если не совсем нормально, но довольно сносно.

После неудачного путешествия я сказал Тане то, что прежде чем куда-то уехать и заниматься там делами, нужно выучиться какой-либо специальности, любой, неважно какой, и быть специалистом и тогда можно заработать себе средства на жизнь. Она так и сделала. В нашем городе для обучения разным специальностям были все условия.