В ОБЩЕЖИТИИ СКУКА. В выходной воскресный день комендант общежития Деева Антонина пригласила меня как дружинника посетить общежитие и полюбоваться последствиями обильного застолья двух работников, проживающих там и утихомирить разбушевавшихся парней. Володя и Андрей были холостые, жили в общежитии, а работали в нашем подразделении. В тот день они от скуки не нашли больше чем заниматься, кроме как, вино питием. Я приехал, вошёл в комнату, в которой двое знакомых парней тихо сидели на своих койках и делали вид, что ничего не произошло, а в комнате не видно следов активного застолья и какого-либо безобразия, какое они могли учинить. Но комендантша быстро отодвинула от стен койки и тумбочки и обратила моё внимание на кучи битой стеклянной посуды, валявшейся у всех стен. На вопрос о том, что их заставило безобразничать в комнате общежития, парни ничего толком не могли объяснить, а только улыбались и говорили: "Так захотелось от скуки. Но вы не беспокойтесь, мы уберём всё и очистим комнату". Мы не сомневались в этом, поверили им, напряжённость спала и разговор затих. И вдруг Володя хватает свой радиоприёмник с проигрывателем и с криком: "А - Ах!" выбрасывает эту свою музыкальную технику в форточку окна вниз на пешеходную дорожку. "Ты что, с ума сошёл? Можешь ведь укокошить кого-нибудь из прохожих людей!" Мой возглас опоздал. Радиоприёмник улетел вниз, туда, где в это время никого не было. Зачем он это сделал, он видимо и сам не знал.
Ребята эти у нас были на хорошем счету, работали добросовестно, толково и всякую работу исполняли качественно и вовремя, и хорошо знали своё дело. Так что же заставило их хулиганить и безобразничать в комнате, где жили? Вреда они вроде бы никому не причинили, но в то же время у них недоставало ума, чтобы придумать и найти другие занятия с пользой для себя и для других.
Мы проходили по городу в составе дружины и в одиночку и всегда замечали разрушенные скамейки, оборудование игровых площадок, полуразрушенные телефонные будки и аппараты, разрушенные светильники на улицах и в подъездах. Что заставляет людей разрушать, портить и уничтожать оборудование, нужное и необходимое для городской и нашей жизни, в том числе и для разрушающих наше хозяйство? И где найти ответ?
Мы группа дружинников, в вечернее время после окончания рабочего дня идём по намеченному маршруту. Вечер тёплый, солнце ещё высоко над горизонтом и светит ярко. В перелеске между жилыми кварталами, на полянке, на зелёной травке расположилась компания молодых людей - рабочих, возвращавшихся с работы домой и запнувшихся за ближайший магазин, в котором закупили спиртное, съестное в виде кильки в томате и куска хлеба, а сейчас на лоне природы предавались активному отдыху и кайфу. На полянке расставлены початые бутылки, стаканы, вскрытые консервные банки, хлеб. Многие из компании уже успели приложиться к стакану, выпить спиртное и с аппетитом жевали имеющуюся закуску, сопровождая всё это весёлым громким разговором и смехом. Завидев нас как представителей власти, вся компания резво вскочила с насиженных мест, похватала остатки своего маленького пиршества и врассыпную разбежалась в разные стороны. Один из компании остался на месте, он был трезв, так как не успел приложиться к стакану со спиртным, и был совершенно равнодушен к нам и не проявлял никакого беспокойства. Он был раздет, куртка его с четвертинкой водки в кармане лежала рядом, которую мы подняли и спросили его, где он живёт. Он дал нам адрес дома и квартиры, находившихся недалеко от места нашего местонахождения, и мы решили отвести его к нему домой.
В небольшое время, пока мы шли с ним домой, он горячо просил нас отвести в медицинский вытрезвитель, на что мы отвечали, что мы не имеем права его, трезвого отводить туда, так как его там никто не примет.
Это для нас было что-то новое, казалось противоестественное, какой-то вздор, нонсенс. Мы шли и по дороге поясняли ему то, что если он побывает в медвытрезвителе пусть трезвый, но там его запишут в книгу посещений, после чего кто-нибудь сообщит туда, где он работает, и у него могут быть неприятности, которые никому не нужны, да могут быть в дальнейшем ещё нехорошие последствия для него самого.
Дома его могут поругать за попытку распития спиртного на стороне, а не дома, прочитать нотацию, политграмоту, которые он выслушает с неудовольствием, и всё пройдёт. Он настаивал на своём, а мы не понимали его и привели домой к семье. Мы попросили разрешения войти в квартиру, открылись двери и к нам вышли две женщины - жена его с ребёнком на руках и тёща с постными, ничего не выражающими вытянутыми лицами и мы подумали, что этому человеку приходится туго тут, ибо он не напрасно и настойчиво просил нас отвести его в медвытрезвитель. Я протянул им курточку с четвертинкой водки в кармане и как можно мягче рассказал, где, что и как всё было. Пришедший с нами мужчина оставался пока на крыльце, и нам казалось, что он был спокоен, но мы не знали того, что же творится в его душе. Старшая женщина остервенело выхватила у меня куртку и бросила её куда-то вглубь комнаты, после чего обе женщины стремглав бросились мимо нас к своему человеку - мужу и зятю. А он, увидев своих женщин, прыгнул с крыльца и мимо наших дружинников бегом убежал вниз по дороге. Женщины погнались за ним и все скрылись из наших глаз. Какой-то вздор, нестандартная ситуация.
Нашему удивлению, кажется не было предела. Человек боится идти в семью, а страстно желает, чтобы его увели в другое место, пусть это будет даже медвытрезвитель, и хочет обречь себя на ненужные неприятности.
Что же это за семья? Мы постояли немного, и пошли дальше по указанному маршруту.
В преддверии очерёдного призыва новобранцев в Советскую армию в городском Дворце культуры был организован вечер в честь будущих охранников и защитников нашей Родины. Нам, группе дружинников выдано задание пронаблюдать за ходом проводимого мероприятия, так как во время большого собрания молодёжи в одном скученном месте могут происходить нежелательные явления.
В начале вечера всё было хорошо и нормально. Молодые люди - допризывники и их девушки и их товарищи играли, пели, танцевали, веселились. Мы были спокойны до поры до времени и даже думали, что мы тут не нужны. Недолго продолжалось наше спокойствие. Некоторые из молодых людей стали тайно и мимо всех стражей проносить спиртные напитки в помещения Дворца культуры во время проведения культурного вечера. Принесённое зельё потреблялось в потаённых местах и, как следствие, появились нетрезвые люди. Никто не мог проследить за транспортировкой спиртных напитков и за распитием их в укромных местах, вдали от людских глаз и бессилен воспрепятствовать этому. Молодые люди знали свои тайны проноса спиртных напитков лучше нас. Через некоторое время начались сначала мелкие недоразумения и потасовки между отдельными людьми, а потом стали разрастаться и переходить в отдельные драки между группами. Мы останавливали начинающиеся драки, стычки, как могли, но сразу во все места мы не успевали попасть по той простой причине, что нас было мало, а молодых, развлекающихся людей было много больше. В результате молодые люди успевали наносить друг другу синяки и шишки. Больших недоразумений не было, а крупные драки были предотвращены. Вечер считался проведённым удовлетворительно, и нас даже поблагодарили за помощь в проведении вечера организаторы этого мероприятия.
ЧЕЛОВЕК ГУБИТ СЕБЯ. Осенний холодный пасмурный день. Земля сверху покрыта тонкой морозной коркой, припорошена снегом, а лужи покрыты тонким слоем льда. В свободное вечернее время прохожу мимо здания детской поликлиники и слышу детский писклявый, протяжный, с короткими перерывами крик и пошёл по направлению к этому неестественному звуку и увидел лежащего на мёрзлой земле человека лет пятнадцати от роду, скорчившегося у крыльца за кустами и издающего какие-то нечеловеческие звуки. Я подошёл и стал его тормошить, но он никак не реагировал на все мои действия, а только без умолку продолжал пищать и блеять нечленораздельные рулады. Он был настолько пьян, что ничего не соображал и не понимал. И где он мог так набраться спиртного, или кто-то его насильно напоил, довёл до нечеловеческого состояния, а потом оставил его одного. Я ничего с ним сделать не мог и вызвал наряд дружины, которая незамедлительно приехала, и парня вытащили из его холодного укрытия и увезли в медвытрезвитель, где он может прийти в себя и отогреться. Сколько времени он пробыл на холодной, покрытой тонким слоем земли, отогревая её своим телом, неизвестно. А без движения простыть и заболеть он вполне мог.
